А мы были бы счастливы просыпаться под скрежет лопат и ломиков.
Станет ли наш и.о. в сентябре губернатором? Бесспорно! Оставит ли на этом посту добрую память? Это станет ясно из его ближайших действий.
Полная катастрофа этого года с уборкой улиц не подлежит никакому сомнению. Наследство, полученное новым начальством Смольного, чудовищно. Можно ли с ним справиться авральными мерами? Однозначно нет. Что же делать?
Наблюдение первое: трогательное. Когда на улицах пару дней назад начался было потоп, люди вдруг стали даже смеяться. И — что почти неожиданно — помогать друг другу. Других вариантов просто не оставалось. В одной глубокой колее уже двоим не разойтись, а потому помощь стала радостью от безвыходности.
Наблюдение второе: грустное. Когда все опять замерзло, стало охватывать чувство отчаяния. И одна приятельница честно призналась, что в окружении обледенелых тротуаров стало не просто страшно, а захотелось сесть и заплакать.
Наблюдение третье: поучительное. На прошлой неделе во вторник в Таллине был сильнейший снегопад. Один знакомый на следующее утро боялся выйти из гостиницы, думал либо утонуть из–за таяния снегов, либо застрять. Но — на его удивление — утром улицы были чисты, и в старом городе все было идеально. Везде по пути брусчатку скребли дворники.
Если не пытаться системно менять ситуацию, то второй случай рискует стать константой нашей жизни. Можно, конечно, мечтать о малоснежных зимах и о том молиться — как делал наш предыдущий губернатор. Но чудес часто не бывает, снег неизбежен. Потому придется что–то делать.
За последнее время мы все узнали, что за уборку наших улиц отвечают три ведомства. За дворы — жилкомсервисы. За тротуары — УДП комитета по благоустройству. А за бульвары и скверы — садово–парковое хозяйство. Очевидно, что качественно работают только третьи. Это, правда, почти непостижимо, когда на одной и той же улице — если ей повезло с бульваром — середина будет чиста и прекрасна (и вы сможете даже увидеть там дворников), а на тротуарах будет полная катастрофа. Снег с крыш сбрасывает жилкомсервис, но его деятельность никак не координируется с уборкой дорог и тротуаров. Оттого груды обмерзают, превращаются в многослойные торосы, и справиться с ними становится практически невозможно. А дворников у УДП нет, есть бригады, перебрасываемые с места на место по мере кризисного ухудшения обстановки. Гранитные, а потому особо скользкие тротуары центра в этом смысле — запредельный пример. По опыту этой зимы знаю только один хороший случай — мостовая у роддома на углу Фурштатской и Чернышевского, но там постоянно работает дворник.
Из этого надо делать не кадровые, а системные выводы. То, что лебедь, рак и щука должны идти одним путем — очевидно. Но понять, почему они до сих пор раскоординированы, никак нельзя. И никаких подвижек тут не видно. Вот почему бы не использовать для обработки гранитных и плиточных тротуаров слабые реагенты? Химических институтов у нас много, и задача это решаемая, сомнений тут быть не может. Ну и, наконец, не пора ли вернуться к институту постоянных привязанных к конкретным адресам дворников. Логически они должны быть в структуре жилкомсервиса, либо отвечающих за совершенно конкретные участки работников должно обрести и УДП тоже. Жаловаться на отсутствие техники смешно: как показали проведенные СМИ анализы, у нас на единицу территории ее больше, чем в Хельсинки. Или это только на бумаге? Впрочем, и с дворниками ситуация оказалась аналогичной.
Если грядущий губернатор это решит, то встанет в ряд наших лучших градоначальников. Если нет — продолжит петербургскую традицию безвольного разведения руками (Полтавченко) или ручно–горлового управления (Матвиенко). Итог и того и другого — очевидный развал. Если же он сможет выстроить систему, то возможен результат, а в награду — народная любовь. А потому это тест. Пока все идет как при Аустерлице: все колонны маршируют, но куда и зачем — непонятно. А потому пора задуматься. Разве народная любовь — слабый приз? А мы сможем просыпаться под скрежет лопат и ломиков. Разве плохая перспектива?
