Историк Лев Лурье написал не колонку, а гневную отповедь новому министру Ольге Васильевой, которой, кажется удается загубить образование в России.
Поначалу страхи по поводу назначения Ольги Васильевой министром просвещения казались преувеличенными. И поднять, и загубить народное образование довольно сложно: огромная, инерционная система. Но Васильевой это, кажется, удается.
В 1989 году мы с приятелями, вдохновленные собственной репетиторской практикой, создавали Петербургскую классическую гимназию (№ 610). Никто из нас профессиональным учителем не был, все занимались наукой и подрабатывали подготовкой абитуриентов. Каждый год уровень знаний выпускников неуклонно снижался. Между тем репетиторская практика показывала: дети вовсе не тупые, если надо и интересно, они готовы за месяц пройти школьную программу.
Собственно, наша гимназия (как и параллельно создававшиеся "Земля и Вселенная", Аничков лицей, Физико–технический лицей) и организовывалась озабоченными родителями, желавшими дать своим детям и их сверстникам приличное образование.
Была, однако, одна важная закавыка, имевшая отношение к ученической и педагогической мотивации: уровень знаний абитуриентов и их шансы на поступление на наиболее престижные специальности почти никак не коррелировались.
Не говорю уже об обладателях "пятого пункта", русские ребята без связей шансов поступить на юрфак, английское отделение филфака или искусствоведение на истфаке практически не имели.
Моей первой и лучшей абитуриенткой была Елена Николаевна Грачева, впоследствии ученица Юрия Лотмана, преподаватель русской словесности в Классической гимназии, координатор, а по сути главный человек в "АдВите" (одном из крупнейших в России благотворительных фондов помощи детям, больным раком). Она поступала на истфак ЛГУ, и ей поставили тройку именно по литературе, за "Ревизор", текст которого она всегда знала наизусть. Пришлось уехать в Тарту.
С падением советской власти в школе кое–что изменилось, но система вступительных экзаменов оставалась приватизированной руководством вузов. Они, по существу, торговали бюджетными местами по престижным специальностям, собирая огромную коррупционную дань. Помню, как крупный университетский чиновник, извиняясь, объяснял, что моей дочке пришлось снизить балл на вступительном экзамене по английскому, потому что иначе бы она поступила, а все места уже давно проданы, и если что — его убьют.
Такая система поступления давала огромные преимущества коррумпированным школам. Уровень образования не имел значения, те, кто покупал места в гимназиях, имели деньги и на бюджетные места в университетах. Надо было или передать взятку специальному человеку, или нанять за невиданные деньги репетитора, принимающего и оценивающего вступительные экзамены. В таких школах "не грузили", и там все поступали куда надо.
Система ЕГЭ нанесла по мафии и в среднем, и в высшем образовании мощный удар. Результаты тестов гораздо труднее "нарисовать", чем отметки за выпускные экзамены. Расхваленные гимназии, прежде всего языковые, по результатам ЕГЭ уступали хорошим школам (часто математическим) по всем предметам, в том числе и по языкам. Взволнованные родители перестали "помогать" таким учебным заведениям ("помощью" любят называть поборы директора и завучи). Это прямо било по карманам менеджменту "приватизированных" школ; не случайно результаты ЕГЭ за последние 2 года охраняются комитетом по образованию как зеница ока.
Для министра Васильевой, судя по ее заявлению, "рейтинги образовательных учреждений не играют решающей роли при оценке качества образования. Оценивать успехи учеников нужно комплексно, а не только по ЕГЭ". В вузы возвращают вступительные экзамены, пока письменные. Проверять сочинения будут сотрудники этих же вузов. Открывается широчайшее поле для деятельности. Можно теперь совершенно произвольно решать, "раскрыта" или "не раскрыта" тема вступительной работы, в одних случаях считать отсутствие запятой незначительной оплошностью, в других — грубейшей ошибкой.
Способным детям из малообеспеченных семей снова станет невозможно поступать в известные, прежде всего гуманитарные вузы бесплатно, на основе результатов ЕГЭ.
Иногда думаешь, скорее бы уже начальство достало всех по–настоящему. В этом смысле Васильева на правильном пути. Пропадай все, как говорится, пропадом. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.
