Политэкономическое осмысление запрета рюмочных
Запрет на торговлю алкоголем в заведениях с торговыми залами менее 50 квадратных метров, который приняло Законодательное собрание Санкт-Петербурга, это крайне занятное решение. Потому как оно может затронуть душу каждого нормального петербуржца мужского пола. Целевая аудитория, потенциально возмущенная запретом – совершеннолетние парни, взрослые мужчины, зрелые пенсионеры и умудренные старики. То есть удар нанесен по самой активной части населения, а не только по малому бизнесу и рестораторам.
Поэтому данный казус требует отдельного политэкономического осмысления.
Почему рюмочные запретили сразу после Конституционного плебисцита?
Результаты плебисцита по Конституции убедили региональные политические элиты, что никакой реальной протестной деятельности в городе нет. Горожане могут повозмущаться ВКонтакте, покреативить на форумах, но в реальности смирятся с любым непопулярным решением. Эпидемия показала, что протест жителей и даже порицания Путина о неэффективности борьбы с ковидокризисом не имеют никакого значения – запас лоялизма высок и депутаты ЗакСа видят в лоялизме покорность. А больше законодателю ничего от гражданина не надо.
В чьих интересах запретили рюмочные?
Рюмочные и бары с торговой площадью до 50 кв.м. это не просто малый, а сверхмалый бизнес. Обычно в таком заведении работает собственник, его родственники и один-два наемных рабочих. Однако, при этом подобные заведения составляют конкуренцию более крупным игрокам рынка общепита, потому что именно в торговле алкоголем в розницу кроется наибольшая добавленная стоимость. К тому же в подобных заведениях формируется транзитный поток клиентов (зашел-выпил-ушел), что делает прибыльность на квадратный метр в час времени значительно выше, чем в заведении выше классом.
Так как наше Законодательное собрание состоит из инвесторов, собственников и партнеров крупного городского бизнеса, а также наемных менеджеров и лоббистов федерального бизнеса и корпораций, то это решение принималось из соображений социальной близости. Для наших законодателей подобные рюмочные не представляют культурной ценности (они в них не выпивают), но являются конкурентами для их круга общения и клиентеллы из числа среднего бизнеса и рестораторов, чьими клиентами они являются. Так что в данном решении мы имеем классический пример классовой солидарности депутатов законодательного собрания и среднего бизнеса. Автор решения депутат Четырбок оправдывается, что мол 75% заведений без проблем продолжат работать. Конечно, продолжат. А вот 25% попадут под социальный апартеид. Крупные пожрут мелких – все по классике политэкономии.
Почему рюмочные запретили именно сейчас?
В стране разворачивается полноценный экономический кризис. Сфера услуг и общепит вроде рюмочных – крайне уязвимая сфера. Поэтому представители более крупного капитала начинают пожирать более мелких представителей. Это закон рыночных кризисов и обмануть его невозможно. На следующем шаге введут новые запреты. Если те, у кого залы больше 50 кв.м думают, что от них отстанут то они глубоко ошибаются. Будут новые инициативы, повышение штрафов и прочее сокращение кормовой базы в интересах более крупных игроков. Кризис только начинается.
Что делать?
Мелкая буржуазия – а владельцы маленьких рюмочных и прочие "ипэшники" именно ей и являются – должна осознать, что только солидарные методы борьбы за свои конкретные экономические права имеют шанс на успех. Пока не закончится кризис каждый владелец рюмочной по отдельности является кормовой базой для владельца более крупного заведения общепита. И если владельцы рюмочных не поймут, что начинать надо с азов – то есть с самоорганизации – значит они не выживут. Потому что в условиях полисной экономики выживают только те профессиональные цеха, кто способны к самоорганизации. Цеховая солидарность, как школа профсоюзов.
Семён Уралов, автор книг "Два Капитала" и "Миропорядок по-русски", специально для DP.RU
