Только за январь Арбитражный суд Москвы 5 раз обращался к нему.
В Арбитражном суде Москвы находится дело о банкротстве ЗАО "ИпоТек Банк". В июле 2015 года его признали банкротом и открыли конкурсное производство. Конкурсный управляющий обратился с ходатайством, прося суд привлечь к субсидиарной ответственности в размере 471 млн рублей бывшего руководителя финансового учреждения Дмитрия Сердюка. Одновременно было подано заявление об обеспечительных мерах в виде ареста имущества Сердюка. Однако Арбитражный суд Москвы, как и две последующие инстанции, отказались наложить обеспечительные меры, поскольку заявитель "достоверно не подтвердил обоснованность своих предположений".
Тогда государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (АСВ) обратилась с кассационной жалобой в Верховный суд РФ (ВС РФ), который встал на сторону АСВ: решения трех инстанций были отменены, а ходатайство об обеспечительных мерах передано на новое рассмотрение в Арбитражный суд Москвы. Как следует из решения судебной коллегии, нижестоящие инстанции, отказав конкурсному управляющему, по существу, требовали от заявителя подтверждения с высокой степенью достоверности как наличия конкретного имущества у Дмитрия Сердюка, так и его фактических действий по сокрытию этого имущества. Вместе с тем, как отмечает ВС РФ, правила доказывания по обеспечительным мерам не аналогичны тем, что применяются при доказывании обстоятельств по существу спора. Участникам процесса, отметил ВС РФ, достаточно подтвердить разумные подозрения. Обеспечительные меры необходимы для исполнения последующего решения суда. А судебный акт, перспектива исполнения которого заведомо невелика, превращается в фикцию, считает судебная коллегия по экономическим спорам. При этом, как следует из определения высшего суда, "оперативность решения вопроса о применении обеспечительных мер при невысоком стандарте доказывания соответствующих обстоятельств не нарушает права субсидиарного должника".
Как это было
Как отмечают опрошенные "ДП" эксперты, ситуация с наложением обеспечительных мер непростая. На заре становления рыночной экономики судьи выносили меры повсеместно, тем самым блокируя деятельность предприятий в интересах тех, кто эти меры просил. Имели место злоупотребления со стороны истцов. Затем позиция арбитража изменилась: судебная система стала принимать обеспечительные меры в исключительных случаях. "Действительно, принятие судом мер по обеспечению иска по спорам в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности является скорее исключением", — считает адвокат, партнер Юридической конторы Гессена Наталия Аксенова. По словам Тебриза Тагиева, адвоката адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры", арбитражные суды принимают обеспечительные меры в 30% случаев против 70–80% судами общей юрисдикции (по данным Судебного департамента ВС РФ за 2017–2018 годы). И раньше, как вспоминают некоторые юристы, существовала даже такая практика, когда заявители в делах о банкротстве были вынуждены "придумывать" объявления в газете о продаже имущества.
"Недавно у меня был положительный опыт в Арбитражном суде Ярославской области, суд арестовал имущество бывшего директора в рамках привлечения его к субсидиарной ответственности на 500 млн. Причем без обоснования намерения произвести отчуждение имущества. По Петербургу такими успехами могут похвастаться единицы", — поясняет руководитель группы антикризисного управления и банкротства "Дювернуа Лигал" Карина Епифанцева. По словам юриста, сыграло роль то, что заявление о привлечении к ответственности было хорошо мотивировано, вывод денег директором был очевиден. "Это убедило судью в том, кто глобально прав, и она вынесла обеспечительные меры", — добавляет Епифанцева.
Смена стандарта
В оценке влияния определения Верховного суда РФ на практику арбитражных споров в части наложения обеспечительных мер юристы расходятся. "Судебная практика может измениться, особенно если смотреть на банкротства банков и привлечение к ответственности бывшего топ–менеджмента. Там обычно есть что арестовывать, если успеешь", — уверена Карина Епифанцева. По оценке руководителя практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal Сергея Бакешина, практика разрешения дел о банкротстве давно и уверенно движется в сторону ужесточения положения должников и предоставления кредиторам возможности более эффективно защищать свои права.
"Одним из наиболее эффективных инструментов законодательства о несостоятельности является привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. Предвидя возможность ее наступления, многие контролирующие лица (топ–менеджеры, акционеры, бенефициары) "избавляются" от имущества. Это, с одной стороны, снижает эффективность субсидиарной ответственности, с другой стороны, вызывает "цепную реакцию" банкротств, когда вслед за банкротством должника возбуждается дело о банкротстве контролирующего лица, затем под удар могут попасть родственники последнего, на которых он "переписал" свои активы", — считает юрист.
"В судебной практике наметилась тенденция, по которой арбитражные суды округов стали направлять на новое рассмотрение судебные акты, которыми заявителям было отказано в принятии обеспечительных мер со ссылкой на правовую позицию, сформулированную в указанном определении", — добавляет Наталия Аксенова. При этом она обращает внимание на то, что ничего обобщающего или обязывающего всех участников экономических тяжб в определении Верховного суда РФ нет. "Между тем о существенном изменении практики говорить еще преждевременно. Определение ВС не содержит каких–то четких критериев для оценки обоснованности обеспечительных мер", — полагает Тебриз Тагиев.
Вместе с тем в январе этого года Арбитражный суд Москвы, как сообщает портал "Право.ру", применил 5 раз позицию, сформулированную ВС РФ, в делах с участием АСВ.
Кто выиграет
Такая практика может повлиять на любые банкротные процессы, полагает руководитель практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal. "Несмотря на то что контролирующими лицами и лицами, которых контролируют, могут признаваться и граждане, и организации, чаще всего к субсидиарной ответственности привлекают лиц–граждан, контролирующих должников–организации. Именно их затронет новая практика", — считает Сергей Бакешин. За первое полугодие 2018 года к субсидиарной ответственности привлечено 818 человек (без учета дел о банкротстве кредитных организаций), это более чем в 2 раза превышает показатели первого полугодия 2017 года. При этом средний размер ответственности каждого из привлеченных лиц снижается, то есть к субсидиарной ответственности все чаще привлекают руководителей и владельцев небольших компаний.
"Представляется, что подобный подход Верховного суда РФ по конкретному делу, отличный от ранее предписываемой арбитражным судам позиции в отношении обеспечительных мер, является политическим решением, направленным на предоставление определенных преимуществ арбитражным управляющим в делах о банкротстве, эффективное наполнение конкурсной массы и удовлетворение требований кредиторов", — развивает тему партнер Юридической конторы Гессена.
Обеспечительные меры, безусловно, будут использоваться как дополнительный рычаг давления на контролирующих лиц. Но если речь идет о гражданах, то "замораживание" их имущества, как полагают эксперты, не повлечет существенных негативных последствий для экономики. "Если же эту практику распространят и на юридических лиц, возможностей для злоупотребления станет больше. Как правило, арбитражные суды не применяют обеспечительных мер по денежным спорам между компаниями, которые нуждаются в большей свободе оборота имущества. Если при подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности организации, как–либо аффилированной с должником (заявления с невысоким стандартом доказывания, обоснованного разумными подозрениями), можно будет налагать арест на ее имущество, то это может парализовать деятельность и привести к банкротству большого числа компаний", — предполагает Сергей Бакешин.
