Скандальная история с отравлением экс-разведчика Сергея Скрипаля в Англии только распаляет Лондон и Москву. Снижать градус конфликта никто не собирается, перспектива "экономических войн" становится реальной.
Российско-британские отношения искрят и пахнут горелым — не получив от Москвы ответа на ультиматум с требованием объяснить появление в городе Солсбери нервно-паралитического газа "Новичок", которым атаковали бывшего (а может, до сих пор настоящего) разведчика Сергея Скрипаля и его дочь Юлию, премьер-министр Великобритании Тереза Мэй готовится обсудить с кабинетом министров ответные меры.
Ответ, как предполагают британские СМИ, похоже, будет резким. В первую очередь ждут перекрытия кислорода для богатых россиян: прошлогодний закон "О финансовых преступлениях" дает правоохранительным органам возможность требовать от владельцев активов в Великобритании отчета об источниках происхождения средств. Не самая хорошая новость для многочисленных обладателей лондонских особняков среди российской элиты. Среди других обсуждаемых шагов — запрет на выдачу виз россиянам и высылка дипломатов.
Заказчика преступления однозначно установить пока нельзя — из явных доказательств имеется только советско-российское происхождение газа "Новичок"; следов, ведущих в Россию, как в деле Александра Литвиненко, не предъявлено. Но Терезе Мэй этого достаточно для заявлений о том, что Россия либо применила этот газ, либо допустила его утечку, а значит, должна отвечать. Российский МИД требует образец газа, а без этого дать ответ отказывается.
Поиски заказчика могут ни к чему и не привести, а факт атаки с применением газа есть. Принцип "кому выгодно" находит применение в уголовном праве, но в политике он почти бесполезен: почти все инциденты на поверку оказываются способными быть выгодными любой стороне. Провокация с целью очернения Владимира Путина вероятна настолько же, насколько вероятна провокация с целью демонизации Запада в России перед выборами. Тем более мир спецслужб наполнен вообще недоступными широкой публике мотивами. Скорее, можно говорить о способности политиков извлекать выгоду из уже свершившихся событий.
Пока в наличии имеется лишь факт с более-менее нулевой информацией о причинах, имеет смысл обсуждать его последствия. Получены оба результата — Россия на Западе очернена, а Запад в России демонизирован (хотя казалось бы, куда уж больше). То есть кто бы ни организовал провокацию, он достиг цели.
Контекст здесь даже интереснее, чем само событие. Ситуаций, в которых Россия и Запад обменивались бы обвинениями, в последние годы хватает, но нападение на Скрипалей — первый громкий инцидент, случившийся после нашумевшей речи Владимира Путина о новом ядерном оружии России и последовавших раскрывающих тему интервью. Российский президент очевидно пытался говорить с позиции силы, открыто выражая надежду, что ракеты заставят иностранных партнеров наконец "послушать" Россию.
Однако тараном вырваться из тупика не удалось, в ответ на ядерный шантаж Путин получил ультиматум. В принципе, логичное продолжение беседы — просто это язык, на котором сегодня разговаривают Россия и Запад. На протяжении двух недель Кремль смотрел на оппонента с невысказанным вопросом "Ну, что вы теперь скажете?", сейчас Кремлю как бы задают вопрос "Ну, и что вы сделаете со своими ракетами?".
Тереза Мэй, похоже, ощущает себя кем-то вроде Маргарет Тэтчер, объявляющей войну Аргентине или обрывающей связи с Ливией. Представитель МИД Мария Захарова в ответ только встает в оскорбленную позу — дескать, не надо предъявлять ультиматумы ядерной державе (Великобритания, кстати, тоже ядерная держава). Готовности к разговору на ином языке не наблюдается, агрессия нарастает вопреки ожиданиям Кремля, и пока это главный итог ситуации и главная опасность для следующего президентского срока Владимира Путина, если ракеты были его последним козырем.
