Тема об обязательной с 1 января маркировке некоторых видов одежды и товаров легпрома то и дело всплывает в обсуждениях участников рынка. Выливается она в целую палитру мнений и (не) знаний. Борьба за продление экспериментального статуса инициативы могла бы стать объединяющей для бизнеса на фоне пандемии ("Снова ограничения?"), но… не стала. Локальные бренды либо спокойно отнеслись к нововведениям, либо вовсе ничего о них не знали.
Обелить обязательства
Куранты пробили, и в ту же секунду — с наступлением 1 января — цифровая маркировка товаров лёгкой промышленности стала обязательной. Правда, не всех: в список вошли кожаная, трикотажная и верхняя одежда, а ещё — постельное, кухонное и столовое бельё. Среди аргументов за маркировку новой группы товаров — сокращение объёма нелегального оборота, обеспечение безопасности потребителя и борьба с производствами "на коленке" (с энтузиастами, которые остаются в "серой зоне"). Сейчас в программе уже зарегистрированы около 120 тыс. участников и выпущено больше 1,3 млрд кодов маркировки (большего числа участников пока нет ни в одной из других "обязательных" групп).
"И всё же вопрос маркировки спорный. Многие бренды, как показала практика, оказались просто к ней не готовы. Значит, было недостаточно информации о механизмах внедрения этой практики. В итоге поступало много обращений с просьбой продлить льготный период — по крайней мере до апреля. Для того, чтобы те производители, которые не успели промаркировать продукцию, смогли это сделать", — делится мнением Эрна Барканс, представительница Союзлегпрома и директор по развитию компании KNIT ISM.
В конце января Минпромторг действительно предлагал продлить срок для маркировки остатков товара до 1 апреля. С тех пор новой информации нет (известно, что проект постановления прошёл антикоррупционную экспертизу), хотя уже к 1 февраля участники оборота обязаны были промаркировать даже товарные остатки, не реализованные до 1 января.
"В последний день января служба поддержки по маркировке была “завалена” — дозвониться было почти невозможно. Зато на следующее утро мне ответили после первого же гудка. В общем, многие заканчивали всё в последний момент — обычное дело. Но и те, кто завершал процесс чуть ли не за полгода до января, тоже находились", — делятся опытом в локальной марке Walleysmark, где, в частности, занимаются созданием верхней одежды. И добавляют, что в целом поддерживают инициативу, но предполагают, что проблемы могут возникнуть у заграничных брендов — тех, что вынуждены и ввозить, и маркировать товар.
"Да, в конце года, ещё перед январём, на таможне был коллапс. Для поставок даже не хватало контейнеров. Многие ретейлеры столкнулись с тем, что партии, которые они должны были получить в декабре, пришли только в январе и феврале. То есть, по идее, этот товар пересёк границу уже после всех обязательных сроков, и у производителей возникали проблемы", — вспоминает Эрна Барканс.
С другой стороны, эта ситуация как раз оказалась благоприятной для развития локальных и молодых брендов. "Не все ретейлеры готовы продолжать работать с крупными заграничными компаниями — бренд–листы мультибрендовых магазинов меняются. Сначала это ведёт к ограниченности ассортимента, но в то же время может стать точкой развития для локальных брендов. Так они смогут выйти на новый уровень", — считает Георгий Ростовщиков, основатель Fashion Hub Russia.
Готовь QR зимой
Стало ли введение обязательной маркировки исключительным благом для локальных брендов? Мнения неоднородны. Так, в трёх молодых марках одежды, опрошенных "ДП", сказали, что новые нормы их не касаются (хотя в их линейках представлены, например, дождевики, которые теперь не могут продаваться без маркировки). Ещё пять марок признались в том, что вовсе не знают о нововведениях (и знать не планируют).
Пока микробизнес спасает то, что непременно маркировать нужно далеко не все виды одежды. И всё же надеяться на удачу, разовую конфискацию немаркированного товара и оплату штрафов (ИП — до 10 тыс. рублей, организации — до 300 тыс. рублей) эксперты не советуют. "Раз штраф, два, три… Бизнес должен быть очень “оборотным”, для того чтобы это выдержать. Иначе затраты будут неоправданно большими", — предостерегает Георгий Ростовщиков.
По словам Эрны Барканс, для небольших марок зачастую более удобной схемой работы становилась не самостоятельная маркировка, а "посредническая" — весь процесс для ускорения отдавался на аутсорс. В противном случае некоторые бренды были вынуждены из–за нововведений нанять сотрудника–помощника — хотя бы временно.
"Мы справлялись своими силами, никто новый не потребовался. По сути, в истории с маркировкой нет даже юридических аспектов: одно маркируешь, другое — пока нет. Но есть много административных моментов, которые обращают на себя внимание менеджмента. Вместо прямых обязанностей мы решали вопросы с маркировкой", — говорит Максим Ганисевский, основатель бренда Z N W R.
О том, что новая маркировка требует более тщательного контроля, который занимает время и влияет на сроки производственных процессов, говорят и в TOPTOP.RU. Правда, уточняют, что в целом инициатива почти никак не сказалась на работе: на имидж компании и качество товара обязательная маркировка не повлияла.
В свою очередь, те, чья продукция ещё не попала в список обязательной маркировки, уже готовятся к распространению нормы на все товары легпрома. "Сейчас мы особенно внимательно следим за нововведениями. Как только какие–то наши товары попадут в список, нам сразу будет об этом известно. В целом же считаем, что всё это правильно: на рынке останутся только серьёзные компании с качественными товарами. Особенно это касается российских брендов: они рьяно ворвались на рынок, и маркировка покажет, кто на высоте", — рассуждают Татьяна Спорыхина и Инна Потапенко, создательницы бренда Tanzini’s. Сейчас продукция бренда продаётся на маркетплейсе Wildberries.
Другие компании — особенно миновавшие рубеж малого и достигшие отметки среднего бизнеса — готовят QR–коды заранее: "Конечно, многие понимают, что всеобщая маркировка — процесс неизбежный. Крупные компании вводят её даже на ту продукцию, что обязательной маркировке пока не подлежит. Игроки понимают, лучше “отработать” все механизмы прямо сейчас, чем столкнуться с ними заново и не уложиться в сроки", — объясняет Эрна Барканс.
Но насколько вообще нужна маркировка, которая стремится "обезопасить" потребителя и избавиться от контрафакта, если речь не идёт о премиум–брендах? В случае с люксом всё объяснимо: если и платить, то за причастность к имени, а не к подделке. Но так ли важна категория подлинности по отношению к условной базовой футболке из масс–маркета за несколько сотен рублей? И снова — разница мнений.
"Введение маркировки — реалии, с которыми мы смирились, начиная с шуб и обуви. Мода — это бизнес, и относиться к нему следует соответствующе. Сертификация должна касаться и крупных, и мелких производств — это законодательство, и правила игры равны для всех. Почему ретейлеры должны сертифицировать продукцию, закупая люкс, а небольшие марки — нет?" — задаётся вопросом Георгий Ростовщиков.
При этом Эрна Барканс уверена, что никакой маркировкой полностью "очистить" бизнес не удастся: "Всегда останутся рынки, где процессы будут неподконтрольными, а цеха — скрытыми. Продукцию оттуда не будут маркировать вообще либо начнут подделывать маркировку. Как бы даже люксовые бренды ни старались защитить изделия и ввести стандарты качества, всегда найдутся те, кто постарается удешевить процесс. Благодаря маркировке рынок, безусловно, упорядочится. Но полностью точно не обелится".
