Ксения Шойгу: "Петербуржцы уважают себя и свой город"

Ксения Сергеевна, мы помним, как ещё недавно здесь, на берегу бухты, вы с командой высаживали яблони и вокруг не было почти ничего. Но время пролетело так быстро, и уже в прошлом году "Острову фортов" исполнилось 5 лет. Заброшенные территории превратились в историко–культурный парк, а у Кронштадта появился собственный Музей военно–морской славы. Чем вам запомнились эти 5 лет?

— Эти годы были такими насыщенными на события и встречи, которые проходили на разных этапах развития проекта, что даже сложно уже вспомнить, как всё начиналось. Только фотографии в телефоне, которые периодически всплывают, напоминают о начале пути. Так, я вспоминаю 2019 год, мороз, дорогу, по которой практически невозможно идти, потому что было очень скользко. На этой территории много лет находились закрытые военные городки. Очевидно, что военные делали всё возможное для сохранения множества памятников культурного наследия, но с течением времени военное значение Кронштадта неуклонно снижалось и жизнь в этих городках постепенно затухала. Несмотря на это, когда мы первый раз здесь оказались, сразу обратили внимание, насколько неравнодушно люди относятся к историческим объектам и до какой степени им обидно за то, в каком плачевном состоянии территория находилась последние годы.

Впрочем, надо отдать должное тому, как наши предки строили фортификационные сооружения. Например, эти два артиллерийских арсенала, где мы сейчас с вами находимся, — теперь часть комплекса музея и конгрессно–выставочного центра. Морские форты, которые служили людям несколько столетий как оборонительные сооружения, и сегодня являются душой всего города. С момента своего создания вплоть до старта президентского проекта "Остров фортов" они ни разу не реставрировались, и конечно — время оставило на них свой след.

Форты повидали многое. Говорят, в 1990–е в их стенах даже проводили музыкальные рейв–вечеринки. А что мы увидим после окончания реставрационных работ и есть ли вероятность, что уже в этом году?

— Да, мы находили следы этих мероприятий на форте Император Александр Первый. В частности, граффити на стенах и имитацию гигантской паутины на чугунной лестнице. Это часть истории форта, хотя, наверное, не самая для него благополучная. Сейчас мы делаем всё возможное, чтобы вдохнуть в легендарные оборонительные сооружения Кронштадта новую жизнь, и я очень надеюсь, что планы по завершению основного этапа восстановления будут осуществлены уже в ближайшее время. Благодаря министерству культуры Российской Федерации и петербургскому комитету по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры нам удалось сделать главное — спасти форты от разрушения и вернуть им исторический облик. Окончание реставрационных работ мы наметили на 2025 год. На ввод объектов в эксплуатацию коллегам понадобится ещё какое–то время, но не думаю, что процесс затянется. Также порядка полугода потребуется на приспособление территории фортов для того, чтобы они начали функционировать как общественные пространства.

Наверное, большие возможности открываются для кино– и телепроектов?

— Безусловно. Уже в этом году должны состояться съёмки телевизионного проекта для СТС на форте Император Александр Первый (в народе его называют "Чумной"). У этого фортификационного сооружения очень интересная судьба. Чего оно только не повидало! Изначально форт создавался для обороны Кронштадтского корабельного фарватера и даже успел предотвратить нападение на Санкт–Петербург англо–французской эскадры во время Крымской войны (причём даже в бой вступать не пришлось: неприятель ретировался, устрашившись минных заграждений и мощной артиллерии). В самом конце XIX века в казематах разместилась противочумная лаборатория, из–за чего форт получил своё второе, народное, название — "Чумной". За последние 100 лет форт успел послужить военным складом, кинодекорацией, местом молодёжных тусовок, а потом долгое время пребывал в забвении — вплоть до выхода поручения президента России о комплексном развитии территории Кронштадта. Уже когда шла реставрация, в окрестностях форта был снят ещё один игровой фильм — про первую советскую атомную лодку К–3, которая является гордостью нашей экспозиции в Музее военно–морской славы в "Острове фортов".

Кроме реставрационных работ что было сложнейшей задачей в работе с восстановлением фортов?

— Инженерное обеспечение. Чтобы объекты жили полноценной жизнью, им нужны электричество, газ, вода. Мы провели инженерные коммуникации на все три форта: Кроншлот, Пётр Первый, Император Александр Первый. Вначале перед нами стоял сложный вопрос, стоит ли вообще делать централизованное подключение фортов к городским сетям, потому что трассы должны пойти глубоко под водой и условия здесь могут быть достаточно экстремальными. Но если бы форты не получили возможность круглогодично отапливаться и принимать посетителей, их будущее было бы бесперспективным даже после блестяще проведённых реставрационных работ. В решении задачи инженерного обеспечения фортов нам очень помогли коллеги из министерства природных ресурсов Российской Федерации и Росприроднадзора — они живо откликнулись на наши инициативы и оказали содействие в подготовке и согласовании огромного количества разрешительных документов. Я была поражена, с какой тщательностью и вниманием специалисты госорганов подошли к этому вопросу. Большое спасибо им за неравнодушие.

Какие ещё объекты в очереди на открытие в этом году?

— В сентябре ожидаем открытия школы–лицея на 550 мест, который входит в состав комплекса социальной инфраструктуры кластера "Остров фортов". Мы строили его по индивидуальному проекту, чтобы и детям, и учителям было максимально комфортно. Кроме учебных классов, библиотеки с читальным залом и мастерских на уровне третьего этажа устроен выход на крышу, где преподаватели и ученики смогут проводить занятия на открытом воздухе и отдыхать после учёбы на террасе. А также здесь есть 25–метровый бассейн: этот размер является стандартным для спортивных соревнований по плаванию, так что в здании лицея могут проводиться чемпионаты. Мы очень благодарны городу, потому что вместе с правительством Санкт–Петербурга была согласована закупка дополнительного оборудования, благодаря чему наша школа–лицей сможет получить специализацию и готовить из ребят будущих специалистов инженерной направленности. Атмосфера в Кронштадте для этого очень подходящая: неподалеку от лицея — залив, морской завод, доки, корабельные причалы, Музей военно–морской славы России.

Со стороны весь инфраструктурный и исторический кластер "Остров фортов" выглядит как образец комплексного развития территорий. Насколько сложно в реализации туристско–рекреационного проекта соблюсти интересы инвесторов и местных жителей?

— Начиная проект 6 лет назад, мы, конечно, сперва столкнулись с недоверием со стороны кронштадтцев и в целом петербургской общественности. Скепсиса в наш адрес высказано было более чем достаточно. Это было ожидаемо. Санкт–Петербург имеет уникальную идентичность, щепетильно относится к изменениям, и его доверие надо заслужить. Более того, Кронштадт — место особое даже по петербургским меркам. Долгое время территория была закрытой, местные жители не привыкли к чересчур активному движению в широком смысле этого слова и избыточному вниманию к своим "родным пенатам". В предшествующие годы на территорию заходили различные энтузиасты с проектами развития Кронштадта, обещая городу счастливое будущее. Таким образом, у кронштадтцев был объективный повод для недоверия. И мы, конечно, чувствовали груз ответственности: мы не могли подвести Кронштадт и его жителей. Для меня лично Кронштадт и Петербург в целом стали вторым домом, я отношусь к ним с особым трепетом.

Планируя кластер "Остров фортов", мы учитывали интересы и потребности жителей города, поэтому создаваемая инфраструктура сразу получала двойное назначение — туристско–рекреационное и социальное. Так, музейно–исторический парк, комплекс Музея военно–морской славы и Конгрессно–выставочного центра — это не только объекты туристского показа, но и общественные пространства для интересного и полезного времяпрепровождения кронштадтцев. Детские и спортивные площадки, лицей, детсады, торговый центр, который будет построен инвестором, новые дороги, развязки и инженерные сети — всё это призвано улучшить жизнь горожан, расширить их возможности. А ещё развитие кластера — это новые рабочие места рядом с домом для кронштадтцев. Этот аспект более чем актуален для местных жителей: как минимум половина трудоспособного населения Кронштадта ездит на работу в другие районы Санкт–Петербурга и тратит на дорогу туда–сюда 2–3 часа ежедневно.

Вы справедливо отметили, что петербуржцы нередко со скепсисом относятся к тем, кто приезжает сюда с идеями, особенно из Москвы. Есть миф о петербургском снобизме, вы в него верите?

— Думаю, речь идёт не о снобизме, а о силе характера и чувстве собственного достоинства. Петербуржцы уважают себя и свой город, обладают твёрдой волей, позволяющей отстаивать собственное мнение. Поэтому уж что точно нельзя делать с Петербургом — так это навязывать ему сторонний взгляд и внешнюю волю. Но в нашем случае, как я чувствую, у нас с городом получился хороший симбиоз: мы слышим и понимаем друг друга.

Учитывая разнонаправленность и сложность проекта, как вам удаётся видеть картинку результата целиком?

— Развитие территории называется комплексным, когда все направления взаимосвязаны, обеспечивают синергию и нацелены на общий макрорезультат. Наш проект именно такой. При планировании мы движемся от общего к частному: определяем, что хотим получить на выходе и что для этого требуется. Наша цель верхнего уровня — обеспечить сохранение истории и создать условия для того, чтобы Кронштадт успешно развивался. Чтобы достичь этой цели, надо снять ограничения развития. Из этого рождаются задачи. К примеру, одна из ключевых проблем Кронштадтского района — нехватка транспортной и инженерной инфраструктуры. Как я уже говорила, Кронштадт долгое время был закрытым городом и изначально не был предусмотрен для интенсивного потока людей и транспорта. Но времена меняются. Сегодня благополучие Кронштадтского района и его жителей напрямую зависит от реализации мощного туристического и рекреационного потенциала территории. Значит, нужно расширять инфраструктуру, что и делается в настоящее время благодаря поддержке федеральных и региональных властей. Кроме того, до начала работ мы провели социологическое исследование и выяснили, что общей ценностью для всех жителей города является сохранение исторического наследия, чем мы и занимаемся. И даже слоган у нас — "Сохранение через развитие".

С какими испытаниями приходится справляться и как доказать людям, принимающим решения, что это важно?

— Главное испытание, которое пришлось преодолеть, — это вырваться из замкнутого круга. Приходится долго и упорно решать вопросы с заинтересованными сторонами на всех уровнях, причём решения "цепляются" одно за другое. Например, приходишь в городское правительство по поводу реконструкции улично–дорожной сети кластера — и тебе справедливо говорят: развязка на въезде пока не готова, поэтому инвестиции в расширение улиц района могут не иметь необходимого эффекта. Далее идём в министерство транспорта Российской Федерации, где нас спрашивают: для чего прямо сейчас нужна новая транспортная развязка с более высокой пропускной способностью, если в районе проживает порядка 44 тыс. человек? А инвестор, со своей стороны, опасается вкладываться в проект на территории с недостаточной транспортной доступностью.

В результате приходится долго и настойчиво проводить переговоры с федеральными органами власти, представлять конкретные предложения инвесторов, защищать всю концепцию целиком, чтобы во исполнение поручения президента России всё–таки создать кластер. Когда концепцию удаётся согласовать на федеральном уровне, далее следует плотная работа с городскими властями, получение необходимых положительных решений и поддержки от города. Особенно в части неокупаемых социальных составляющих проекта. Очень важно взаимодействие со спонсорами и меценатами. Команде нужно проявлять максимальную креативность, создавая яркие социально значимые события национального масштаба для привлечения спонсорских средств.

Как устроена модель финансирования кластера? Есть мнение, что задействованы только бюджетные средства, так ли это на деле?

— Модель диверсифицирована по источникам финансирования — в проекте есть и бюджетные, и внебюджетные инвестиции. Федеральное финансирование направляется на такие задачи, как реставрация фортов, реконструкция развязки, — это федеральные объекты, которые не могут финансироваться иначе. Есть спонсорские средства. Мы очень благодарны "Новатэку", "Газпрому", "Газпром нефти" и многим другим. Также мы признательны нашим зарубежным коллегам, потому что именно они дали значительный объём и участвовали в открытии нескольких объектов на территории Кронштадта.

Большую долю в структуре финансирования проекта составляют частные инвестиции, причём инвесторы не только вложились в создание коммерческих объектов, но и создают сопутствующую социальную инфраструктуру кластера.

Очень важен для проекта и финансовый вклад города Санкт–Петербурга. Соответствующие расходы были заложены на уровне адресных программ, Кронштадт в них давно нуждался. Из этих средств финансируются мероприятия по развитию дорожно–транспортной и инженерной сетей — не только территории кластера, но и всего Кронштадтского района. Мы стремились к тому, чтобы ни один из источников, будь то федеральный, региональный, инвестиционный или спонсорский, не превалировал и чтобы модель финансирования была максимально сбалансирована.

А какова судьба проекта яхт–клуба на территории кластера?

— Возможность появления такого объекта на территории кластера существует. Но в то же время город Санкт–Петербург рассчитывает на развитие марины в промзоне "Горская", и это один из ключевых факторов. Две локации — Кронштадт и Горская — находятся примерно в 15 минутах друг от друга. Вопрос о том, где же всё–таки будет возведён яхт–клуб, будет решаться отдельно. Если рассуждать объективно, экономически целесообразнее, чтобы яхт–клуб располагался на территории "Горской", потому что там нет объектов культурного наследия и, самое главное, там просто лучше глубины. Но это зависит от решения города.

Как минимум в Кронштадт уже можно с прошлого лета дойти и на катамаране. И даже увидеть форты с воды…

— С позапрошлого лета. Уже в строю шесть суперсовременных катамаранов — четыре скоростных и два прогулочно–экскурсионных. Всего таких инновационных судов в составе кронштадтского флота будет 10. Я рассчитываю, что к 2026 году мы в полном объёме реализуем наши планы с "Нева Тревел" в части постройки катамаранов по лизинговому договору. Скоростные катамараны используются для трансфера пассажиров из центра Петербурга и из Петергофа в Кронштадт, экскурсионные используются для познавательных морских прогулок в акватории фортов.

Ксения Сергеевна, позвольте немного лирики. Создавать такой огромный проект — это как бороться в шторм со стихией. Да и есть мнение, что женщинам в принципе всегда нужно прилагать в 2 раза больше усилий, потому что бизнес жесток. Как вы находите в себе силы двигаться вперёд и что помогает принимать волевые решения?

— Сложно сказать, что помогает, просто я всегда так и работала. Поверьте мне, когда ты ходишь беременная в каске по стройке и отстаиваешь объём инвестиций или федерального финансирования, ты можешь быть значительно эффективнее, нежели любой мужчина в галстуке с суровым лицом.

Я думаю, что у каждого из нас свои сильные стороны. Женщины и мужчины работают по–разному, но не думаю, что есть какой–то смысл сравнивать нас по эффективности и что это предопределяет результат. Очевидно, что кластерное развитие — это достаточно многогранная задача, но, на мой взгляд, в ней больше важны общечеловеческие качества, такие как, например, креативное мышление, целеустремленность, — качества, которые не относятся к полу. Если говорить о моей команде, то у меня баланс и мужчин, и женщин, что позволяет каждому заниматься своим делом и проявлять свои лучшие компетенции.

К слову о личных качествах — кто для вас является образцом сильного человека, который вдохновляет?

— Мой отец.

Ксения Сергеевна, а какое место в Кронштадте имеет особое значение лично для вас?

— Я люблю Кронштадт во всём его многообразии. Но началась моя любовь к этому городу с его великолепных фортов. Я обожаю "Чумной". Его атмосфера производит на меня, пожалуй, наиболее сильное впечатление. Форт Кроншлот также вызывает у меня самые тёплые чувства. У него на территории есть гавань и несколько построек. Одна из них — эллинг. Он возведён значительно позже, чем основной ансамбль, но почему–то он мне очень близок и мил. Ещё один интересный объект на Кроншлоте, который стал для меня большим открытием и сразу полюбился, — это подвал, который сохранился практически в первозданном состоянии. Он был засыпан грунтом и забыт на долгое время, никем не эксплуатировался. Сохранился он великолепно и стал приятной находкой наших археологов и реставраторов в прошлом году.

Какие задачи перед командой "Острова фортов" стоят на 2025 год?

— Если говорить об основных задачах, то это завершение реставрации фортов, подписание обязывающих инвестиционных соглашений с условиями долгосрочной аренды. Мы работаем над открытием самой большой экспозиции батискафов, которую собираемся дополнить в этом году. Есть ещё одна мечта, которую я очень рассчитываю воплотить в жизнь, — создать новый объект туристского показа — передислоцировать в Кронштадт экраноплан "Спасатель", который станет уникальным памятником достижениям отечественной науки и технологий. Будем продолжать развивать Всероссийский центр морских профессий. И конечно, планируем провести большое количество событийных и просветительских мероприятий, чтобы территория жила и планомерно реализовывала свой туристический и культурный потенциал.