В последние дни на федеральном уровне высветилась очередная интрига с конфигурацией будущей системы управления экономикой страны.
В медиа на прошлой неделе циркулировала фраза: "Правительство ликвидирует восемь институтов развития". При этом говорится о формировании крупного инвестиционного блока на базе ВЭБ.РФ, которому и перейдёт большинство полномочий ликвидируемых ИР. В их числе называются: "Роснано", "Сколково", Российский экспортный центр, ЭКСАР, Корпорация "МСП", Фонд инфраструктурных и образовательных программ, Фонд развития промышленности, Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно–технической сфере.
Действительно всего восемь.
Но в самом начале минувшей недели цифра идущих под нож была значительно больше. Кроме перечисленных в задействованной реформе упоминалось ещё восемь ИР. В единый лизинговый центр должны были быть слиты Государственная транспортная лизинговая компания и "ВЭБ–лизинг", Российская венчурная компания должна была влиться в Российский фонд прямых инвестиций, ДОМ.РФ — объединиться с МСП–банком, Российский фонд фундаментальных исследований — присоединиться к Российскому научному фонду, а Фонд защиты дольщиков — войти в состав Фонда ЖКХ. Кроме того, сообщалось, что будут ликвидированы Агентство по развитию человеческого капитала на Дальнем Востоке и в Арктике, Фонд развития Дальнего Востока и Арктики, а также Агентство Дальнего Востока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта, чьи функции будут перераспределяться между профильными органами государственной власти и ВЭБ.РФ. Также прошла информация о ликвидации Фонда развития моногородов, Госкомпании по управлению особыми экономическими зонами, Российского фонда развития информационных технологий, "Росинфокоминвеста", а также Агентства по технологическому развитию. Таким образом, изначально общее количество реорганизуемых ИР было в два с половиной раза больше. И теперь интересно: это атаку Михаила Мишустина удалось частично отбить и ряд структур пока остаются на прежних позициях или же решено не привлекать особого внимания к размаху кампании, тем более что она далеко не закончена?
Чтобы оценить масштаб перемен, необходимо вспомнить, что институты развития в нашей стране были больше чем просто юридические лица. Во–первых, часть из них была важным местом, куда, под звучные бренды и должности, отправлялись ушедшие с передовой российские чиновники на более чем достойные зарплаты с минимальной ответственностью за результат. То есть они были системной частью сложной и запутанной кадровой политики, когда при существующих договорённостях просто так уволить нельзя.
Во–вторых, многие структуры использовались как легальные каналы вывода бюджетных денег в частные нужды правильным центрам силы и влияния. То есть это была финансовая составляющая системы сдержек и противовесов. Теперь эти договорённости идут под нож. И это очень значительный ход.
Конечно, были на ИР заведены и ряд важных функций развития отраслей инновационного прорыва государственной экономики, и это–то как раз сохранится в новых формах. А с остальным будут серьёзно разбираться. Счётная палата не так давно замечала, что за 5–6 предшествующих лет на институты развития было направлено около 5 трлн рублей. На зарплату персонала и содержание офисов ряда структур тратилось больше, чем они направляли на решение стоящих перед ними задач, а выделяемые государством на венчурное финансирование миллиарды порой годами лежали без движения.
Претензий было много.
Если посмотреть на то, чьи позиции сейчас поставлены под сомнение, то прежде всего всплывают фамилии Анатолия Чубайса, Аркадия Дворковича, Александра Бравермана и недавно ушедшего в отставку министра Евгения Дитриха. Первая фамилия в этом списке самая звучная и знаковая для всей новейшей истории России. Так и хочется вспомнить Бориса Ельцина: "Во всем виноват Чубайс!" Но здесь, наверное, не во всём и не он один. Но то, что уходящей плеяде руководителей ещё предстоит ответить за результаты своей деятельности на покидаемых должностях, — это факт. Ликвидируемые компании будут тщательно проверяться, так что если кроме высоких зарплат и золотых парашютов найдутся иные сомнительные финансовые потоки, то ответственность может перейти из моральной плоскости в уголовную.
Опять же интересна фигура нынешнего главного бенефициара реорганизации — нынешнего главы ВЭБа Игоря Ивановича Шувалова. Свою карьеру в высших эшелонах власти он начинал ещё в 2000 году при Михаиле Касьянове, став руководителем его аппарата. Потом он пережил много премьеров и президентскую рокировку. Менял статусы, но никогда из первой обоймы не выпадал, хотя и на самый верх не заглядывался. Все прекрасно помнят анекдот про "настоящего Игоря Ивановича", которым оказался Сечин. В нынешнем раскладе Шувалову ситуация явно благоволит, если, разумеется, дальнейшие изменения не коснутся и самого ВЭБа.
Конечно, из существующих до последнего времени 40 институтов развития остаются неприкасаемые, коих пока обозначено 12. Среди них: "Ростех", "Росатом", "Роскосмос", "Росагролизинг", "Российский экологический оператор", "Автодор" и др. Но речь идёт о них именно как о структурах, а не персонально о руководителях. Кадровые решения могут быть везде, хотя и не сразу.
Так что после нынешних изменений неожиданности могут подкрасться оттуда, откуда не ждали, и к тем, кто об этом даже не догадывался.
"Приключения продолжаются!" — как и говорил д’Артаньян.
