Законодательное собрание Петербурга отказалось поддержать проведение референдума о статусе Исаакиевского собора. Аргументы, использованные для отказа, наверняка войдут в историю: проигравшие оппозиционеры собираются идти воевать дальше в суд.
Депутаты петербургского парламента наконец-то рассмотрели заявку оппозиции на проведение референдума о статусе Исаакиевского собора. Оппозиционеры предлагали спросить петербуржцев: "Согласны ли вы с тем, что Исаакиевский собор, Спас на Крови и Петропавловский собор должны быть закреплены на праве оперативного управления за государственными музеями при обеспечении возможности проведения в них религиозных обрядов и церемоний?" Документ поступил в Мариинский дворец 4 апреля и по закону должен был быть рассмотрен в течение 20 дней, но в итоге это произошло только спустя почти 3 месяца.
Все рассмотрение документа о судьбе Исаакия превратилось в большую словесную перепалку. Первой к микрофону вышла сторона обвинения – председатель комитета по законодательству Денис Четырбок. Один из самых молодых депутатов ЗС начал рассказывать депутатам, подкрепляя каждое слово ссылкой на статью и закон, что проводить референдум по этому вопросу никак нельзя. Среди многочисленных придирок он отметил, например, что из документа непонятно, о каком музее идет речь – региональном или федеральном. "Те, кто придет на референдум, столкнутся с этой неопределенностью, и это является непреодолимым препятствием для проведения референдума", – спокойным голосом заявил Денис Четырбок.
Кроме того, он отметил неопределенность формулировки о возможности проведения религиозных обрядов. По мнению Дениса Четырбока и юридического комитета, такой формулировки нет в российских законах, а значит, неясно, какой именно орган будет проводить религиозные обряды.
"Вы знаете, что такое религиозный обряд? Что такое церемония? Это же все есть в русском языке, в словарях. Зачем все это описывать в федеральном законе? Без этого вы не понимаете?" – возразил "яблочник" Михаил Амосов. В ответ на это Денис Четырбок заявил, что в правовом государстве, к которому стремятся демократы, нужно прописывать все. Ему предъявили статью 16 федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" от 1997 года, которая дословно звучит как "Религиозные обряды и церемонии", но убедить единоросса не удалось.
Оксана Дмитриева устроила допрос Денису Четырбоку, пытаясь добиться ответа на вопрос, какими именно законами регулируются вопросы передачи Исаакиевского собора. "Что регулирует, как регулирует? Вопрос передачи мы не рассматриваем. В самом вашем вопросе чувствуется неопределенность", – крутился парламентарий, так и не ответив внятно.
"Сторона защиты" представляла собой вереницу выступающих: "яблочники" Борис Вишневский и Михаил Амосов, Оксана Дмитриева и Максим Резник из Партии роста, Алексей Ковалев от "Справедливой России". Все они говорили о том, что аргументы Дениса Четырбока и юридического комитета ЗС несостоятельны и разбиваются действующими законами.
"Вопрос неправовой. Вопрос подняли не мы. Коллеги, диалог всегда лучше конфликта. Вы не хотите слушать. Вы поставили себе тезис, что собор должен быть передан по закону, и под него все подгоняете. Вы не поддерживаете инициативу референдума, потому что вы в принципе не можете допустить мысли, что народ сам может что-то решать", – заявил Максим Резник.
Дискуссия могла бы продолжаться до утра, но спикер ЗС Вячеслав Макаров взял на себя роль третейского судьи и снял любую интригу одним своим высказыванием. "В юриспруденции есть принцип объективной истины – это высшая ценность демократии. Смотрю, кто у нас в инициативной группе – все нынешние выступающие, Вишневский, Резник, Дмитриева, Амосов. Поэтому все, что тут говорилось, – это абсолютно предвзято, абсолютно политизированно и абсолютно юридически не так", – заявил глава парламента. После такого гениального юридического анализа все стало понятно окончательно.
Несмотря на отказ, Максим Резник подытожил, что так или иначе оппозиция не проигрывает, потому что "Исаакий до сих пор не передали". Теперь противники передачи дальше будут отстаивать право жителей на плебисцит в суде.
