В России сформировался пул платформ производителей сериалов. С уходом с рынка иностранцев перед ними открылись перспективы по наращиванию аудитории.
До перестройки советские телезрители не знали определений "сериал" и "мыльная опера". В ходу были "многосерийный телефильм" или просто "телефильм". Расцвет жанра пришёлся на брежневский застой. Именно в этот период были сняты, пожалуй, самые известные и поныне показываемые то одним каналом, то другим многосерийные телефильмы "Следствие ведут ЗнаТоКи", "Семнадцать мгновений весны", "Вечный зов", "Тени исчезают в полдень" и т. д.
Новые времена начались с приходом латиноамериканских "Рабыни Изауры", "Богатые тоже плачут", "Просто Марии". Совершенно феноменальной популярности не самых выдающихся по своим художественным качествам сериалов способствовали затяжной кризис советского кинематографа, несколько десятилетий бывшего мифотворцем, но не сумевшего адаптироваться к новым реалиям, и радикальная смена экономической модели жизни. В итоге образовавшуюся лакуну заполнила иностранная "мыльная" продукция. Эти проекты служили ещё и "окном" в другую жизнь, доселе невиданную и непредставимую, где драматические, а местами даже трагические сюжеты в конце концов разрешались благополучно и ко всеобщей радости. Простодушные и незатейливые истории обладали очевидным психотерапевтическим эффектом: добро здесь побеждало, зло получало по заслугам, а попутно продвигалась идея ценности семьи.
В конце 1990–х рабынь и простолюдинок, взобравшихся на вершину мира, сильно потеснили отечественные криминально–милицейские "Улицы разбитых фонарей", "Бандитский Петербург", "Каменская" и т. д. Теперь на голубых экранах царила "правда жизни", героями становились люди, что называется, с соседней улицы или даже лестничной площадки, а места действия оказывались не просто узнаваемыми — по многим маршрутам петербуржцы и москвичи сами регулярно ходили.
Новая эра
Почти синхронно с многолюдными, но становящимися всё однотипнее "ментовскими войнами" российские авторы взялись за исправление предыдущих недочётов и принялись выпускать мелодраму за мелодрамой. Одним из главных хитов в этом жанре стала "Бедная Настя" — костюмно–историческая "мыльная опера" времён Николая Первого о русских аристократах и их крепостных. А дальше пошла казавшаяся нескончаемой череда "обручальных колец", "доярок из хацапетовки", "кармелит" и им подобных "историй из жизни", и чем их больше становилось, тем менее они были зрителеориентированы, не имея ничего общего с внеэкранной реальностью. От уже выработанного канона одним из первых отступил телеканал СТС, выпустив ситком "Моя прекрасная няня" (2004–2009), за ним подтянулся телеканал ТНТ с "Универом" (2008–2011) и "Интернами" (2010–2016). А затем всё тот же ТНТ начал превращаться в аналог американского НВО — сперва там вышла "Сладкая жизнь" (2014–2016) Давида Кочарова и Андрея Джунковского — хитросплетённая история про московских мажоров и идущих по их головам циничных провинциалок, затем — "Озабоченные" (2015) Бориса Хлебникова и "Бедные люди" (2016) Жанны Кадниковой.
Незыблемые позиции Первого канала и "России" оказались не такими уж незыблемыми. Тем более что успешных зарубежных примеров становилось всё больше, их смотрели, обсуждали и ждали новых эпизодов охотнее, чем отечественный продукт, а империя Netflix разрасталась невиданными темпами. За этим стримингом начали подтягиваться Amazon, AppleTV+, Prime и др. В сериалах реализовывалось то, что было невозможно по определённым причинам в кино, — например, по цензурным соображениям или художественным задачам. Что не могло не привлечь голливудских режиссеров и актёров разной степени известности. Ведь даже лет десять назад казалось фантастикой, что Мартин Скорсезе, Джеймс Франко, Вуди Аллен придут в сериалы, а актёры, снимавшиеся в мультиэпизодниках, станут такими же суперзвёздами, как их киноколлеги.
В будущее возьмут не всех?
Нехитрое правило — регулярный и неограниченный доступ к лучшим образцам в той или иной сфере позволяет учиться на них, что благополучно отражается уже на собственной продукции, — несомненно, работает и в случае с сериальной индустрией. От латиноамериканских примеров перешли к американским, а в новом веке их линейка настолько расширилась, что прорыв и в российском сегменте стал лишь вопросом времени. Процесс ускорила пандемия: в локдаун зрители лишились привычного развлечения в виде кино, и таким стечением обстоятельств нельзя было не воспользоваться.
В 2020–м сразу несколько онлайн–платформ вывели на рынок свои продукты: "Чики" и "Псих" показывало more.tv, "Территория" и второй сезон "Обычной женщины" шли на Prеmier, "Последний министр" на Kinopoisk, "Немцы" — в онлайн–кинотеатре KION и т. д. Результаты прошлого года выглядели ещё оптимистичнее (достаточно вспомнить "Вампиров средней полосы", "Почку" и "Пингвинов моей мамы"), и даже стало казаться, что теперь–то отечественная сериальная индустрия не только способна удивить разнообразием тем, сюжетов, идей и качеством их исполнения, но и сможет конкурировать на международном рынке. На 2022–й возлагалось ещё больше надежд и чаяний. Тем более что в конце 2021–го Netflix объявила о запуске в работу нескольких российских проектов — с актрисой Светланой Ходченковой (сериал "Анна К."), актёрами Сашей Петровым (рабочее название сериала "Петля") и Юрой Борисовым (сериал "Ничего особенного") и режиссёром Дарьей Жук (сериал "ЗАТО"). Но 24 февраля началась спецоперация на Украине, за которой последовал не один пакет санкций, а за ними с нашего телерынка начали уходить (пока это называют приостановкой работы) крупные игроки.
С одной стороны, отечественные платформы, начавшие или запланировавшие производство собственного контента, получают новую, достаточно многочисленную и финансово состоятельную аудиторию (стандартный пакет Netflix стоил 599 рублей в месяц). С другой — за 2 последних года пользователи не только американского гиганта, но и других стримингов успели привыкнуть и к высокому качеству, и к невероятному многообразию проектов — от документальных до художественных, а следовательно, стали более требовательными к конечному продукту. На текущий момент расклад представляется следующим: преимущество за теми платформами, у которых собственное производство находится не на начальной ступени, а уже сформировался пул авторов и актёров, в сценарном же портфеле достаточно проектов, позволяющих в случае чего соломку подстелить. Самые прочные позиции у Premier и more.tv, идущим с ним в одной связке (оба входят в холдинг "Газпром–медиа"), далее можно назвать KION (владелец — МТС), OKKO (владелец — Сбербанк), а также Start (владелец — "МегаФон"). В более сложной ситуации оказывается Kinopoisk, принадлежащий "Яндексу". Например, в середине января стриминговый сервис объявил о том, что станет соинвестором фильма Гая Ричи о войне в Афганистане с бюджетом $55 млн и Джейком Джилленхолом в главной роли. Амбициозным планам способны помешать текущие события, которые влекут за собой ощутимые экономические перемены, и не в лучшую сторону.
Но в самом непростом положении оказывается платформа IVI — прошлой весной одним из её акционеров стал "ВТБ капитал", а уже в этом феврале против него (и не только) Запад ввёл санкции, и теперь менеджерам необходимо выбирать — заниматься развитием стриминга или более значимыми делами. Тем более что сериалы собственного производства пока меркнут рядом с другими конкурентами.
Предсказать, как будут развиваться внешние события, сейчас способен разве что древнегреческий оракул, да и то не без погрешностей. Очевидно, что выход на международный рынок откладывается на неопределённое время. Причём для всех платформ. Вероятно, стримингам придётся корректировать внутреннюю художественную политику и перераспределять силы, большая часть которых будет, скорее всего, направлена на привлечение освободившейся Netflix–аудитории, и здесь придётся постараться, дабы отвечать вкусам взыскательных зрителей. И это будут истории не про "доярок", "кармелит" и "бедных насть". Да и вряд ли ими удастся сейчас кого–то пронять.
