Почему приватизация в России остается игрушечной

Состоявшаяся на прошлой неделе покупка "Роснефтью" 60% принадлежавших государству обыкновенных акций "Башнефти" — это была не настоящая приватизация, но "филигранный план", признал президент РФ Владимир Путин. К ненастоящей, то есть, по сути, игрушечной, приватизации отнес он и грядущий выкуп "Роснефтью" госпакета 19,5% собственных акций. А настоящую приватизацию следует ждать позже, пообещал глава государства.

Что имел в виду Владимир Путин, в общем, понятно. Продать ценные активы хочется подороже, а конъюнктура этому сейчас не способствует. Ждать более подходящего момента государство не может — нужно затыкать зияющие в бюджете дыры. С другой стороны, у "Роснефти" деньги как раз есть. Почему бы не продать госпакет ей? И деньги в казну, и имущество по дешевке не разбазарим. Когда-нибудь наступит биржевой бум, тогда-то и впарим инвесторам тот же пакет задорого.

Ранее государство попыталось было забрать излишки у нефтяного гиганта через дивиденды, да не тут-то было. Пользуясь тем, что правительство владеет ее контрольным пакетом не напрямую, а через "Роснефтегаз", "Роснефть" уклонилась от выплаты 50% чистой прибыли, как того требовал Минфин от подконтрольных государству компаний. Сэкономленные на дивидендах миллиарды "Роснефть" вложила в покупку "Башнефти", обосновав свое желание купить этот актив будущей синергией и возможностью продать подороже 19,5% своих акций.

Стоп, хочется сказать на этом месте, а какой смысл "Роснефти" тратить деньги ради увеличения стоимости своих акций, если ей самой и придется их покупать? Простой ответ на этот вопрос звучит теперь примерно так: а это все игра! Государство пока играет в ненастоящую приватизацию само с собой и со своими компаниями. Оптимисты могут надеяться, что они когда-нибудь наиграются и активы обретут частных собственников. Вот только реалисты помнят, что еще в 2006 году, согласно утвержденной правительством РФ Концепции управления госсобственностью, должна была завершиться приватизация основной части госактивов. Прошло 13 лет, среди которых были и годы очень неплохой конъюнктуры. А доля государства в экономике только выросла.