Вице–президент Торгово–промышленной палаты Кронштадта Алексей Третьяков объясняет, что такое монопсония, чем она опасна, а также почему Петербургу нужны много частных энергетических компаний либо одна госструктура.
Энергетику и инженерное обеспечение никогда нельзя было назвать особо конкурентной отраслью. Но в последнее время ее монополизация стремится к абсолюту. После слияния "Ленэнерго" и "Санкт–Петербургских электрических сетей" (СПбЭС) у нас теперь один поставщик электроэнергии. Водоснабжение всему городу обеспечивает единственное ГУП "Водоканал". Если Смольный и ТГК–1 договорятся об обмене генерации ГУП "ТЭК" на акции "Теплосети СПб", то фактически единой будет и теплоснабжающая компания.
Давно известно: как только корпорации значительно усиливают свое влияние на рынке, они начинают себе подчинять интересы общества. Укрупнение капитала, причем невиданными темпами, у нас идет в разных отраслях. Самый очевидный пример — розничная торговля. Малый бизнес из этой сферы практически выдавили, и мы в результате получили колоссальный рост цен на товары с одновременным падением качества.
Есть монополия не только по отношению к покупателю, но и по отношению к поставщику — она называется монопсония. Самое страшное — когда какая–то структура становится и монополистом, и монопсонистом. Вот как раз на примере торговых сетей мы это уже наблюдаем: накануне введения продовольственного эмбарго в прошлом году заместитель главы Минпромторга Виктор Евтухов простодушно проговорился: "Можно вводить, мы с сетями договорились". Из этих слов совершенно понятно, кто командует в стране.
Энергетика столь же важная сфера, как и продовольственная торговля. Из–за усиления энергетических структур мы, с одной стороны, получаем их монополию по отношению к потребителям, с другой — монопсонию, так как именно эти энергоструктуры будут регулировать, у кого они будут закупать, например, энергоносители. Это неописуемый простор для роста цен, так как у монополиста единственная задача — наращивание прибыли. Плюс огромное поле для коррупции. Когда вам надо подключиться, скажем, к электросетям, вы платите за это, причем немаленькие деньги. Вы соглашаетесь, потому что деваться вам некуда. А потом подключение затягивается. И причин может быть придумано множество. Например, энергокомпания говорит: ваша точка присоединения во Владивостоке. Хотите — подключайтесь, но кабель проложите за свой счет. Если не хотите — мы постараемся найти возможность подключиться поближе, но это будет стоить денег.
Энергоснабжение — очень удобный инструмент для расправы с неугодными. Если ваш магазин или завод кому–то не нравится, у вас сразу возникают проблемы с электричеством.
Зная предысторию объединения "Ленэнерго" с СПбЭС, я не могу поверить, что "Ленэнерго" переродилось. Целеполагание осталось тем же самым.
В энергетике нужна либо высокая, но равноценная и равноправная конкуренция частных компаний. Либо должна быть госструктура, которая работает на интересы государства, и шаг влево, шаг вправо от этих интересов — это Колыма. Сейчас мы не имеем ни того, ни другого. По сути, энергетика отдана частникам, которые пьют соки из всех, пользуясь своим доминирующим положением. Я думаю, в сегодняшних условиях не удастся построить честную государственную компанию. Поэтому я за то, чтобы было много частных.
