Прогноз экономического роста в России слишком оптимистичен даже для официальных ведомств.
Российской экономике не в первый раз ставят задачу "догнать и перегнать" так называемые развитые страны. Задачу эту решить было бы не так уж трудно, если бы не одно обстоятельство — другие страны тоже не собираются стоять на месте. Они тоже идут вперед, с большей или меньшей скоростью, не дожидаясь отстающих соперников.
Кто читал "Алису в Зазеркалье", помнит, что надо делать, если ты хочешь оставаться на месте, и что — если хочешь куда–то попасть. И в том и в другом случае надо бежать со всех ног. Но если ты рассчитываешь добраться до цели, бежать надо вдвое быстрее.
Надо сказать, что ведомства, формально ответственные за экономическую гонку в России, вполне здраво оценивают ее перспективы. Оптимисты из Минэкономразвития рассчитывали на 2,1% годового роста, но обещают в июне пересмотреть излишне оптимистичный прогноз в сторону понижения. Центробанк РФ говорит об экономическом росте на уровне 1,5–2%, и в этом прогнозе с ним солидарны эксперты из Европейского банка реконструкции и развития.
Пессимисты скажут, что +1,5% в наших условиях можно считать статистической погрешностью, но мы не будем пессимистами. Полтора — значит полтора. За 6 лет это даст прибавку 9,5%. Все равно рост мировой экономики ожидается не менее 3,5% в год, и это значит, что никакого "догнать и перегнать" не получается. Чисто математически. Каждый год российская экономика будет немножко отставать от марширующих вперед соседей — если, конечно, не случится нечто экстраординарное.
Нет, рост цен на нефть не поможет. Они уже выросли, причем значительно, примерно на 20%, но почему–то не трансформировались в подъем экономики и доходов. Любопытно, что, несмотря на все рассуждения о необходимости преодоления бедности, эта самая бедность вовсе не рассматривается начальством как тормоз для экономического развития. Этот вывод можно сделать, посмотрев на действия властей во время кризиса 2008–2009 годов и кризиса 2014–2016 годов.
В первом случае накопленные резервы были брошены — в прямом смысле слова — на поддержание уровня жизни населения. Производство сократилось на 8%, критически снизилась цена на нефть и, соответственно, доходы бюджета, а вот доходы граждан не упали. Даже немного выросли.
Однако 7 лет спустя власти приняли совершенно другое решение — и сейчас реальные доходы домохозяйств по отношению к 2014 году сократились на 10%, а то и на все 15%. Вместе с уровнем жизни.
Чем объяснить такую разницу в действиях? И в том и в другом случае ключевой причиной экономического кризиса было все–таки падение цены на нефть, а не внешняя политика. Но один раз начальство поступило так, а в другой раз — совершенно иначе.
Объяснить это можно, если допустить, что в первом случае начальники руководствовались общественной логикой, а в другом — логикой корпоративной. В чем между ними разница?
Общественная логика предполагает некое право граждан на долю в государственной копилке. Нефть, конечно же, никакая не общенародная собственность, но совсем уж отсекать жителей страны от ее ресурсов в этой логике выглядит не совсем правильным. Люди не виноваты, что начальники просчитались с ожиданиями сырьевых барышей, вот им и помогли за счет средств, накопленных бюджетом в сытые времена.
В корпоративной логике все выглядит по–другому. С этой точки зрения все граждане — это всего лишь вынужденные служащие большой компании, а их зарплата — корпоративные издержки. Что делает обычный российский топ–менеджер, если падает выручка компании? Он сокращает эти издержки, в первую очередь на "персонал", если уж он не может сократить численность сотрудников. Вот эти издержки и снизили. Зато бюджет, который в том же 2014 году был сверстан из расчета цены $100 за баррель, сейчас вполне уверенно сбалансирован из расчета $40 за баррель.
Самое интересное, что и в том и в другом случае экономический рост, начавшийся после кризиса, составил те же самые 1,5–2%.
Начальство это прекрасно видит и делает соответствующие выводы. Полтора процента — совсем неплохой рост, если эти проценты приложить к миллиардным доходам, и совсем ничтожный — если к доходам тысячным. Поэтому в ближайшие годы мы увидим уверенный подъем больших доходов и сокращение доходов маленьких. А "посередине" получатся те самые "полтора процента роста", которые не оставят экономику на месте, но и догнать никого не позволят.
