Надежду Савченко все-таки отправили в Киев в объятия Петра Порошенко, хотя и до сих пор неясно, каким образом. Навстречу вылетел рейс с россиянами Ерофеевым и Александровым. С точки зрения произведенного эффекта выигрывает Киев, но Москва избавилась хотя бы от одной проблемы.
Эпопея с обменом Надежды Савченко на Евгения Ерофеева и Александра Александрова между Москвой и Киевом все-таки завершилась. Это произошло довольно неожиданно, потому что вот только что и адвокаты, и чиновники утверждали, что никакого обмена не предполагается. Министр юстиции РФ Александр Коновалов, например, неделю назад говорил об этом, и адвокат Ерофеева Ольга Соколовская тоже считала это маловероятным.
Буквально за день до события адвокат Савченко Илья Новиков заговорил о скором освобождении подопечной: ведь ни в России, ни на Украине не были поданы апелляции на приговоры, заметил он, а это хороший знак, это бы затянуло процесс. Но ждать освобождения уже в конце мая, по мнению Новикова, было бы очень оптимистично.
Процесс шел и шел
О сложностях обмена говорили все с самого начала. Дескать, и вердикты судов должны признать обе стороны, а они на это никогда не пойдут, прошений о помиловании никто не напишет, необходимых правовых механизмов нет, и статуса военнопленных у осужденных тоже нет, в общем, нет-нет: процессы идут, но к концу лета, может быть... Киев бодро обещал возвращение Савченко на родину в ближайшие недели, но Кремль вяло не комментировал. Однако все состоялось очень быстро, буквально в день вступления в силу приговора россиянам. И — так совпало — в годовщину избрания Петра Порошенко.
Кое-кто догадывался. Во всяком случае, новости, где различные источники утверждали, что обмен состоится в конце мая, время от времени появлялись. Адвокаты говорили, что процесс идет, это подтверждали и политики, например Валентина Матвиенко, но это можно было понять и как дежурные банальности. Инсайды — все-таки вещь неофициальная, обсуждают и обсуждают. Обсуждать можно и год. Важнее то, что говорил Владимир Путин, человек, от которого все зависело.
В декабре 2014 года президент России заявил, что "если выяснится, что она... действительно участвовала в этом убийстве (российских журналистов Игоря Корнелюка и Антона Волошина. — "ДП".),.. она будет отбывать наказание в соответствии с решением суда". Петр Порошенко, впрочем, позже заявил, что Путин обещал освободить Савченко на переговорах в Минске. В марте 2016-го он уже переписывался по поводу Савченко с Порошенко; а на встрече с госсекретарем Джоном Керри (той самой, на которую американец привез загадочный красный чемодан) сказал, по словам последнего, что освобождением Савченко можно будет "заняться в определенный момент". Из всего этого следовало то, что сам по себе обмен возможен несмотря ни на какую виновность и даже желателен, но сначала — торг. В апреле на прямой линии Путин подтвердил, что руководство двух стран "в контакте по этому вопросу", но "лучше не забегать вперед".
Непонятные основания
Не было никаких мостов, по которым, как в кино, идут навстречу друг другу обменянные. Надежду Савченко с утра вывезли из СИЗО в Новочеркасске и доставили в ростовский аэропорт, куда за ней специально прилетел борт президента Украины. Евгений Ерофеев и Александр Александров сели на самолет в Киеве. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков на этот момент по-прежнему не располагал, к сожалению, никакой информацией.
Строго говоря, формально это был не обмен, а два одновременно случившихся освобождения. И до сих пор неясно, на каких условиях: адвокаты Александрова и Ерофеева так и не раскрыли, кто написал прошения о помиловании в адрес Порошенко (это могли сделать их родные или омбудсмен — сами защитники то собирались это сделать, то отказывались), адвокат Савченко Марк Фейгин обнародовал заявление подзащитной, в котором она просит его, Фейгина, ни в коем случае никаких прошений не писать. Очевидно, сама она тоже не собиралась этого делать. Марк Фейгин писал, что упрашивает Савченко написать прошение — тогда, когда ее уже вывезли из СИЗО. В начале мая ФСИН РФ выпустила ультимативное заявление — мол, Надежду Савченко выпустят, только если Украина гарантирует исполнение приговора (22 года в колонии). Киев явно делать этого не собирается — Савченко вообще-то депутат, и не только Верховной рады, но и Европарламента. То есть как выпустили Савченко, вообще толком не понятно.
Ситуация для Кремля в публичном пространстве проигрышная — Дмитрий Песков помалкивает недаром. Если Киев за 2 года раскрутил фигуру Надежды Савченко до медиавысот мирового масштаба и сейчас Петр Порошенко пожнет этот PR-плод в полной мере, то о Ерофееве и Александрове Кремль предпочел бы забыть. Да, российская сторона, судя по всему, хотела их вытащить. Но никакой медиаподготовки на этот счет не велось, массам телезрителей эти фамилии остались неведомы. В принципе, это побочный эффект стратегии отрицания присутствия военнослужащих на Донбассе и привычки ничего не объяснять гражданам.
В результате сейчас, получается, нужно отменять все прозвучавшие в марте громкие заявления о неотвратимости справедливого наказания для убийцы российских журналистов. Ей дали 22 года, но освободили через 2 месяца после суда. Спешное вытаскивание на телеэкраны Евгения Ерофеева и Александра Александрова вызовет у зрителей недоумение.
Не то чтобы Путин делает так в первый раз. Все помнят о том, как президент клятвенно уверял, что не будет "никакой скощухи" по делу Евгении Васильевой. Как известно, именно "скощуха" в итоге и вышла. Получил ли Путин в обмен на освобождение Савченко какие-то обещания, неизвестно. Может быть, это отказ от введения нового санкционного "списка Савченко", к которому ПАСЕ призвала Евросоюз в апреле, может быть, что-то еще. В какой-то момент Кремль мог решить, что проблемы от Надежды Савченко перевешивают уже улетучившийся патриотический эффект. Это прагматичное решение, но с точки зрения пропаганды весьма неудобное. Зато теперь радикальная и суперпопулярная Савченко может стать проблемой Петра Порошенко.
