Перемещения за пределами поля
Когда в начале года грянул коронакризис, аналитики заговорили о том, что это нанесёт непоправимый ущерб мировому футболу. Однако большие клубы в ведущих чемпионатах до сих пор чувствуют себя комфортно, потому что они по большей части зависят от доходов, выплачиваемых телевидением, включая международные контракты.
В то время как представителям низших дивизионов или скромных чемпионатов, лишившимся поступлений от походов болельщиков на стадион, выживать всё сложнее. Многим реально грозит исчезновение.
Если же оценивать последствия для всей индустрии, то заметно, что обороты падают. Самый яркий пример — недавно закрывшееся трансферное окно. По данным ФИФА, в так называемый летний период (рассматривался срок с 1 июня по 5 октября) клубы по всему миру потратили на международные подписания игроков $3,92 млрд (год назад — $5,8 млрд).
И само число международных трансферов упало с 9087 до 7424 в этом году. Стоит добавить, что в 2020–м трансферное окно продлилось на 5 недель дольше. Но это всё равно не помогло поддержать обычную динамику активности клубов.
И это совершенно логично, учитывая, какие сложности сейчас с перемещением по миру и тем более c получением рабочих виз в новой стране. Из общения с руководителями российских и зарубежных клубов можно сделать вывод, что теперь нужно собирать ещё больше документов приезжающих из других стран.
Вполне естественно, что теперь клубы обращают внимание на футболистов, уже выступающих внутри страны, которых значительно легче заявить за новую команду.
Есть и ещё один фактор. Недавно, общаясь с одним из руководителей большого российского клуба, услышал от него: "Как же раздражает, что невозможно выехать на переговоры и просмотр. Работать так очень проблемно".
Во времена до коронавируса обеспеченные клубы имели преимущество в мобильности своих селекционеров и высшего руководства, а теперь и грандам приходится подписывать футболистов по "телевизионным просмотрам", что заметно повышает риски.
Поэтому при прочих равных условиях в нынешней ситуации порой принимается решение действовать более консервативно: не перетряхивать состав, а пытаться искать усиление за счёт внутренних резервов, попытки "оживить" игрока, которого прежде могли бы уже выставить на трансфер, или привлечения молодёжи.
А ещё есть взгляд со стороны самих футболистов, которые в современных условиях оказываются тяжелее на подъём.
Если прежде главными мотивациями были деньги и спортивные перспективы, то теперь они вынуждены смотреть и на прочие факторы: как долго они будут разделены с семьёй, которая не всегда может поехать за игроком; имеется ли возможность быстро вернуться в родную страну (первая волна показала — с этим могут возникать реальные сложности, и если высокооплачиваемые спортсмены могут арендовать частный самолёт, то ребятам с зарплатами $2–3 тыс. такие расходы нанесут серьёзный урон в бюджете).
И наконец, какова сама возможность получения медицинского обеспечения в случае заболевания, ведь весна показала, что в разных странах система здравоохранения работала совсем не одинаково успешно.
Как итог — футбол за последний год стал чуть более национальным, а не трансконтинентальным бизнесом. Хотя пока этот откат практически незаметен и скорее выглядит статистической погрешностью. Для болельщиков это скорее плюс, а для индустрии минус.
Но оценивать сами тенденции можно лишь на большей выборке, способной проявиться отчётливее, если вторая волна коронавируса снова затормозит жизнь во всём мире в конце осени — начале зимы.
