Предлагаю не оглядываться назад

Что такое, с вашей точки зрения, влиятельность для бизнесмена в России?

— Это целый набор факторов, связанных прежде всего с масштабом бизнеса.

Бизнесмены могут контролировать одинаковые активы, но при этом одни считаются более влиятельными, а другие менее. Влиятельность — это ведь нечто большее, чем размер активов?

— Безусловно! В этом понятии есть и большой удельный вес личных качеств персоны, уровень уважения к ней в обществе и профессиональной среде. Харизматичность, если хотите!

В этом смысле важно, насколько к мнению человека прислушивается не только профессиональное сообщество, но и государственные структуры. Ведь бизнес (причем не только крупный) в любом случае оказывает влияние на те или иные решения, принимаемые властями.

У вас есть опыт работы на федеральном и городском уровне. Есть ли разница в функционировании механизма влиятельности на одном и другом? Кроме масштаба, разумеется.

— Если абстрагироваться от масштаба, то общие подходы мало чем отличаются. Они едины для общества, ведь мы живем в одном социуме, в одной стране.

Например, влиятельность строителей в Москве и Петербурге. В Петербурге, наверное, фактор умения коммуницировать с общественностью имеет большее значение?

— Как в регионах нашего присутствия, так и в других городах мы видим, что градус желания поучаствовать в градостроительном процессе у общества весьма высок. При этом Петербург в силу своей исторической особенности, как мне кажется, более ранимо реагирует на градостроительные проекты, реализуемые в центре. Сохранение культурного наследия — вопрос, который всегда стоит на повестке дня в Северной столице и требует досконального обсуждения. Поэтому системное и организованное движение градозащитников сегодня, наверное, действительно более характерно для Петербурга, чем для Москвы.

"Группа ЛСР", в отличие от многих других строительных компаний, является одновременно и производителем большинства стройматериалов. Это важный фактор влиятельности компании?

— Как мы уже говорили, масштаб бизнеса — неотъемлемая составляющая влиятельности. А значит, эта наша уникальная особенность — важный фактор. Ведь она придает "Группе ЛСР" просто–таки неповторимый масштаб! На рынке нет ни одного крупного застройщика, бизнес которого был бы настолько диверсифицирован и связан одновременно и с девелопментом, и с производством строительных материалов.

Благодаря нашему блоку строительных материалов существенно расширяется и география бизнеса компании, и сфера ее контактов, контрагентов, а значит — и сфера влияния, так ведь? Только в Ленобласти у нас работает около 2500 сотрудников. И мы платим там около 2,5 млрд налогов в год — это ли не еще один фактор влиятельности, кстати? Обращу внимание, что мы не варимся в данном случае в собственном соку — работаем в настоящей конкурентной среде. По каким–то позициям внутрикорпоративное потребление у нас меньше 1%! По другим материалам, в первую очередь инертным и бетону, внутренняя интеграция достаточно высокая и варьируется на уровне 25–30%.

Существует мнение, что при Матвиенко контакты у бизнеса с властями строились лучше, чем при Полтавченко.

— Предлагаю не оглядываться назад и смотреть вперед. Для бизнеса очень важно, что будет в будущем и в каком направлении двигаться дальше. Сейчас перед строительным сектором стоят непростые задачи. Совсем недавно вступили в силу серьезные изменения в законодательство. Необходима консолидация дальнейших действий власти и бизнеса — куда идти, что делать и предпринять, чтобы строительная отрасль качественно выполняла задачи на городском и федеральном уровне.

Что для вас главный показатель эффективности?

— Для нас главное — интересы наших клиентов. Если продукт компании удовлетворяет их по качеству и цене, то можно говорить, что свои задачи бизнес выполняет.

Вы согласны с мнением, что сейчас важнее становится не объем ввода, а создание качественной среды?

— Качество и количество взаимосвязаны между собой. Мы всегда стараемся идти в ногу с потребностями наших покупателей. Если ты предлагаешь продукт, который не учитывает все параметры качества городской среды, то клиент проголосует рублем за другую компанию. Так что проекты, которые реализует сейчас "Группа ЛСР" в Петербурге, Москве и Екатеринбурге, как раз отличаются таким современным подходом: формируется целая среда, включающая в себя объекты социальной, транспортной инфраструктуры, культуры и даже парки, набережные. Мы видим, что спрос на наши проекты стабильно высокий. Это свидетельствует, что мы четко попадаем в рынок, а значит, строим больше квадратных метров для наших клиентов.

Есть интересы бизнеса и клиентов. А есть ли в этой системе интересы города?

— Конечно. Я не зря сказал про социальную и транспортную инфраструктуру. Мы тесно взаимодействуем с городом и его программами, а весь необходимый набор инфраструктуры регламентирован строительными нормами.

При Полтавченко Смольный давил на строителей, чтобы заставить их эту инфраструктуру делать. И строители тогда очень болезненно реагировали. Вы сейчас создаете ее вынужденно или добровольно?

— В любом случае строительство социальной, транспортной и иной инфраструктуры — задача государства. Другое дело, как она решается. Если есть возможность возложить это на бизнес с последующим выкупом или иной компенсацией, то такой вариант взаимоотношений возможен. Главное, чтобы этот процесс был четко регламентирован при четком понимании рыночной ситуации.

Судя по тому, что темпы ввода жилья растут, бизнес согласен с такими правилами.

— Компромисс в целом всегда достигается. Но сейчас непростые времена, связанные с ограничением или по крайней мере отсутствием роста платежеспособного спроса со стороны покупателей. Кроме того, вследствие инфляции растет себестоимость строительства, плюс добавилась дополнительная финансовая нагрузка, связанная с переходом на модель эскроу.

Таким образом, лаг между ценой недвижимости и себестоимостью постепенно нивелируется. В этом случае строить объекты социальной, инженерной, а тем более транспортной инфраструктуры уже не получится.

Не будем забывать, что после введения проектного финансирования эффективность того или иного проекта оценивают не только сами девелоперы, но и банки, которые их кредитуют. В конечном итоге рентабельных проектов может просто не остаться! Надеюсь, этого не произойдет.

Вы готовы прийти в Смольный и сказать, что возможности строить инфраструктуру за свой счет у вас скоро не будет?

— Диалог идет постоянно — и в Петербурге, и на федеральном уровне. Власть слышит застройщиков и принимает выверенные решения в части регулирования отрасли.

В каких регионах удобнее работать?

— Мы работаем в пяти больших регионах — Санкт–Петербурге, Москве, Екатеринбурге, Ленинградской и Московской областях. Везде нам удается вести конструктивный диалог с властями. Вектор задан: президентом России дано федеральному правительству поручение о строительстве социальной инфраструктуры не за счет застройщиков — считай, дольщиков. У руководителей страны есть понимание, что ситуация с обманутыми дольщиками сложилась в том числе из–за того, что слишком большую нагрузку перекладывали на плечи застройщиков.

Также совсем недавно в правительстве Ленобласти состоялось совещание под руководством вице–премьера Виталия Мутко, где обсуждались объемы федеральной поддержки строительства объектов социальной инфраструктуры по проектам, реализуемым на территории 47–го региона. Мы видим, что позиция руководства страны нашла отражение в конкретных решениях и проектах. Там, где бизнес не может это взять на себя, конечно, должно брать государство.

Трамвай "Чижик" — это новое важное направление вашего развития или побочный продукт?

— Строительство, производство строительных материалов, в первую очередь девелопмент, — главные направления деятельности нашей группы. "Чижик" — продукт государственно–частного партнерства, реализуемый Транспортной концессионной компанией (ТКК). Доля "Группы ЛСР" в ТКК — всего 20%. Поэтому "Чижик" наша компания реализует прежде всего как генподрядчик строительных работ. Осуществление такого проекта для нас дело новое. Сейчас он подходит к своему логическому завершению, после чего можно будет взвешенно оценить полученный опыт.

Известно, что разрабатывается проект трамвая до Всеволожска. У вас там как раз есть депо, которое может его обслуживать.

— Еще раз подчеркну: депо не у нас, а у концессионера — ТКК. Что касается продления линии до Всеволожска, то надо внимательно изучить условия — будут ли они экономически целесообразными? Уверен, что ТКК, имея за плечами опыт "Чижика", профессионально взвесит все за и против, когда придет время.

Есть предел для застройки Петербурга жильем? Не покупательная способность, а именно физический ресурс города?

— В начале 2000–х этот вопрос уже активно обсуждался. Говорилось о том, что точечная застройка себя исчерпала, больше невозможно строить, весь изюм из булки строители и девелоперы уже выковыряли.

Потом начались проекты комплексного освоения территорий, город шагнул за пределы КАД. Когда и этот ресурс стал исчерпываться, девелоперы повернулись в сторону реновации промышленных территорий.

Будущее даст четкий ответ на этот вопрос. Мы видим, что Петербург год от года возводит значительные объемы жилья. В прошлом году было введено почти 4 млн м2.

Полагаю, что на ближайшие годы это некий предел ввода в годовом выражении. В том числе исходя из физического ресурса города.