Как и любое прогрессивное явление, феминизм в России начался с Петра Великого. Правда, как и все затеи энергичного императора, реализовывался он мерами исключительно принудительными.
Привыкших жить в запертых теремах боярских жен и дочерей внезапно заставили переодеться в неприличные европейские платья, научиться танцевать и посещать ассамблеи. Многие из них были рады этому ничуть не больше, чем их отцы и мужья — предписанию сбрить бороды. Зато "Домострой", предписывавший регулярно бить жену в профилактических целях, наконец перестал быть главной книгой российских семей. По крайней мере высших сословий.
Спор о первородстве
С чего (или с кого) отсчитывать российское женское движение — вопрос дискуссионный. Кто–то начинает с Екатерины II, при которой возникли прообразы будущих "институтов благородных девиц". Другие настаивают на том, что первыми феминистками были жены декабристов, добровольно отправившиеся в сибирскую ссылку и развернувшие там бурную просветительскую деятельность. Третьи скрупулезно подсчитывают количество женских организаций, начавших возникать с 1812 года и занимавшихся разного рода благотворительностью (их деятельность впоследствии сильно подтолкнула и Крымская война, на которой возникло движение сестер милосердия). Но самая распространенная точка зрения все же относит начало серьезного разговора о женских правах в России к середине 1850–х годов.
Президент Российской ассоциации исследователей женской истории Наталья Пушкарева выделяет некоторые особенности, свойственные отечественному феминизму. Одна из них состоит в том, что, как ни парадоксально, русские женщины по сравнению с европейскими были довольно неплохо защищены с правовой точки зрения и наделены собственническими правами. Особенно после великих реформ Александра II. Проблема, как это у нас водится, была лишь в том, чтобы принятые законы начали исполняться. Неслучайно подъем феминизма во второй половине XIX века совпал с развитием женского предпринимательства.
Если западные феминистки стремились получить политические права, чтобы с их помощью разрушить "мир мужчин" и построить на его руинах свой новый, то россиянок в первую очередь волновало избавление от "адских мучений немилого брака" и право на развод. Обычно это связывают с тем, что в самодержавной России равно бесправными были все. И, чтобы бороться за гражданские права, нужно было идти не в феминистки, а в террористки по примеру Веры Засулич и Софьи Перовской.
Оказала свое влияние на феминизм и литературоцентричность русской жизни. Выход романа "Что делать?" спровоцировал появление женских трудовых ассоциаций. А первой статьей, поставившей женский вопрос ребром, считается "Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе", опубликованная литературным критиком Михаилом Михайловым в "Собеседнике" в 1852 году. Писательницами были и первые "настоящие" русские феминистки — Евгения Конради и Мария Цебрикова.
Выбирай или?..
Довольно курьезный вклад в дело феминизма весной 1881 года внесли власти Петербурга, устроившие выборы общественного совета при градоначальнике.
Из–за чрезвычайно сумбурной организации голосовать было позволено всем домовладельцам, нанимателям квартир, собственникам предприятий и лавок.
В том числе и женщинам, которые вообще–то по законодательству Российской империи избирательных прав не имели. "Законодатели задумываются, сомневаются, а градоначальник по своему вымыслу приказал — и свершилось то, о чем тогда не просили и не думали", — иронизировал по этому поводу влиятельный публицист того времени Григорий Градовский.
В целом это вызвало некоторую панику как у избирателей и избирательниц, так и у полицейских, записывавших голоса (избирательных участков не было, и все голосовали на дому).
Кандидат исторических наук Юлия Сафронова, описывая этот исторический анекдот, рассказывает, что многие восприняли выборы как массовую облаву для внезапных обысков (дело происходило вскорости после убийства Александра II). Другие же просто боялись голосовать за кого бы то ни было из соображений "как бы чего не вышло". Избранный с такими мучениями орган в итоге получил прозвище "Совет 25 баранов" (по фамилии тогдашнего градоначальника), с грехом пополам проработал 3 месяца и был втихую распущен.
Именно борьба за избирательные права стала основой зрелого феминистического движения, которое сформировалось в России к концу XIX — началу XX века. Это право женщины обрели в борьбе благодаря Временному правительству весной 1917 года, а пришедшая следом советская власть окончательно закрепила его законодательно. Впрочем, еще в 1906 году женщины получили избирательные права на территории Великого княжества Финляндского. Так что Российская империя формально входит в тройку мировых лидеров по этому параметру (первой была Новая Зеландия в 1893–м, второй — Австралия в 1902–м).
Собственная гордость
Разрушая старый порядок, молодая Советская Россия в том числе сурово расправилась и с гендерным неравенством. Александра Коллонтай стала первой в мире женщиной–министром, заняв в первом составе правительства пост наркома общественного призрения. Позднее она активно занималась дипломатической работой и перетаскивала теорию феминизма на марксистские рельсы. Но в памяти народной осталась в основном благодаря идеям ликвидации института семьи и шокирующе откровенной теории "стакана воды" применительно к половому влечению.
Неколебимым авторитетом на посту заместителя наркома просвещения обладала и верная подруга вождя мирового пролетариата Надежда Крупская. В дальнейшем, правда, женские властные позиции в СССР изрядно поколебались, вспомнить можно разве что Екатерину Фурцеву.
Зато равное право на труд не только воспевалось, но и поддерживалось. Вместо глянцевого американского образа идеальной домохозяйки советская пропаганда славила женщину–труженицу. От трактористки Паши Ангелиной, соперничавшей по популярности со Стахановым, до первой в мире женщины–космонавта Валентины Терешковой.
Конечно, советское общество не смогло избавиться от мизогинии полностью. Философия незабвенного слесаря Гоги, изложенная с большого экрана Алексеем Баталовым, согласной которой жена не должна зарабатывать больше мужа, тому прямое подтверждение. Сам Баталов, кстати, в интервью не раз признавался, что считает Гогу персонажем очень живым и реалистичным, но весьма далеким от понятия мужского идеала. Дискуссия о том, что такое настоящий мужчина и настоящая женщина, не думает утихать и спустя почти 40 лет после выхода фильма.
"Тем не менее, однако, движение совершается, мало–помалу подтачивая старые предрассудки и готовя тот новый общественный порядок, в котором уравновесятся в известной степени права и отношения, теперь так спутанные". Стоит признать, что эта фраза из той самой статьи Михаила Михайлова 1852 года актуальна и сегодня, когда женщины сами покупают себе драгоценности, машины и квартиры, руководят корпорациями и министерствами и вольны распоряжаться своей личной жизнью как угодно.
