10:0706 июля 201910:07
821просмотров
10:0706 июля 2019
Два начальника, один по экономическому развитию, второй по банковской системе, поспорили насчет источников роста ВВП. Потребительские кредиты, утверждал первый (министр), есть зло, поскольку препятствует инвестициям. В самом деле: розничное кредитование в России в 2017 году выросло на 13%, в 2018–м — на 23%, а только в I квартале 2019–го — на 24%. Зачем давать деньги бизнесу, когда можно заработать на кредитовании граждан?
В одну втекает, в другую — вытекает
В министерском представлении банковская система выглядит чем–то вроде бассейна с двумя трубами для слива: заткнем один, питающий потребление, — и вода пойдет из другого, должного питать корпоративный кредит. Который и превратится в инвестиции и рост производства. Ставка по кредитам — все равно что размер пробки, затыкающей корпоративную трубу в финансовом бассейне. Если банки (начиная с Центрального) захотят заработать больше, пусть снижают кредитную ставку для предприятий.
Не все так очевидно, возражали в финансовом регуляторе, банковская система устроена сложнее, чем бассейн. Население кредитуется не от хорошей жизни — просто доходы устойчиво снижаются начиная с весны 2014 года. Не факт, что, лишившись возможности зарабатывать на потребителях, банки примутся раздавать деньги предпринимателям. И не надо путать корпоративное кредитование с инвестициями. Кто помешает предприятиям, особенно крупным и государственным, получив дешевые деньги, эвакуировать их за рубеж?
Кроме того, инвестиции делаются не ради улучшения статистики ВВП, а ради увеличения производства товаров, пользующихся спросом. И там, где нет денег на потребление, с производством тоже будут проблемы.
Опять Росстат
Пока начальники выясняли, кто из них лучше знает основы макроэкономики, свое слово сказал Росстат, опубликовавший итоговые данные по динамике ВВП (и его структуре) за I квартал 2019 года. Рост составил 0,54% по отношению к I кварталу года прошлого. А основным его фактором стал спрос домохозяйств, расходы которых составили 12,576 трлн рублей (+0,854 трлн к I кварталу 2018 года), обеспечив увеличение ВВП на 0,89%. А поскольку роста доходов нет, то деньги граждане взяли в кредит (за год эта сумма возросла на 1,65 трлн рублей). Не было бы кредита — не было бы и роста, поскольку инвестиционный спрос оказался отрицательным: минус 0,43%.
Но это не все. В данных Росстата, опубликованных 1 июля, отражена динамика элементов использования ВВП. Инвестиции не то что медленно растут, а быстро сокращаются. В I квартале года валовое накопление основного капитала уменьшилось на 2,6% — антирекорд для последних 4 лет. Кстати, валовое накопление учитывает не только инвестиции в основной капитал, но и выбытие основных фондов. То есть и старые станки списываются, и новые не закупаются.
Подвела и мировая экономика: сокращение международной торговли сказалось на динамике экспорта, которая впервые с 2016 года стала отрицательной (минус 0,4%).
Как по учебнику
Учебник по макроэкономике советует при сокращении внешнего спроса увеличивать внутренний. Лучше всего делать это через снижение налогов. Несколько хуже — через смягчение кредитно–денежной политики, ну или через расширение потребительского кредита.
Правда, экстремальный рост потребительского кредитования, особенно когда взаймы берут уже и на еду, есть лекарство с негативными последствиями. Рост обязательных платежей по кредитам (в среднем они съедают 9,9% доходов российских заемщиков) в конечном счете также скажется на потреблении.
Но другой вариант — рост доходов населения — почему–то не очень привлекает власть, опасающуюся, что граждане направят их на закупку импорта, а увеличение зарплат в частном секторе заставит повышать зарплаты в секторе бюджетном.
Петербург на фоне
Что все вышеперечисленное будет означать для Петербурга? С одной стороны, экономика второй российской агломерации объективно является производной от экономики страны. То есть падение потребительского спроса, сокращение инвестиций, снижение реальных доходов, рост закредитованности — все это не может не сказаться на нашем городе.
С другой стороны, 6 млн потребителей (учитывая жителей Ленинградской области), пусть и не таких богатых, как в Москве, статус ведущего российского импортно–экспортного хаба, разнообразие делового ландшафта — все это в известной степени страхует Петербург от общероссийских экономических проблем.
Но хватит ли этих факторов, чтобы мировой тренд, в рамках которого экономика приморских агломераций и является драйвером роста, перевесил новый российский, в рамках которого экономика растет только там, где ее подбадривают прямыми бюджетными вливаниями в избранные компании?
Резервы Северной столицы
Петербург имеет множество недооцененных резервов роста, считает Сергей Мельченко, директор Инновационного центра НИУ ВШЭ в Санкт–Петербурге. В первую очередь это качество человеческого капитала. Практика Международного фестиваля университетских стартапов, проведенного на базе петербургского кампуса НИУ ВШЭ, доказывает, что у города есть большой потенциал для аутсорсинга и аутстаффинга в области инновационных проектов. Информационные технологии позволяют подключать местных специалистов к работе в межнациональных командах, разрабатывающих продукты, перспективные для мирового рынка. Такая деятельность не сразу находит отражение в формальной статистике, однако имеет продолжительный позитивный эффект.
Под высококвалифицированными работниками не следует понимать исключительно инженеров и компьютерщиков, говорит Елена Каменева, генеральный директор АО "Арована", работающего в легкой промышленности. По ее мнению, развитие этой отрасли в Петербурге сдерживается именно отсутствием "критической массы" работников швейного производства. Заполнить эту лакуну можно с помощью специалистов из дальнего зарубежья. Их присутствие позволит запустить новые производства, благодаря чему уже российские работники смогут получить необходимый практический опыт, считает предприниматель.
Петербургская экономика остается привлекательной для инвесторов, особенно в том, что касается инвестиций в высокотехнологичные проекты, рассказывает Роман Ишутинов, исполнительный директор Лаборатории институционального проектного инжиниринга. Но инвесторы все больше обращают внимание не на потенциальную прибыльность, а на потенциальные риски, объясняет он. Развитие методологии и механизмов, позволяющих снижать эти риски, — вот инструмент роста, которым еще предстоит научиться пользоваться.
Дмитрий Прокофьев, экономист
