Каким образом личность влияет на экономический рост страны

Десять лет назад экономисты Бен Джонс и Бен Олкен из Гарвардского университета опубликовали статью под названием Do Leaders Matter? National Leadership and Growth. Их работа была посвящена оценке "роли личности политика". Каким образом личность влияет на экономический рост страны?

Вопрос заключался в том, как сделать объективные расчеты этого влияния. Любой авторитарный правитель уверяет народ, что хлеба растут, а реки текут исключительно по его доброй воле. А приближенные рассказывают, что без строгой руки отца отечества нацию постигнут мор, глад и трус. Ссылаться на статистику падения экономики в то или иное царствование будет некорректно. Вам всегда могут возразить, что все могло бы быть еще хуже, если бы руководитель не заботился о своих подданных как о малых детях.

Джонс и Олкен предложили взглянуть на проблему влияния властителя на экономику с другой стороны. Давайте посмотрим, сказали они, что произойдет, если лидер покинет властный Олимп, что называется, по естественным причинам или в результате несчастного случая, — всякий человек смертен. В этом случае статистика экономического развития после этого печального события даст нам непредвзятый ответ. Если экономика страны пойдет вниз, мы можем предположить, что лидер действительно удерживал ее от падения. Если же народное хозяйство продемонстрирует рост, значит, роль вождя не представляется такой уж положительной.

При этом экономисты намеренно исключили из статистики все случаи, когда человек на троне менялся в результате переворота или покушения. В этом случае, объясняли Джонс и Олкен, нельзя говорить об объективности подхода — насильственная смена власти может быть связана с экономической ситуацией напрямую. Военные перевороты слишком часто становились ответом на хозяйственные неурядицы, даже временные. Поэтому ученые рассматривали только те случаи ухода правителей в небытие, которые не имели прямого отношения к текущей экономической ситуации в их стране.

Цифры дали вполне объективную оценку роли "культа личности" для экономического развития. В годы правления председателя Мао китайская экономика прибавляла в среднем менее 2% в год. Те же средние темпы после его смерти оказались в 3 раза выше, почти 6%. Во время президентства Саморы Машела экономика Мозамбика вообще сокращалась на 7,7% ежегодно. Но после того, как вождь разбился в авиакатастрофе, местный подушевой ВВП стал прибавлять в год вполне приличные 2,4%. Ускорение темпов роста Ирана после смерти аятоллы Хомейни ученые характеризуют как "драматическое", то есть очень ярко выраженное. При аятолле экономика демонстрировала такое же впечатляющее падение. Заметим, что рост иранской экономики "после Хомейни" не смогли остановить ни низкие цены на нефть, ни международные санкции. Хотя, конечно же, без их негативного влияния Иран мог показать еще более впечатляющие результаты.

Весьма наглядную картину дает экономическая статистика Гвинеи. Президент Ахмед Секу Туре хозяйничал в стране 26 лет. И все это время экономика разваливалась (за исключением короткого периода роста цен на гвинейские бокситы). Но как только президент Туре покинул этот мир, ВВП Гвинеи начал возрастать по экспоненте.

Надо добавить, что рост сменился спадом примерно в то время, когда преемник Секу Туре, полковник Лансана Конте, отпраздновал 16–ю годовщину своего президентства. Но спустя 8 лет обострение диабета поставило точку в карьере президента Конте, а гвинейская экономика возобновила подъем.

В своей работе Джонс и Олкен не рассматривали динамику развития народного хозяйства СССР. Это сделал историк экономики Агнус Мэдисон. Согласно его оценке, в 1950–1953 годах советский ВВП на душу населения возрастал менее чем на 2% в год (почти как в маоистском Китае). А в следующие 3 года "средняя скорость" подъема экономики оказалась в 3 раза выше, превысив 6%. Пришел Маленков — поели блинков, говорили граждане. Это был период максимальных темпов экономического роста в СССР за всю историю. И происходил этот рост в ситуации, когда высшее руководство менялось раз в полгода, отмечал российский экономист Константин Сонин, который первым популяризовал работу Джонса и Олкена в России.

Как выражался Козьма Прутков, государственный план "открывается в неотвратимых результатах истории". А "результаты истории" проверяются экономической статистикой.