Капиталистический романтизм — это стиль. Примите и смиритесь

Как–то мне пришлось сочинить два архитектурных "стиля". В кавычках, потому что это, конечно, не целое направление, а подчеркивание некоторых закономерностей. В прошлом году нашлись последователи словотворчества.

Но если я лишь фиксировал хаотизм (когда окна намеренно двигают по фасаду как попало) и фрагментизм (когда единый фасад искусственно делят на несколько будто бы самостоятельных домов), то основатели капиталистического романтизма пропагандируют принять его, тем самым "отказавшись от архитектурной ксенофобии".

Капром сочинили архитектор Даниил Веретенников со товарищи. Им нарекли наследие 1990–х, весь тот дикий китч (он же треш, он же в Москве — лужковский стиль), который разлетелся по всей стране. Речь о попытках — по воле ли заказчика или от вдруг упавшей на архитектора творческой свободы — смешать, будто для салата, все элементы далекого прошлого: колонны, фронтоны, решетки балконов, ниши, карнизы, рустовку. Причем так смешать, чтобы это выглядело прежде всего богато, а не гармонично.

Один мой уважаемый коллега называет мэтром капрома архитектора Василия Питанина. Результаты его трудов можно увидеть на Тележной, Гороховой улицах, улице Восстания. И вы знаете: градозащитникам проекты Питанина кажутся очень даже удачными. Вероятно, устав от стаканизма, они машинально стали ценить любой декор. Даже намеренно бросающийся в глаза.

Есть и более спокойные работы. Например, "Макдоналдс" напротив "Василеостровской". Он в исполнении Жукова и Чулкевича получился совсем не такой стильный, как все новые рестораны этой сети, напротив, какой–то примитивный. Но при этом не пытающийся перетянуть на себя внимание. Ну разве что немножко.

Нельзя не вспомнить "Регент–холл" на Владимирской площади, административное здание на углу 1–й Советской и Суворовского, "Толстой сквер" на улице Льва Толстого.

Сказать, что сейчас не проектируют капромантических зданий, нельзя. Их, конечно, мало, на общем фоне вообще единицы. Но они есть. Особенно старается Михаил Копков. Одно время он венчал высотки в спальных районах "оком Саурона" — на проспекте Маршала Блюхера, Мебельной улице, проспекте Добролюбова.

А финальным аккордом его архитектурных экспериментов стал проект жилого комплекса в Усть–Славянке: он должен был иметь схематичные формы Петра I и Екатерины II. Нет, он не планировал рисовать на стеклах, как это любит делать Сергей Чобан. Он сделал дом, посвященный императрице, в виде огромного графина, отсылающего к платью на кринолине. Впрочем, на волне исключительной критики и неуемного смеха проект был переделан, и теперь в его формах самодержцы не угадываются.

Впрочем, игры с объемами Копков продолжил: на Республиканской недавно сдали жилой дом, который своими изогнутыми остекленными эркерами призван напоминать крылья ангела, а башенкой — его голову. Фантазия всегда богаче жизни.

Один из изобретателей "стиля" искусствовед Александр Семенов в интервью одному крупному изданию прямо говорит: "Чтобы полюбить капром, надо немного разбираться в истории и развитии архитектуры. Осознавать, что это признак и памятник эпохи, который надо сохранять, как и любой другой архитектурный период".

А можно, чтобы он остался памятником эпохи только на фотографиях?