Как говорил Остап Бендер, если в стране бродят какие–то денежные знаки, то должны быть люди, у которых денежные знаки есть в большом количестве. Из опубликованного проекта федерального бюджета следует, что в ближайшие 3 года его ожидает профицит 4,1 трлн рублей. И в текущем году бюджет также будет сведен в плюс.
Как сообщил Минфин, по предварительным итогам первых 8 месяцев этот плюс составил 1,96 трлн рублей. И с опустевшим было Фондом национального благосостояния (ФНБ) все должно быть хорошо. С января по октябрь ФНБ увеличился почти на 20% (с $65,2 млрд до $76,3 млрд).
Причина такого положения государственных финансов очевидна — дорожавший (до прошлой недели) баррель. Нефтедоллары текли в страну рекой. За первые 9 месяцев 2018–го профицит текущего счета платежного баланса превысил $75,8 млрд (почти вчетверо больше, чем в прошлом году). Профицит внешней торговли достиг $136,3 млрд.
Но начальство опасается, что нефтью единой рискованно поддерживать могущество федеральной казны. И в следующем году нас ждут повышение НДС, увеличение топливных акцизов и другие ухищрения мытарей. Все хорошо не только в госкассе, но и в олигархической. По официальной статистике, корпоративные прибыли в экономике России только за первое полугодие выросли на треть, превысив планку 7,5 трлн рублей. В индустрии добычи углеводородов за тот же период прибыли почти удвоились, достигнув 1,9 трлн рублей.
Такие показатели позволяют начальникам заявлять, что экономика перешла к росту. Дискуссия ведется только вокруг темпов этого роста. Пессимисты утверждают, что ВВП прибавит 1%, а оптимисты — что 1,5%. Что первый, что второй показатель находятся на уровне статистической погрешности, подсказывают экономисты, но даже они не спорят с тем, что кризиса в стране нет. Есть стагнация, но не кризис.
Объективного наблюдателя, однако, может смутить опубликованная статистика Росстата, фиксирующая негативные потребительские настроения. Доля россиян, ожидающих позитивных изменений в ближайший год, сократилась с 25 до 16%. Зато доля ожидающих черного дня выросла до 32%.
Респондентов Росстата можно понять — личный бюджет граждан, в отличие от госказны, нельзя назвать профицитным. Реальные доходы, снижавшиеся 4 года подряд, почему–то не хотят расти. В отличие от долгов, которыми россияне закрывают дефицит собственного бюджета.
Как сообщает Национальное бюро кредитных историй (НБКИ), за первые 8 месяцев 2018 года объем потребительских кредитов рос почти такими же темпами, как корпоративные прибыли (+27,7%). Это, конечно же, совпадение, но совпадение характерное. При этом, согласно оценке НБКИ, количество россиян, формально подпадающих под закон о банкротстве физических лиц, с июля 2017–го по июль 2018–го выросло более чем на 25% — превысив 920 тыс. человек.
Дефицитный бюджет гражданина и профицитный бюджет власти — это одновременно и гремучая, и ядовитая смесь. В том смысле, что препятствует экономическом росту, поскольку главным его двигателем являются потребительские расходы населения, а не биржевая цена барреля.
Но государство почему–то не хочет поделиться своими доходами с населением напрямую. И здесь есть какая–то более важная причина, чем боязнь возможной инфляции.
Наше дело — сберечь казну, говорят чиновники. Но с точки зрения экономики любой проигрыш бюджета есть выигрыш получателей бюджетных средств. Передавая деньги в руки граждан, государство дает им инструмент отбора эффективных и неэффективных бизнес–проектов. Люди покупают то, что им нужно, у того, кто им нравится. Если предприниматель не может решить проблемы покупателей, его место займет кто–то более эффективный.
Нет, так не пойдет, отвечает начальник. Я сам решу, кому быть миллиардером. Кроме того, рост доходов населения создал бы давление на рынке зарплат для госслужащих, оплата которых идет из федерального бюджета. Таким служащим придется платить больше, уменьшая доходы бюджета. А лишние деньги, если они вдруг появляются у людей, сразу почему–то трансформируются в спрос на импорт, а не в поддержку "правильного" бизнеса.
И к увеличению доходов граждан у начальства нет реальной мотивации.
Баснописец Иван Крылов в свое время комментировал такую бюджетную политику: "…Им тысячей не жаль на вздор сорить/А думают хозяйству подспорить/Как свечки сберегут огарок…"
Дмитрий Прокофьев, экономист
