Не читайте до обеда советских газет и не слушайте чиновников Минфина. Глава ведомства Антон Силуанов немного ушел в тень, зато его зам Алексей Моисеев недавно плакался на конференции инвесторов "Ренессанс капитала": "В мае нефтегазовые доходы правительства рухнули на 70%, а общие — на 41%. Собрав 889 млрд рублей в виде налогов, Минфин потратил 1,554 трлн рублей, завершив месяц с дырой в размере 43% от бюджета… [В июне] положение казны продолжает ухудшаться: правительство ускоренно “проедает” бюджетные депозиты в банках: начав месяц с 1,369 трлн рублей, на 22 июня Минфин имел уже лишь 600 млрд".
Да, выглядит не очень. На первый взгляд. Но если убрать все хитрости, связанные с "бюджетным правилом", то выяснится, что в казне, несмотря на падение нефтяных цен и карантин, все более чем благополучно. Судите сами.
За первые 5 месяцев года дефицит, по отчету Минфина, составил 409 млрд рублей. Но при этом, формально минуя статью "Доходы" (благодаря лукавому "бюджетному правилу"), на счета министерства попало 2,5 трлн рублей дополнительных нефтегазовых доходов.
Просуммируем. Получим, что бюджет за 5 месяцев этого года (из которых два — апрель и май — были рекордными по спаду производства и с минимальными нефтяными ценами) в реальности (а не по хитрой бухгалтерии Минфина) все еще в профиците. Причем колоссальном — 2,1 трлн рублей, или около 2% годового ВВП.
Все самое страшное (в смысле спада и цен на нефть) уже, кажется, позади, а бюджетный кризис так и не начался. У Минфина все настолько хорошо, что он решился перечислить в Фонд нацблагосостояния (ФНБ) в марте, когда уже была объявлена мировая пандемия, 4,6 трлн рублей нефтегазовых доходов прошлого года. То есть просто не нужны эти деньги для финансирования текущих расходов. Даже в самый разгар кризиса копим деньги!
Как же так получается? Ответ прост: Минфин настолько заоптимизировал (читай — сократил) расходы в последние десятилетия, что у него ежегодно, даже в самые кислые времена, остаются неизрасходованными огромные средства.
Вот, например, как выглядит "оптимизация" расходов на здравоохранение. Мы по их уровню (5,3% ВВП) на 118–м месте в мире, хотя по ВВП на душу населения (по паритету покупательной способности) — на 55–м. А 55–е место в мире по медрасходам занимает Гондурас (7,9% ВВП). То есть мы занизили эти расходы в 1,5 раза как минимум. Да и те расходы, что есть, — это на 43% частные затраты. Это очень много. Для сравнения: в США частные расходы — 50%, в Великобритании — 20%, в Японии — 16%. Госрасходы на медицину у нас должны быть выше раза в два как минимум. И это только чтобы они соответствовали нашему сегодняшнему экономическому потенциалу. Вместо этого — экономия денег безо всякой пользы.
А когда пришел кризис, когда резко упали доходы людей и бизнеса, Минфин и не подумал тратить ФНБ. Конечно, ему вполне хватает текущих доходов и сбережений первых 4 месяцев этого года (пока еще были высокие нефтяные цены). И на все антикризисные мероприятия он намерен тратить только эти деньги, не "распечатывая" фонд. На 1 июня у Минфина на счетах (по отчету ЦБ) накоплено 13 трлн рублей ликвидных средств — не считая денег, уже вложенных в разные проекты, а также на банковские депозиты. В том числе в ФНБ — 12,1 трлн рублей.
И единственное, на что Минфин потратил свои денежные запасы в этом году, — это на покупку Сбербанка у Центробанка (2,1 трлн рублей). Совершенно необязательная в кризис операция.
Очень хорошо поработали министры финансов в последние два десятилетия. Очень "наоптимизировали" они расходы бюджета. Так что сейчас нет нужды обращаться к накоплениям, достаточно просто тратить доходы этого года — чтобы провести реально крайне скудную программу помощи людям и бизнесу. Это в стране все плохо. А вот федеральный бюджет по–прежнему в шоколаде.
