Катастрофическая ситуация с взысканием долгов ухудшилась в условиях пандемии. В большинстве случаев дела о банкротстве оборачиваются для кредиторов только новыми убытками. Эти и другие проблемы признания компаний несостоятельными и погашения задолженности обсуждали участники проведенного "ДП" делового завтрака "Банкротство 2021".
Минувший год оказался непростым для кредиторов. Формально количество признанных несостоятельных юридических лиц снизилось, но начался бум банкротства частных лиц. Немалую часть из них составляют привлеченные к субсидиарной ответственности руководители и владельцы компаний.
Первоапрельский мораторий
В качестве одной из антикризисных мер в условиях пандемии государство объявило мораторий на возбуждение дел о банкротстве в отношении системообразующих предприятий и компаний, работающих в наиболее пострадавших от распространения коронавируса отраслях (торговли, туризма, общественного питания, перевозок и других). Более того, принятый 1 апреля 2020 года федеральный закон освободил их от начисления неустоек, штрафов и иных финансовых санкций за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств. Приостановили взыскание с них по ранее принятым судебным решениям.
На практике такие меры нередко оборачиваются злоупотреблениями и возникновением цепочек неплатежей. Например, под предлогом моратория АО "Почта России" отказалось возвращать задолженность небольшому ООО. Привилегии безответственности получили даже такие "бедные" компании как "Газпром", "Сбербанк" и многие другие. Вместе с тем судья Арбитражного суда Петербурга и Ленобласти Екатерина Мазурик пояснила, что согласно разъяснениям высшей инстанции истцы в этих спорах вправе доказывать недобросовестное поведение ответчика, который в действительности не пострадал от пандемии. А суд в зависимости от обстоятельств дела может не применить мораторий: "Понятно, что данная категория споров будет очень оценочная и всё зависит от процессуальной активности кредиторов", — отмечает судья.
На фото: Деловой завтрак "Банкротство 2021". Татьяна Грушко, директор по развитию бюро юридических стратегий "Legal to Business".
Овчинка выделки не стоит
Общая статистика свидетельствует, что по итогам проведения долгих и дорогостоящих процедур кредиторам удаётся вернуть около 5% задолженности, а две трети компаний вообще оказываются пустыми: "В рамках банкротства почти никогда не удаётся реанимировать бизнес, кредиторы также своих целей не достигают и деньги к ним почти не возвращаются. Предусмотренные законом способы преследования должников и их контролирующих лиц с целью обнаружения активов, в том числе субсидиарная ответственность и личное банкротство, к сожалению, редко приводят к погашению долгов. Отчаявшиеся кредиторы иногда уже хотят только одного: чтобы их должник понервничал и хотя бы несколько ночей не поспал", — констатирует партнёр юридической фирмы Capital Legal Services Ирина Оникиенко.
В сложившейся ситуации руководитель проектов Адвокатского бюро "Прайм Эдвайс" Анна Волынец предлагает задуматься, а стоит ли овчинка выделки. "Даже Федеральная налоговая служба опубликовала "манифест" с призывом вспомнить мировые соглашения, заключение которых способствует сохранению экономики страны. Часто решения о примирении принимаются сторонами на фоне усталости от порой бесперспективной борьбы. Но есть и другие причины. Например, в мировых соглашениях заинтересованы компании, участвующие в госзаказах и иных тендерах, так как введение процедуры конкурсного производства исключает заключение новых и нередко ведёт к расторжению уже заключённых контрактов", — констатирует Анна Волынец.
За бизнес ответишь
Одна из последних надежд кредиторов — привлечение так называемых контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. Закон позволяется взыскать потерянные средства с бывших владельцев, руководителей, топ-менеджеров и иных лиц, виновных в доведении юридического лица до банкротства. По словам директора по развитию Бюро юридических стратегий Legal to Business Татьяны Грушко, процент привлечённых к такой ответственности растёт, но он очень редко приводит к фактическому взысканию задолженности. "Практика показывает, что это процесс может длиться годами и его участники утрачивают интерес. Получившие право требования к контролирующему лицу могут рассчитывать на взыскание или урегулирование спора мировым соглашением. Продать такие требования чаще всего можно за несколько процентов, так как в большинстве случаев у должника нет ликвидных активов", — поясняет Татьяна Грушко. В качестве примера она привела дело о банкротстве Владимира Кехмана, по итогам которой за 200 тысяч рублей продали две запонки и икону. Тогда как общая сумма требований кредиторов к главе компании JFC и художественному руководителю Михайловского театра превышала 20 млрд рублей.
По словам Ирины Оникиенко, когда действия по взысканию с должников в стране не привели к результату и есть информация, что активы выведены за пределы России, необходимо оценить возможность начать соответствующий процесс в других юрисдикциях. "Прежде всего, необходимо оценить исполнимость решения российского суда за рубежом. Также нужно понять, кто реальный должник, кто за ним стоит, каким образом и куда исчезли сами средства. Для розыска активов, в первую очередь недвижимости, можно использовать публичные платные или бесплатные ресурсы, которые есть во многих странах. Более сложные расследования и даже корпоративную разведку можно заказать у специализированных компаний. Они используют профессиональные методы, в частности проводят беседы с бывшими сотрудниками — уволенные секретари и администраторы могут очень много рассказать", — отмечает Ирина Оникиенко.
Пан управляющий
Нередко потерявшие свои средства кредиторы вину за неудачи возлагают на арбитражных управляющих. Предполагая, что они умышленно или по халатности не предприняли всех необходимых мер. "Но надо понимать, что управляющий — это не наёмный директор, — поясняет советник практики разрешения споров юридической фирмы "Борениус" Андрей Бежан. — Собрание кредиторов не вправе просто так его снять или давать ему указания, например, о продаже какого-то актива. Всё связанное с распоряжением имуществом должника находится в исключительной компетенции конкурсного управляющего, тогда как кредиторы на своём собрании вправе решать организационные вопросы. Тем не менее, существующие правовые механизмы позволяют не только добиваться его привлечения к ответственности, но и обязывать его надлежащим образом исполнять свои обязанности".
В свою очередь сами управляющие жалуются на недовольных кредиторов — сам факт подачи даже необоснованной и отклонённой судом жалобы рассматривается страховой компанией как основание для увеличения стоимости обязательного для управляющего полиса в десятки раз.
