Вице-губернатор Санкт-Петербурга Ирина Потехина рассказала "ДП" о том, как в ближайшие годы изменится система среднего образования в Петербурге, почему школы культурной столицы знамениты на всю страну и объединение в образовательные комплексы неизбежно.
Как петербургская школа прошла испытание ковидом?
— То, что в пандемию экономика Петербурга работала бесперебойно, во многом заслуга школ, которые не переходили на дистанционное обучение. В этом нет преувеличения. В системе образования Петербурга почти миллион детей: в детских садах, школах, колледжах. Сохраняя очный формат, город давал возможность не только учиться детям, но и работать родителям — многим из них просто не с кем оставить дома ребёнка.
Это решение было непростым: педагоги, воспитатели тоже болели, образовательным организациям приходилось выполнять большое количество новых санитарных правил. Начиная от смещённого расписания и заканчивая требованием для каждого класса учиться в закреплённом кабинете — чтобы детские коллективы не пересекались. Предметник должен был переходить из кабинета в кабинет — с тележкой учебных пособий. А в столовую дети ходили по графику. Всё это — огромная дополнительная нагрузка на педагогов.
Но школы продолжили функционировать, а родители и экономика города в целом — работать.
А у нас разве не было дистанционного обучения?
— Школы не работали только в апреле 2020–го, вместе со всей страной. И очень короткий период, всего 8 дней, во время вспышки омикрона год назад, когда в городе одновременно болели более 300 тыс. человек. Но в первый коронавирусный учебный год — самый сложный — школы не уходили на дистанционное обучение ни на один день.
Что самое главное система вынесла из пандемии?
— Мы научились оперативно принимать новые управленческие решения.
После летних каникул в первый пандемийный год дети пошли в школу. Но уже буквально через пару недель из–за роста заболеваемости в разных регионах и городах школы снова стали уходить на дистанционный формат. Что практически всюду вызывало очень эмоциональную реакцию родителей.
Мы поняли, что в новых обстоятельствах искать решения нужно всем вместе — с родителями и педагогами. На моей страничке во "ВКонтакте" стали обсуждать разные варианты таких решений.
Количество участников обсуждения оказалось впечатляющим — на пике более 600 тыс. человек.
Во время голосования о возможных форматах работы примерно 75% участников категорически возражали против перехода образования на удалённый режим. Но 25% также категорически отказывались вести детей в школу — из–за боязни заражения.
Значит, нужно было найти такое решение, которое позволило бы учиться в приемлемом формате и тем и другим.
Так появился смешанный формат, когда родитель мог оставить ребёнка учиться дома, но — без перевода на семейное обучение в юридическом смысле слова, то есть без исключения из школы. Мы первыми в стране предложили семьям такое решение.
В реальности смешанный формат выбрали гораздо меньше родителей, чем намеревались, — дома оставались около 25 тыс. ребят при общем количестве школьников в городе более 550 тыс.
Для детей, перешедших на смешанный формат, были подготовлены видеоуроки по всем предметам с 5–го по 11–й класс. За эту работу взялись больше тысячи педагогов–добровольцев. Для них это, кстати, стало фантастической школой повышения квалификации: начиная от использования гарнитуры и видеокамеры и заканчивая методической перестройкой самих уроков. Видеозанятия в отличие от школьных уроков рассчитаны всего на 15 минут — дистанционно удерживать внимание детей дольше неэффективно.
Чтобы детям было легче усваивать новые темы, к нам подключился Педагогический университет имени Герцена. Студенты организовали "Продлёнку на удалёнке" — такой почти игровой формат, который помогал делать домашние задания, разбирать трудные вопросы.
Вторым решением стала возможность отпускать на дистанционный формат отдельные классы или детсадовские группы, где возникала вспышка заболеваемости. В пиковые периоды количество таких классов и групп доходило до нескольких тысяч. Но зато все остальные — учились.
Диалог между педагогами и родителями — ещё один ценный опыт пандемии.
Давайте перейдём к сегодняшнему дню как раз в рамках диалога между родителями и школой. Вам не кажется, что дети перегружены программой?
— Школа всё время находится в определённом смысле между двух огней. С одной стороны, не проходит недели, чтобы ко мне не обратились энтузиасты с идеей: а давайте сделаем в школе… экологическое просвещение, финансовую грамотность, уроки предпринимательства. Все эти предложения искренние и полезные. В ответ я обычно спрашиваю: а сколько времени ваш ребёнок тратит на учёбу? Есть ли в его расписании время, куда можно добавить эти дополнительные часы?
С другой стороны, регулярно возникает предложение отменить шестидневку. То есть дать детям как можно больше знаний и умений. Но при этом каким–то волшебным образом потратить на это меньше времени. Младшая школа и сегодня учится только 5 дней. А вот с 6–7–го классов, особенно в школах с углублёнными программами, без шестого дня уже не обойтись.
В качестве альтернативы прорабатываем другой сценарий — "школа полного дня". Это формат, который совмещает учёбу, отдых, спорт, развивающие занятия, и всё под одной школьной крышей. Чтобы родители могли оставить ребёнка в школе утром, забрать вечером — и знать, что всё это время он не только в безопасности, накормлен, сделал домашнее задание, но и поплавал, позанимался танцами, проектной деятельностью или техническим творчеством. Внутри такого "полного дня" можно, не перегружая детей, найти время для многих полезных инициатив.
Это нелёгкая задача. Школьное пространство к такому режиму работы необходимо подготовить. Нужны и помещения, где можно переодеться из школьной формы в джинсы/майки, и какие–то зоны отдыха, где можно спокойно пообщаться или, наоборот, ходить на голове и выплёскивать энергию. Чтобы допоздна работал буфет. Чтобы был широкий перечень кружков и секций.
Многие образовательные организации уже сегодня практикуют отдельные элементы "школы полного дня". Как только город справится с накопленным в предыдущие годы дефицитом школ — начнём внедрять этот формат массово.
На протяжении четырёх последних лет Петербург бьёт рекорды: ежегодно вводит 10–12 новых школ и около 30 детских садов. А это ведь не только стены — это педагогические коллективы, настройка всех процессов. Но, занимаясь таким экстенсивным развитием, город закладывает и следующие шаги. Один из них — "школа полного дня".
Я понял, что пятидневки не будет. А что ещё нас ждёт?
— Петербургские школы знамениты на всю страну. И даже в мире знают, например, наш выдающийся Президентский физико–математический лицей №239.
Понятно, что все школы не могут быть одинаково выдающимися. В силу и материально–технической разницы, и кадровой. Но "петербургский стандарт качества" мы должны обеспечить всем детям.
Один из достаточно быстрых инструментов решения этой задачи — создание образовательных комплексов, когда объединяется потенциал сразу нескольких школ. Мы стараемся подходить к укрупнению очень вдумчиво — поскольку почти всегда сама идея объединения вызывает сопротивление. Возникают страхи, что кого–то в этой ситуации "поглотят", что–то ценное потеряется. Особенно если в объединяемой паре кто–то заметно сильнее. Как вы думаете, родители какой школы из двух больше возражают?
Очевидно, хорошей. У неё средний балл упадёт, и придётся подтягивать отстающих, вместо того чтобы решать, условно говоря, олимпиадные задачи.
— Ровно наоборот. Объединение пугает обычно как раз тех, кому придётся "подтягиваться". И в таких ситуациях спасает именно спокойный диалог между школой и родителями.
За последние годы у нас произошло несколько десятков укрупнений. Недавний пример — к популярной гимназии присоединили школу, где за два года сменилось три директора. И представьте, несмотря на чехарду с педагогическими кадрами и проблемы с ЕГЭ, родители присоединяемой школы были против слияния.
Прошло полтора года — и в школе, которая считалась проблемной, появились стобалльники! Педагогический коллектив сегодня единый и дружный. Родители уже не помнят, что ещё недавно школ было две. И именно на базе этого комплекса начала развиваться "школа полного дня".
Ещё один эффективный инструмент повышения качества образования — создание современных предпрофессиональных лабораторий. Два года назад по решению губернатора было выделено полмиллиарда рублей на грантовую поддержку школ.
Смысл гранта не только в том, чтобы школа получила высокотехнологичное оборудование. А в том, что грант надо выиграть. Чтобы сделать это, педагогический коллектив должен разработать яркую концепцию, привлечь индустриального партнёра — вуз или предприятие, предложить новую образовательную программу. Проделав такую работу, школа даже без дополнительного оборудования сделает рывок. А уж с лабораториями и подавно.
Сегодня город выделил на этот проект 2,5 млрд рублей. 154 школы уже начали "перезагрузку". А всего в конкурсе приняли участие — то есть фактически прошли коллективное повышение квалификации — почти половина школ города. Победители первого этапа начали показывать первые результаты. Кстати, один из таких запланированных результатов — увеличение количества детей, которые успешно сдают ЕГЭ по физике, химии, биологии. Это как раз те области знаний, которые должны обеспечить нашей стране технологический суверенитет.
Так вот, маленькой школе такой проект зачастую просто не потянуть — элементарно не хватит помещений и педагогических кадров для рывка.
Укрупнение будет происходить точечно, когда есть слабая школа и есть рядом сильная? Или это общий вектор?
— Укрупнение — общий тренд. Но никакого "квадратно–гнездового" подхода не предполагается. Каждое решение — индивидуально. Каждый новый комплекс должен сохранять лучшее от вливающихся в него школ и открывать для детей дополнительные возможности. Чтобы обеспечить детям и разнообразие профилей, и качественное дополнительное образование, и "школу полного дня". Хороший пример — 369–й лицей Красносельского района, который поднимался в городском рейтинге качества в лидеры параллельно с укрупнением: сегодня там учатся более 2 тыс. ребят.
Но есть же в центральных районах небольшие по понятным причинам, но вполне качественные школы, с традициями, с историей. Как быть с ними?
— Самые популярные школы даже в центре уже работают на нескольких площадках. В 56–й гимназии в Петроградском районе — больше 3 тыс. учеников. Прошлым летом процедуру объединения прошли 197–я и 183–я школы Центрального района. Они расположены стена к стене, но при этом — очень разные. 197–я — химико–биологическая, её выпускники чуть ли не в полном составе поступают в медицинские и фармацевтические вузы. 183–я — гуманитарная, с хорошей подготовкой по английскому языку.
Сегодня можно сказать: сильные стороны обеих школ сложились. Ничего не потеряли, но возможности у детей серьёзно расширились.
Кстати, касаясь специализированных школ, вам не кажется, что очень справедливый в своей основе территориальный принцип приёма убивает саму их суть — ведь нельзя, например, в математическую принимать с соседних улиц — гениальных математиков не получится...
— У детей и родителей должен быть выбор: пойти в качественную районную школу или поступить в специализированную, до которой, возможно, придётся добираться через полгорода. Например, к Максиму Яковлевичу Пратусевичу в 239–й лицей едут не только со всего города, но и со всей страны. Поэтому город развивает оба направления.
Ждут ли нас какие–то изменения в системе ЕГЭ?
— Для технологического суверенитета нашей стране необходим инженерный спецназ — по меткому выражению Андрея Ивановича Рудского, ректора петербургского Политеха. А ещё нужен спецназ биотехнологический, медицинский — и так по всем направлениям прорыва. Начинать его готовить в вузе — поздно, такая подготовка должна формироваться уже в школе. А для этого нужно укреплять преподавание естественнонаучных дисциплин — в первую очередь физики. ЕГЭ по физике сегодня выбирают не больше 15% детей. Этого сегодня недостаточно.
Но чем Петербург может гордиться — так это математической подготовкой. Сегодня мы — единственный регион в стране, где углублённую математику сдают больше половины выпускников. Но и в этом направлении нам есть к чему стремиться.
