Филипп Никандров: градсоветы нужно отменить

Архитектурные конкурсы в нашей стране все больше и больше теряют публичный характер проведения. Особенно за последний год с начала известных событий. С одной стороны, из страны ушли архитекторы из недружественных стран, посчитавшие работу в России токсичной, тем более что Евросоюз законодательно запретил своим бюро оказание архитектурных услуг на территории РФ. То есть из процесса ушел налёт "международности" как элемент престижа и импорта идей и проектных технологий, притом что девелоперы не видят какого-либо престижа в привлечении архитекторов дружественных нам стран. С другой стороны, российские девелоперы и власти стали всё больше убеждаться в потенциальной токсичности и репутационных рисках проведения публичных архитектурных конкурсов на основе накопившейся за последние десятилетия статистики, свидетельствующей о том, что итоги крупных и открытых архитектурных и градостроительных "состязаний" очень редко воплощаются в реальности, вызывая всеобщее недоверие уже к самой идее.

Разумеется, архитектурные конкурсы и тендеры продолжают проводиться, причём в самых разнообразных формах и весьма активно (и мы, скажем, постоянно участвуем в тех или иных конкурсных процедурах), но при этом кулуарно и в ряде случаев весьма конфиденциально, с подписанием соответствующих NDA. В прошлом году нашей команде довелось поучаствовать в подобном закрытом конкурсе концепций на участке в исторической части Санкт-Петербурга, по масштабам сопоставимом с "Судейским кварталом" или Охтинским мысом. Уважаемый заказчик (владелец территории) пригласил к участию ведущие проектные компании страны в данной конкретной типологии зданий и привлёк в жюри профессиональных экспертов, включая президентов Союза архитекторов России и Санкт-Петербурга. Тем не менее этот чрезвычайно интересный конкурс был настолько засекречен, что мы так и не увидели предложений конкурентов и по прошествии полугода не имеем никаких сведений о результатах и даже не знаем, были ли эти результаты вообще подведены. Причём, на уровне слухов это был уже не первый конкурс на данном участке. Совершенно естественно, что для градостроительно значимых территорий и объектов девелоперы не хотят режима публичности в процессах рассмотрения и оценки концепций, дабы не создавать почву для горячих общественных дискуссий, представляющих наибольший риск для реализации проектов.

Уход конкурсных процедур в тень кулуаров позволяет девелоперам без репутационных рисков для себя игнорировать решения экспертного жюри и просто не объявлять победителя конкурса в случае, если все представленные конкурсные предложения не соответствуют его ожиданиям в части бюджета, эстетики или сроков реализации проекта. Правила такого закрытого теневого состязания концепций служба заказчика всякий раз изобретает по своему усмотрению, и конкурсные условия могут быть весьма экзотичными. В случае же проведения публичного архитектурного конкурса заказчик будет вынужден принять любое решение жюри из назначенцев от власти и профессиональных союзов.

Санкт-Петербургский союз архитекторов недавно разработал проект "Рекомендаций по проведению архитектурных и градостроительных конкурсов в Санкт-Петербурге" с целью предоставить застройщикам крупных, важных и градостроительно значимых проектов выбор: либо пройти Градсовет, либо провести архитектурный конкурс на свой участок по новым единым правилам, среди которых, например, указано наличие в жюри представителей СПб СА и КГА не менее двух третей от числа членов жюри плюс согласование программы и условий конкурса с СПб СА и КГА.

Кстати, это всё уже было давно разработано в Москве аж в 1998 году (постановление № 647-ПП "Об утверждении "Правил проведения архитектурных и градостроительных конкурсов в Москве") как вариант для девелопера заменить архитектурным конкурсом процедуру прохождения Общественного совета при мэре Москвы (давно заменён Архсоветом Москомархитектуры) с автоматической выдачей свидетельства об утверждении АГР (архитектурно-градостроительного решения) проекту — победителю конкурса. В этом постановлении также указано про "две трети" членов жюри, определяемых Союзом московских архитекторов, и одной трети, назначаемой заказчиком конкурса. Для особо важных объектов и значимых участков архитектурный конкурс должен был проводиться как двухстадийный, причём первый этап как открытый конкурс, а второй — по итогам отбора не более 10 проектов по итогам первой стадии. То есть все было придумано просто замечательно, чтобы обеспечить высокий уровень публичности и открытости конкурентным процедурам в архитектуре. Но в реальности я не припомню, чтобы этот городской закон был как-то эффективно применён на деле, ну разве что частично, например в истории парка Зарядье, да и то только потому, что проект изначально был под самым высоким патронатом и проходил через международный конкурс (положение 1998 года не распространялось на проведение международных конкурсов). На протяжении последующих двух десятилетий большинство значимых архитектурных конкурсов в стране были именно международными, хотя сейчас это уже почти не актуально.

Вряд ли местный аналог не работавшего в Москве свода правил из 1990-х вдруг начнёт работать в Санкт-Петербурге в 2020-х. Дело в том, что российский бизнес в массе своей всё так же ещё не готов к открытости и публичности, а девелопмент и архитектурный бизнес не являются тут исключениями. Поэтому при подобном выборе из двух вариантов для девелопера пройти через Градсовет с одной безальтернативной концепцией, разработанной ранее "удобным" ему архитектором и под его полным контролем, выйдет и быстрее, и дешевле, чем, теряя примерно полгода, устраивать конкурс, в итоге которого его обяжут реализовывать решение, каковое, вполне возможно, и не нравится, и не выполняет функциональных задач, и не укладывается в бюджет.

В этой связи предложу, вероятно, радикальное, но достаточно эффективное решение для данной дилеммы: просто взять и отменить все градсоветы и архсоветы на территориях субъектов Федерации, обязав таким образом реализовывать все градостроительно значимые проекты только через публично проводимые процедуры открытых или двухэтапных архитектурных конкурсов. В этом случае у девелоперов должно остаться право вето посредством назначения 50% членов жюри по своему усмотрению. А вторая половина состава жюри может всё так же состоять из бывших членов градсоветов и архсоветов, которые смогут, заранее и обстоятельно ознакомившись с конкурсными предложениями, давать гораздо более взвешенные и более профессиональные оценки и суждения, чем те порой эмоциональные и неадекватные реплики на заседаниях, за которые самим же "мэтрам" потом становится стыдно.

Что бывает с итогами публично проводимого конкурса, если у его заказчика нет права вето на решение большинства жюри из "мэтров" и бонз Союза архитекторов? А просто ничего не происходит — победившая концепция, которая не нравится девелоперу, как правило, реализации не подлежит. Под тем или иным благовидным предлогом проект или приостанавливается (множество примеров), или продолжается по предыдущему концепту (Тучков буян и "Судейский квартал") или переформатируется так, как в итоге пожелает заказчик (Мариинка-2 и др.). Если же концепция заказчику нравится, то он найдёт способ реализовать её даже на другом участке (башня "Газпрома"). Это я не о том, что девелоперы — удивительно упрямые и своенравные существа (что априори факт), а о том, что в ходе конкурсных процедур властям и экспертам необходимо искать компромисс с девелоперами как на этапе подготовки техзадания и программы, так и на этапах отбора участников и номинаций призёров.

Безусловно, проекты, выбранные по результатам архитектурных конкурсов, обеспечат качественно иной уровень для архитектуры наших городов, предоставляя возможности архитекторам из провинции работать в столицах и, наоборот, попутно ликвидируя непреодолимые доселе проблемы дремучей локализации и автаркизма полумафиозного регионального зодчества с результирующей провинциальностью и отставанием на доброе десятилетие от столичных трендов (вспомним, что некоторые регионы страны всё ещё живут в эпохе архитектуры капромантизма…).

В настоящий момент на территории Российской Федерации, состоящей из 89 субъектов, я обнаружил только два проводимых архитектурно-градостроительных конкурса:

1. Открытый международный конкурс на разработку мастер-плана Грозного;

2. Открытый конкурс на разработку архитектурно-градостроительной концепции формирования морского рекреационного комплекса "Южный Риф" в Адлере.

Из текущих архитектурных конкурсов в нашем Северо-Западном регионе я нашёл только конкурс на концепцию Привокзальной площади в Мурино, Ленинградская область. Призовой фонд конкурса составляет 150 тыс. руб. (вы серьезно???) — и тут просто наворачиваются слёзы: это в 13 раз меньше призового фонда конкурса в Адлере и в 130 раз меньше фонда грозненского конкурса, хотя и площадь участка примерно во столько же крат меньше. И тут можно поговорить о проблеме неадекватности размера вознаграждения на многих архитектурных конкурсах реальным трудозатратам архитекторов-участников. И чем меньше в стране проводится открытых и публичных архитектурных конкурсов, тем менее щедрыми становятся гонорары участников и призовой фонд. И зачастую он просто равен нулю, это когда девелопер-"аутист" искренне считает, что ради чести позаниматься его участком архитекторы будут просто счастливы поработать бесплатно и даже без гарантий реализации победившей концепции. Для сравнения: в текущем открытом международном конкурсе на концепцию жилья будущего для эмирата Дубай призовой фонд для четырёх первых премий составляет 1 млн дирхам (примерно 22 млн руб.), что весьма щедро для конкурса бумажной архитектуры. Из текущих российских конкурсов до этой суммы дотягивает только конкурс в Грозном. Верю, что участие профессионального сообщества в подготовке закона о проведении архитектурных конкурсов способно урегулировать вопросы вознаграждения участников исходя из предварительной оценки трудозатрат на момент составления техзадания.

Главный показатель деловой активности и прогресса в экономике — наличие конкуренции и публичных конкурсных процедур, а активность проектного бизнеса в градостроительстве и архитектуре есть главный показатель уверенности населения и бизнеса в устойчивости финансовой системы и национальной экономики в целом. Архитектурное проектирование обычно планирует инвестиции на ближайшие несколько лет, в то время как градостроительное проектирование закладывает основы развития территорий и финансовые потоки на целые десятилетия. И если вдруг в стране перестают публично проводить открытые архитектурные и градостроительные конкурсы, то это скорее тревожный сигнал, свидетельствующий об ощущениях неопределённости и стагнации. Выход из которой тем не менее достаточно прост: законодательно обеспечить и гарантировать конкурсность и открытость выбора архитектурных решений подобно обязательной конкурсности и публичности других закупочных процедур в экономике.