Журналист Андрей Архангельский — о сериале "Бедные люди" режиссера Жанны Кадниковой.
Телеканал ТНТ продолжает использовать свою "развлекательность" в благих целях — для усложнения экранной стилистики в духе американской "революции сценаристов". Вспомним хотя бы сериал "Измены": сплошная по российским меркам "психология". Сериал "Бедные люди" — еще один шаг за пределы замкнутого круга. Впервые в России — комедия про интеллигенцию, мало того — про петербургскую интеллигенцию.
Писатель Вениамин Субботин (Дмитрий Лысенков) пишет книги, но его не печатают. Жена от него ушла. Живет в коммуналке. Денег нет. Приходится писать автобиографию за Ольгу Бузову (камео)… Накануне он как раз напился… У нас любят говорить о "социально ответственном поведении медиа", о том, что они должны способствовать "примирению в обществе". Нынешний ситком отвечает этим требованиям лучше, чем все высокопарные ностальгические полотна а–ля советик, вместе взятые. "Бедные люди" как раз ответственно примиряет интеллигенцию со всеми остальными, а не вбивает очередной кол, намекая на пятую колонну. Пытается лед отчуждения растопить, а самого интеллигента примирить с миром. Смех облегчает это примирение.
Сюжет построен очень правильно: на конфликте между внутренним сознанием интеллигента (который, как известно, живет большей частью в выдуманном мире) — и реальностью. Известные всему миру мосты, каналы и дворцы служат для этого прекрасным фоном. Если говорить о частностях, то здесь, конечно, масса штампов — и про интеллигенцию, и про Петербург. Но в фундаментальном смысле сериал транслирует как раз очень правильные вещи. Например, душа в этом сериале не противопоставляется деньгам: душа хорошего, но слегка заблудшего интеллигента вовсе не портится оттого, что у него появляются лишние деньги. Напротив, они помогают ему социализироваться.
Тема "ленинградской интеллигентности" не была популярна в официальной советской культуре. Ленинград располагался совсем в другом пантеоне ценностей: он был "колыбелью трех революций", а из всех городских типов акцент делался, конечно же, на "питерском рабочем". Даже представитель неофициальной культуры в известной песне правильно расставляет акценты: "Хочу воспеть я город свой мастеровой". Связка "города и культуры" была легализована только в 1970–е годы, в сериале "Рожденные революцией": но и там это возможно только с отсылкой к государству и к правопорядку. Стойкий штамп "питерский интеллигент" появился относительно недавно, и вот теперь он закреплен на федеральном уровне. Автор этой рецензии (чьи предки тоже жили в Петербурге) считает это добрым знаком.
Читайте также:
Кино
Рецензия на фильм "Экипаж"
Сама идея — что жизнь в Петербурге автоматически делает тебя интеллигентом — безусловно, наивна. Интеллигентность — универсальное понятие, оно зависит от этики, а не от места проживания. Вероятно, и многие петербуржцы отнесутся к этому сериалу скептически — как и к другим похожим творениям. Однако мы все живем в мире массовой культуры, и лучше уж иметь такой штамп — "петербургский интеллигент", чем, допустим, "питерский двор". В нашем масскульте вообще очень мало гуманных символов. За исключением "Лебединого озера" и тезиса "о самой читающей стране", ничего такого в массовом сознании нет. Зато полно всяких маркеров силы, медвежьей удали и танковой неуступчивости. Сериал, по сути, уравнивает интеллигента — смешного, странного, нелепого — с другими известными культурными феноменами. Которые когда–то тоже, вероятно, считались странными. А теперь вот — памятники.
