Раз уж в правительстве России начали пугать возможностью повторения кризиса 1998 года, имеет смысл вспомнить, чем он обернулся не только в экономическом, но и в политическом смысле. Фактическая неуправляемость страны, чехарда премьер-министров и затяжной полноценный политический кризис — вот такие были последствия.
После того как министр финансов Антон Силуанов на Гайдаровском форуме в Москве предупредил о возможности повторения кризиса 1998 года — если не "оптимизировать", то есть не сократить бюджет, конечно, чем правительство сейчас пытается заниматься — призрак возвращения 1990-х стал выглядеть еще чуть более выпукло. Тогда Россия действительно столкнулась с тяжелым экономическим потрясением. И конечно же, оно означало потрясения и в политическом смысле.
1990-е, особенно вторая их половина, проходили под знаком упорной борьбы либерального правительства и консервативно-социалистической Госдумы. В первую очередь это выражалось в постоянной дискуссии вокруг бюджета. У КПРФ было на тот момент в Госдуме 157 депутатов плюс два десятка дружественных "аграриев". Они заняли первое место как по партспискам, так и по одномандатным округам, а совсем еще недавно лидер компартии Геннадий Зюганов на равных боролся с Борисом Ельциным за президентское кресло.
Борьба за секвестр
Весь 1997 год правительство пыталось провести через Думу секвестр; премьер-министром был тогда Виктор Черномырдин, а первыми вице-премьерами среди прочих — Анатолий Чубайс и Борис Немцов, вызывавшие у думских коммунистов острую неприязнь. Хватало в кабинете министров и других раздражающих персон. Госдуму, не только коммунистов, но и "яблочников", не устраивал ни размер предлагаемых Белым домом сокращений, ни вообще подход к проблеме.
Коммунистам вовсе не улыбалось в зените славы брать на себя ответственность за резкое сокращение социальных обязательств, которые они с такой любовью выращивали в предыдущие годы. В итоге севекстр, продвигавшийся непосредственно Чубайсом, тогда Госдума благополучно завалила. Справедливости ради, он предполагался куда в большем объеме, нежели сейчас: по отдельным статьям урезание составляло до 55%. То есть в каком-то смысле Антон Силуанов, может, и прав. Хотя, с другой стороны, оптимизация бюджета, то есть фактический отказ от его исполнения без формального секвестра, не помогла правительству и тогда.
Премьерская чехарда
В марте 1997 года Борис Ельцин перетряхнул правительство, оставив Чубайса единственным первым вице, а через год, в марте 1998 года, отправил в отставку набравшего чрезмерный вес Виктора Черномырдина. И внезапно для всех решил назначить главой правительства 35-летнего министра топлива и энергетики Сергея Кириенко, которого Геннадий Зюганов назвал "молодым Гайдаром с характером Чубайса". Новый премьер получил и более обидное прозвище "киндер-сюрприз". Госдума долго отказывалась утверждать Кириенко. Возник полноценный политический кризис. И только после прямых угроз из Кремля распустить Думу и найти способ не допустить КПРФ к досрочным выборам за Кириенко все-таки проголосовали.
Сергею Кириенко и выпало принять на себя всю ответственность за дефолт 1998 года. В его правительстве уже не было Анатолия Чубайса, но остался Борис Немцов. Ему также пришлось пойти на уступки КПРФ, назначив министрами Евгения Примакова и Юрия Маслюкова, бывшего главу Госплана СССР. Собрав на свою голову все шишки, уже в августе 1998-го Кириенко покидает пост под стук касок — как раз в те дни, когда на Горбатом мосту в Москве проходила знаменитая демонстрация шахтеров. Был освобожден от занимаемой должности и глава ЦБ Сергей Дубинин.
И.о. премьера снова назначают Виктора Черномырдина. Но Госдума снова отказывается утвердить кандидатуру из Кремля. Снова маячит угроза роспуска парламента, но на этот раз депутаты побеждают, и правительство возглавляет Евгений Примаков, быстро ставший одним из самых популярных политиков страны. Кремль понимает, что после дефолта наступает не самый лучший момент для того, чтобы настаивать на либеральном премьер-министре. Однако упали рейтинги не только либералов, но и провластной партии "Наш дом — Россия".
Примакову удаются переговоры с МВФ о новом кредите, но и его отправляют в отставку — в мае 1999 года, когда Госдума чуть не объявила Ельцину импичмент. Премьером становится министр внутренних дел Сергей Степашин — сообщил об этом Борис Ельцин знаменитым "Сергей Вадимович, пересядьте". При Кириенко Владимир Путин становится директором ФСБ, при Примакове — секретарем Совбеза РФ.
В тот год в России наступило время следующих выборов в Госдуму, то есть ожесточенной борьбы Кремля с Примаковым и Юрием Лужковым. Сергей Степашин умудрился поссориться по этому поводу с администрацией президента и тоже был уволен — в августе 1999-го. На выборах блок Примакова — Лужкова "Отечество — Вся Россия" неожиданно занял лишь третье место, уступив не только КПРФ, но и срочно созданному движению "Единство". Взошла звезда Владимира Путина, назначенного премьером вместо Степашина.
Потеря рычагов
На протяжении фактически 3 лет в результате борьбы за власть, обусловленной во многом именно бедственным финансово-экономическим положением России, страна оставалась, можно сказать, без управления. Правительства менялись как перчатки, никто не решался, да и не мог брать на себя риски непопулярных решений. Проблемы в итоге нарастали как снежный ком. Ни о каких реформах говорить не приходилось и близко. Но если тогда у страны виднелся выход в виде привлечения иностранных кредитов в будущем, то сейчас он не просматривается.
Ситуация 1998 года в политике, так же как и в экономике, отличается. В первую очередь управляемостью Госдумы и губернаторов и рейтингом президента. Однако есть и схожие черты. Коммунисты хоть и потеряли большинство, но по-прежнему критикуют правительство, в унисон с ними выступает "Справедливая Россия". "Единая Россия", как и партия "Наш дом — Россия" Виктора Черномырдина, теряет популярность и рискует потерять ее совсем в случае отставки Дмитрия Медведева. Тогда партию власти технично заменяли "Единством", сейчас — Общероссийским народным фронтом. Кстати, недавно издание Znak.com сообщило, что в "ЕР" рассматривается возможность включения в первую тройку партии на выборах-2016 Сергея Шойгу и Бориса Грызлова. Именно Шойгу был одним из лидеров "Единства" в конце 90-х, то есть в этом смысле тоже наблюдается возвращение к истокам. Народные протесты далеко еще не дозрели до масштаба тех лет, но они есть, и они вызывают большой резонанс.
Во-первых, может оказаться так, что секвестр будет больше, чем 10%. Недаром Владимир Путин поручил правительству готовиться на всякий случай к любому варианту развития событий. И тогда Госдума способна устроить большой скандал, ведь дело будет происходить перед самыми выборами. Как бы кто не смеялся над марионеточностью парламентской оппозиции, но лояльность — штука ситуативная. Терпеть, как известно, можно, пока обеспечивается комфорт, а когда его нет, нет и обязательств. Во-вторых, реальные победы способны вскружить голову: если сейчас коммунисты и справороссы выражают лишь декоративный протест правительству, то далеко не факт, что они не поднимут голову в случае настоящего кризиса по образцу 1998 года.
