Гвардейцы Гительсона: как основатель ВЕФК заставил государство платить себе

Основатель Восточно-Европейской Финансовой Корпорации (ВЕФК) Александр Гительсон оказался не таким уж неимущим, каким казался, когда сидел на скамье подсудимых по делу о присвоении 1,9 млрд рублей пенсионных средств. "ДП" изучил судебные акты по десяткам арбитражных дел и выяснил, что похоже под контролем бывшего банкира, некогда конкурировавшего со Сбербанком по количеству офисов в стране, осталась жилая, коммерческая и промышленная недвижимость в Петербурге и Ленобласти общей площадью более 30 тыс. м2, а также торфяные месторождения в Ленобласти.

Общая стоимость выявленных "ДП" активов Гительсона оценивается в 4–5 млрд рублей. И это — не говоря уже о миллиардах, выведенных из банков в офшоры через подконтрольных заёмщиков. Если бы юристы Агентства по страхованию вкладов, банкротившие банки, входившие в ВЕФК, были более удачливы в судах, государство могло бы получить эти деньги от продажи этих активов, что с лихвой закрыло бы дыру в Пенсионном фонде, возникшую из-за краха финансовой империи Гительсона. Однако вышло наоборот: все эти годы государственная Объединённая судостроительная корпорация была вынуждена арендовать цеха Пролетарского завода и здания ЦНИИ СМ, выплатив сотни миллионов рублей структурам, по всей вероятности, близкими к экс-банкиру.

10 лет спустя

Восточно-Европейская Финансовая Корпорация (ВЕФК) в 2003–09 годах была одним из крупнейших частных банковских холдингов России. В неё входили девять банков (Банк ВЕФК, Инкасбанк, Выборг-Банк, Петро-Аэро-Банк, Рускобанк, Баня Лука и др.), чистые активы которых на пике (в 2007 году) достигали 150 млрд рублей, а общее количество офисов по стране и за её пределами достигало 250 (больше на тот момент было только у Сбербанка). Президент корпорации Александр Гительсон активно инвестировал в покупку недвижимости (в которой часто и открывались офисы его банков), промышленных предприятий и даже пытался вкладывать в добычу нефти и газа, и создать свою вертикально-интегрированную нефтяную компанию.

Однако финансовый кризис 2008 года привёл к критической недостаточности капитала в его кредитных организациях, и вся корпорация буквально за пару лет фактически исчезла с лица российского рынка. Все банки перешли под контроль Агентства по страхованию вкладов (которое на них, по сути, училось санировать и банкротить кредитные организации). Потратив на выдачу вкладчикам этих банков почти 100 млрд рублей, через банки Открытие и Номос (которые можно сказать с успехом повторили судьбу ВЕФКа), параллельно спасая их от банкротства. Ввиду того что банки финансовой группы семьи Гительсонов выдавали кредиты аффилированным компаниям, а те в лучшем случае покупали какие-то активы, подешевевшие в кризис, а в худшем — просто перечисляли сотни миллионов рублей в офшоры по "договорам поставки" без собственно поставки, так что в банке этих денег уже не было), АСВ начало многолетнюю методичную судебную работу по взысканию всех выданных невозвратных кредитов.

Остановились на границе

Сначала агентство взыскивало эти кредиты с компаний-заёмщиков, потом банкротило их и распродавало их активы, а также искало, куда ушли средства дальше по цепочке. В итоге все "следы" денег оборвались на нескольких кипрских офшорах, подконтрольных семье Гительсона, с которыми российские компании, входившие в ВЕФК, заключали различные договоры "поставки" (без самой поставки) и отправляли деньги за рубеж.

Любой кредитор, поняв, что деньги должника ушли в офшор, становится перед выбором: финансировать дорогостоящее зарубежное продолжение охоты, нанимая адвокатов в странах резидентства получателей средств и возбуждая уголовные дела и арбитражные споры по всему миру, либо смириться с потерей и попытаться получить хоть что-то. На это и был расчёт у Гительсона, и он частично оправдался: с одной стороны, АСВ инициировало возбуждение уголовных дел о присвоении и растрате бюджетных средств, а также хищении средств вкладчиков на десятки миллиардов рублей, а с другой, сами требования к офшорам уже не предъявлялись. Конкурсные управляющие компаний-заёмщиков не стали нанимать иностранных юристов, чтобы судиться с этими офшорами на Кипре и Британских Виргинских островах, а просто выставили их на торги и продали за тысячную долю от номинала (права на миллиарды — за миллионы). Например, право требования ООО "ВЕФК-Недвижимость" к офшору AXOR Limited на 300 млн рублей ушло с торгов в пользу ООО "Кайдзен" (связано, по данным ЕГРЮЛ, с ресторанной группой Ginza) за 2,7 млн рублей.

"Взыскивать деньги с офшора — это затратное и не быстрое дело. Поэтому права требования к офшору покупают чаще всего либо их владельцы через подставные лица, либо, пожалуй, те, кому эти владельцы обещали по этому требованию заплатить. То есть опять же дружественные кредиторы", — рассуждает Вячеслав Баженов, генеральный директор аудиторско-консалтинговой группы "Бридж Групп".

Испытанное средство

Таким образом, отказавшись от дальнейшего преследования денег за рубежом по линии арбитража, напрашивается вывод, что госкорпорация как бы оставила их в распоряжении Гительсона. Точнее, формально эти офшоры — Lesotho Ltd, Lofexxo Ltd, Bichos Ltd, Logotech Trading Ltd, North Sea Engineering Ltd, BTI Communications Ltd, Baltic Sea Engineering Ltd, Axor Ltd, VEFK Holding Co Ltd, IPF Co Ltd, Haniful Trading Ltd и др. — записаны на кипрского адвоката, управляющего партнёра DOMINIUM SERVISES LTD Майкла Михаэллидеса в Никосии, который представляет интересы семьи Гительсона за рубежом.

К самому Гительсону АСВ предъявило требования в рамках привлечения его к субсидиарной ответственности по непогашенным обязательствам банков. В частности, в деле о банкротстве Инкасбанка он был привлечён к ответу на сумму 5 млрд рублей. Однако, пока шли суды об этом, бывший банкир успешно прошёл процедуру личного банкротства, и в 2018 году суд списал ему все долги. АСВ пыталось оспорить завершение процедуры, но безуспешно. Так что теперь бывшему банкиру угрожают только уголовные дела.

Один раз — в 2012 году — Гительсон уже попался: он, будучи в бегах с 2009 года, плыл на своей яхте "РИА" из Норвегии на Кипр под паспортом гражданина республики Сент-Китс-и-Невис, и у него случилось ЧП. То ли горючее кончилось, то ли его капитан перепутал рычаги, то ли шторм был слишком сильным — так или иначе, а Гительсон вызвал береговую охрану, где и оставил "следы", по которым его вычислил Интерпол. Его арестовали и экстрадировали в Россию, где он был осужден за присвоение 1,9 млрд рублей средств пенсионного фонда Ленобласти и отсидел 5 лет общего режима. Едва выйдя из тюрьмы в 2017 году, Гительсон тут же покинул негостеприимную родину, где уже было возбуждено новое уголовное дело: на этот раз о хищении 20 млрд рублей средств вкладчиков. Второй раз на том же самом экс-банкир уже вряд ли попадётся: яхта, приписанная к Кипру, с офшора Lesotho Ltd была переписана, предполагают, что на дочь Гительсона (Goudard), которая переименовала судно. На супругу Гительсона, c которой он развёлся перед началом личного банкротства, переписав по соглашению о разводе на неё половину своего имущества в России, записана, кроме того, недвижимость в Австрии, Швейцарии, а также на средиземноморских островах.

По мнению экспертов по морскому праву, АСВ могло бы при желании дотянуться до яхты, арестовав её в первом же порту, куда она зайдёт заправляться. Однако конкурсный управляющий в деле о банкротстве ООО "РИА" заявил, что "мероприятия по возврату имущества… не дали результата". Он выставил право требования вернуть яхту на торги, но и его никто не купил. В итоге оно было списано, и общество ликвидировано.

Король и наместник

Впрочем, как выяснил "ДП", государству как главному кредитору Гительсона есть что ловить и в собственной юрисдикции. В первую очередь это недвижимость "Пролетарского завода" в Петербурге на ул. Дудко, 3, общей площадью 11 тыс. м2. Цеха и административные здания оборонного машиностроительного предприятия ещё в 1990-е годы тогдашним собственником Александром Несисом были выведены на отдельное юрлицо, после чего так и продавались отдельно от производственных мощностей (де юре АО "Пролетарский завод" при каждом новом собственнике их арендовал у "сестринских" компаний). Эта ситуация сохранилась и при вхождении предприятия в ВЕФК: недвижимость была записана на АО "Поларис-Нева", которое выступало арендодателем по отношению к АО "ПЗ".

После санации банка ВЕФК в 2011 году "Пролетарский завод" и расположенный рядом Центральный НИИ Судового машиностроения (АО "ЦНИИСМ") были выкуплены Росимуществом и вошли в состав государственной Объединенной судостроительной корпорации. Однако недвижимость так и осталась на "Поларис-Неве", акции которой у Гительсоновского офшора Lesotho Ltd выкупило ООО "Логика" Олега Павленко.

Павленко в этой истории тоже не случайный персонаж: после задержания Гительсона в 2010 году именно он стал президентом ВЕФКа и организовал юридическую оборону против АСВ. Пожалуй, в том числе и при его участии в судах и налоговых органах выступали адвокаты Валентин Варкентин и Евгений Котов (защитники Гительсона в уголовных процессах, ныне представляющие интересы компаний-нерезидентов под управлением Майкла Михаэллидеса), а также юридическая фирма "Никешин и партнёры". Эта команда показала себя настолько эффективной, что на протяжении 10 лет сохранялась и сохраняется парадоксальная ситуация: государство, которому Гительсон должен десятки миллиардов рублей, вынуждено платить десятки миллионов рублей за аренду зданий Пролетарского завода и ЦНИИСМ, с большой долей вероятности, структурам, связанным с Гительсоном.

Тут могу, тут не могу

И это при том, что та же ОСК успешно оспорила такую же схему с разъединением завода и его недвижимости, применённую на Балтийском заводе. Там все тот же Несис всё в те же 1990-е годы произвёл отчуждение у АО "Балтийский завод" площадки цеха №3 (который делает гребные винты) площадью 6 га на Кожевенной линии Васильевского острова. И более 10 лет завод арендовал эту площадку у другого юрлица. Последним частным собственником завода и юрлица-"арендодателя" отчуждённой площадки была Объединенная промышленная корпорация экс-банкира Сергея Пугачева. Когда его Межпромбанк лопнул, его заводы вошли в состав ОСК. И юристы, привлечённые ОСК, в арбитражном суде доказали, что схема с отчуждением площадки и последующей сдачи её в аренду была ничтожной фиктивной сделкой, де факто имущество никогда не выбывало из владения завода и лишь на бумаге сменило собственника, в результате чего завод стал вынужден его арендовать. Таким образом по суду завод восстановил утраченное право собственности.

"Это была очень сложная правовая конструкция, потребовавшая большой аналитической работы, по сути мы тогда совершили переворот в судебной практике, поставив её с головы, где она находилась с 1990-х годов, на ноги", — говорит Иван Решетников, управляющий партнёр "Апелляционного центра", который и выиграл тот суд для Балтзавода. Почему так не получилось у ОСК на Пролетарском заводе — сказать сложно.

В итоге структуры ОСК были вынуждены выплатить "Поларис-Неве" по судебным актам более 100 млн рублей арендной платы за первые 5 лет арендных отношений, а затем арендодатель и вовсе выиграл дело о выселении предприятия из цехов. В итоге выселять госпредприятия не стали и продолжают получать от них арендную плату.

Крохи собираем

"ДП" проанализировал все, какие нашел, дела о банкротстве структур ВЕФК и подсчитал, что из 100 млрд рублей, потерянных бюджетом в результате краха банков группы ВЕФК, государство в результате продажи активов компаний-банкротов, через которые выводились деньги, получило в общей сложности около 3 млрд рублей. При этом подавляющее большинство объектов продавалось на торгах с одним участником (во многих случаях второй участник не допускался) и либо по начальной (если объект супер-ценный и за него шла реальная борьба уже на стадии аукциона на повышение) либо по минимальной цене на публичном предложении (аукционе на понижение цены).

Так, например, при начальной цене в 356 млн рублей за 89 млн перешёл к структурам "Газпрома" участок 2,7 га на Шкиперском протоке, 16-18 у Ленэкспо. Авторитетный бизнесмен Мераб Худоев купил здание на Захарьевской, 25 за 80 млн рублей против 100 млн начальной цены. Структуры холдинга "Адамант" и ресторанной группы Ginza скупили порядка 20 объектов недвижимости в Петербурге, Ленобласти, Туле и Липецке на общую сумму 178 млн рублей при начальной стоимости на общую сумму порядка 355 млн. По мнению экспертов в области банкротства, подобная статистика — учитывая, что сами назначенные АСВ конкурсные управляющие на всех юрлицах-банкротах были разные — можно подозревать о близости отдельных топ-менеджеров АСВ — интересам Гительсона и его дружественных кредиторов.

Впрочем, часть активов и вовсе нашла своих покупателей без всякого участия в процедурах банкротства. Например, Петербургский бизнесмен Сергей Гутцайт безо всякого банкротства приобрёл у ООО "Велтон" Олега Павленко здание ресторана на ул. Московской, 20 в Пушкине, где открыл свой знаменитый кибуц и ресторан "Борщ". А сам Гительсон, пока АСВ разносило его российские банки, умудрился продать свой боснийский банк "Баня-Лука" Европейскому банку реконструкции и развития за несколько миллионов евро.