"Выходной Петербург". Силиконовая Финляндия

Еще совсем недавно молодые финны стремились попасть на работу в крупную корпорацию — такую как Nokia. Сегодня тренд сменился, и все больше молодых людей хотят больше рисковать и больше зарабатывать…

Офис компании Supercell, которая стоит 3 млрд евро, производит впечатление безлюдного. Куда попрятались более 100 сотрудников одной из ведущих игровых фирм мира? Помещение похоже на сильно увеличенную версию модной городской квартиры, начиная с прихожей, где, кстати, нужно разуваться.

Экскурсия

Ощущение пустоты усиливает само огромное здание в Хельсинки, когда–то специально построенное для отдела разработок и исследований Nokia. Оно явно было рассчитано на много тысяч сотрудников, а теперь в нем работает в лучшем случае несколько сотых от того количества людей. Какой наглядный пример быстрого вымирания больших корпораций–динозавров, которых маленькие, но бойкие и решительные существа обходят сбоку по эволюционному древу!

Supercell занимает в этом здании всего лишь часть этажа. Большой зал умело разделен на зоны: вот кухня, оборудованная по последнему слову техники, вот стеклянные стены, исписанные, как граффити, разными высказываниями. Нет, вы не найдете здесь корпоративные кричалки и девизы — надписи скорее похожи на те, что люди ставят себе на стены в социальных сетях. Присмотревшись, вижу там и сям небольшие, по четыре–пять человек, группки, каждая из которых занимает свою часть зала. Ребята погружены в то, что знают, вероятно, лучше всех в мире: в игры для планшетов и мобильных устройств.

Нельзя сказать, чтобы Supercell была типичной компанией — сегодня это флагман финской игровой индустрии. Она имеет свои офисы в 30 странах, а Илкка Паананен, ее глава и основатель, не вылезает из южной Калифорнии — мирового центра компьютерной индустрии.

Если сравнить рыночную капитализацию Supercell, 3 млрд евро (при числе работников в 130 человек), с рыночной капитализацией Nokia (около 40 млрд евро и 123 тыс. работников на пике успеха 5 лет назад), то можно сказать, что первая компания эффективнее примерно в 100 раз.

Как получилось, что компания, основанная в 2010 году с капиталом в несколько тысяч евро, раскрутилась так быстро и стала примером для подражания тысяч стартаперов в Финляндии и по всему миру?

Экспонента

Можно говорить об определенной предрасположенности финнов к компьютерным играм — иначе трудно объяснить тот факт, что оборот фирм, занимающихся разработкой игр, вырос в Финляндии с 87 млн евро в 2009 году до 800 млн 4 года спустя. Успех столь же потрясающий, сколько не очевидный: это как если бы наше "Сколково" сумело не только отбить за 4–5 лет государственные вложения, но и вырасти раз в десять.

Игровая индустрия Финляндии развивается чуть ли не экспоненциально: более половины компаний из 180 возникло на этом рынке в последние 2 года! Не удивительно, что быть стартапером теперь в Финляндии стало модным, и крупнейшие мероприятия в этой области, такие как конференция Slush в Хельсинки, собирают несколько тысяч человек, подавляющее большинство из них — студенты. Хотя за участие в этом событии, на котором главное — всего лишь возможность послушать умных людей, нужно платить весьма существенную сумму.

Основатель одной из ведущих игровых компаний мира, финской Rovio, Питер Вестербака рассказывает, что еще несколько лет назад в ответ на его вопрос, заданный в университетской аудитории, кто хочет стать предпринимателем, вверх тянулось всего несколько рук. Все хотели работать в крупной компании, такой как Nokia, получать хорошую зарплату, иметь гарантии занятости и так далее. Сегодня тот же вопрос, заданный в той же аудитории, вызывает прилив энтузиазма: молодые финны хотят рисковать, хотят работать на себя с перспективой много зарабатывать.

Этот успех был бы невозможен без мощной поддержки государства, которое активно инвестирует в стартапы. Бюджет финского правительственного агентства Tekes, которое занимается поддержкой стартапов, составил в прошлом году 577 млн евро — сопоставимая сумма составляет бюджет "Сколково", при том что население России больше финского в 30 раз.

Заявку на финансирование со стороны Tekes может подать и частная компания, и исследовательский институт, и общественная организация, непременным условием для получения госпомощи является регистрация юрлица в Финляндии. Через Tekes правительство выделяет деньги на разработки и исследования, а также инвестирует в инновации.

"Наша самая важная целевая группа — это мелкие и средние предприниматели, которые хотят добиться роста в международном масштабе, которые активно включены в процесс глобализации, — рассказывает исполнительный директор Tekes по взаимодействию с компаниями–стартапами Юкка Хейринен. — Мы финансируем и научные разработки, но для нас очень важно, чтобы те, кто обращается к нам за помощью, хорошо представляли бы конечный продукт и то, каким образом можно коммерчески использовать результаты разработок".

Экосистема

Именно Tekes еще в конце 1990–х обратил внимание на финскую игровую индустрию и с тех пор вложил в нее около 50 млн евро. Среди компаний, которым Tekes помог на самом начальном этапе развития, были и уже упомянутые Supercell и Rovio (создатель знаменитых Angry Birds), и многие другие.

Финны считают, что главное достоинство Tekes — качественная экспертиза проектов. В организации сегодня около 400 сотрудников, 90 из которых работают в региональных представительствах ELY — центрах экономического развития, транспорта и окружающей среды. В итоге важными центрами финских стартапов помимо Хельсинки являются Тампере и Оулу, Котка и Турку, близкая к нам Северная Карелия. Даже в маленькой Лаппенранте есть активные и перспективные компании.

Этот подход довольно сильно отличается от принятой в России централизации, когда все решения принимаются через Москву — город крайне дорогой для жизни и работы, находящийся, кроме того, весьма далеко от таких важных научных центров, как Новосибирск или Томск.

"По сути, мы много инвестируем в развитие экосистемы, — говорит Юкка Хейринен. — Видя это, в отрасль приходят и инвестиции из–за рубежа, при этом я не говорю о покупке компании или ее части, когда она уже получает солидную долю рынка, — речь идет об иностранных инвестициях в десятки миллионов евро, которые приходят на первых стадиях проекта. Получается, Tekes снижает риски".

В финский инновационный набор, привлекательный для инвесторов, входят не только технологические ноу–хау, хорошее образование и маркетинг, но и стабильное окружение и сравнительно небольшая текучесть кадров. "Некоторые эксперты говорят, что окружение слишком стабильное и нам не помешало бы, если бы люди чаще переезжали работать в другие места", — говорит Хейринен.

Немаловажную роль в привлекательности страны для инвесторов из–за рубежа играет предпринимательская культура, основанная не только на конкуренции, но и на кооперации, сотрудничестве между компаниями.

"Финляндия — это не страна, это кантри–клуб, — шутит Хейринен (здесь игра слов, основанная на английском слове "страна" — country). — Здесь через один контакт каждый знает каждого. Это рождает доверие, так что нам не требуется ни залога, ни каких–то активов. Но мы, конечно, рассчитываем на то, что возникающие компании должны иметь понимание рынка".

Главный критерий оценки проектов — как компания планирует международное развитие, оценка спроса на продукт компании на ключевых международных рынках. Стартаперы, сумевшие доказать, что они понимают свою цель и знают рынок, получают начальный грант на исследования и разработки, который составляет около 100 тыс. евро. На следующем этапе, когда речь уже идет о продвижении продукта, грант может составить около миллиона евро.

"Каждый год мы финансируем около 1,5 тыс. бизнес–проектов и около 600 проектов в университетах и исследовательских институтах", — говорит Хейринен.

Один из важных принципов Tekes — учиться на ошибках. "Мы говорим предпринимателям: если вы терпите неудачу, делайте это как можно быстрее и извлекайте уроки". Для обмена опытом при содействии Tekes существуют такие структуры, как инкубаторы, "сауна стартапов", "ускорители Vigo". Задача Vigo — вырастить высокотехнологичные компании, соединяя стартапы с опытом уже добившихся успеха предпринимателей.

Финны пришли к выводу, что лучше всего предпринимателю поможет не чиновник, а другой предприниматель. Поэтому ускорители — это частные компании, возглавляемые опытными бизнесменами. Они инвестируют в стартапы деньги и тратят много времени на обучение, а также предоставляют в распоряжение начинающих бизнесменов свою сеть контактов. Сегодня, по словам Хейринена, в Финляндии существуют 10 таких ускорителей, выбираются они по конкурсу как лучшие среди лучших и получают от государства компенсацию.

Конечно, такой институт, как ускорители, возможен в условиях практически полного отсутствия коррупции и своего рода скандинавской ментальности, то есть сочетания частной инициативы и общественного контроля, личного опыта и господдержки, сотрудничества и конкуренции.

По словам Хейринена, на развитие стартапов из бюджета Tekes выделяется ежегодно 135 млн евро, есть и фонд, который поощряет молодых предпринимателей, его бюджет — 45 млн евро.

Впрочем, через Tekes финское правительство дает деньги на самые причудливые проекты. Например, как–то я был в офисе компании, которая разрабатывает рюкзаки с установленными на них солнечными панелями. Такая вещичка стоит несколько сотен евро, а смысл, как мне объяснили, в том, что она дает путешественнику энергетическую независимость.

Вот только велик ли рынок для такого чуда природы? Таких проектов, как этот, здесь много, но, как бы то ни было, в 2013 году Финляндия получила от инновационных компаний в виде налогов больше, чем все вложения в эти компании со стороны государства за все время.

Эволюция

Что произойдет с молодыми и резвыми инноваторами дальше? Не получится ли так, что крупные компании съедят перспективные стартапы?

"Есть такое понятие — креативное разрушение, — говорит Хейринен. — В этом смысле даже проблемы у Nokia пошли на пользу стартапам — ведь креативное разрушение больших корпораций освобождает талант, изголодавшийся по применению".

Есть ли проблема с тем, что финские компании, становясь успешными, уходят в офшор?

"Как правило, наши компании остаются в финской юрисдикции, — говорит Хейринен. — Например, Supercell не хочет уходить из Финляндии, несмотря на международный успех. С 2011 года в Финляндии снижен налог на корпорации, теперь он составляет 20%. Кроме того, мы считаем, что если при продаже финская компания достается международным покупателям, то доход от продажи все равно остается в Финляндии".

Экспансия

Supercell — хороший пример компании, которой опека государства помогла вырасти в крупного международного игрока.

Фирма была основана в конце 2010 года, уже в следующем году получила под свои идеи начальное госфинансирование, практически сразу пришли инвестиции в несколько миллионов евро, а спустя 2 года ее капитализация возросла в 100 раз, и 51% компании был куплен ключевым японским инвестором за $1,5 млрд. Таким фантастическим успехом фирма обязана в основном двум играм, которые в течение многих месяцев возглавляли рейтинги в десятках стран мира, в том числе в США и Японии. В 2013 году компания зарабатывала на этих играх — Clash of Clans и Hay Day — около 2,5 млн евро в день…

Парень в черной футболке с логотипом компании на беглом английском, на каком говорят в Калифорнии, начинает рассказывать о принципах ее работы. Не сразу до меня доходит, что передо мной сам легендарный Илкка Паананен, основатель и CEO компании.

"Мы разделены на маленькие, независимые друг от друга ячейки, которые быстро реагируют на препятствия, — излагает он принципы Supercell. — Никто не знает потенциал игры лучше, чем ее создатели, во всяком случае, до момента выхода на рынок. Поэтому в процесс работы никто не вмешивается".

В этой компании неудачи не скрывают, а отмечают на вечеринках с шампанским. Еще один принцип — прозрачность.

"Как–то ко мне подошел новый сотрудник и сказал, что по ошибке получил письмо с данными о продажах игр на это утро. Но это была не ошибка", — говорит Иллка.

Илкка совсем не походит на собственника, обуянного жаждой наживы. Выпускник Хельсинкского технологического университета, он стал предпринимателем еще в 2000 году и сразу занялся играми. До создания Supercell Илкка учреждал разные компании и потерпел не одну неудачу.

Сейчас Илкке 34 года. Он явный трудоголик, кроме того, на последнем этапе много времени он тратит на то, чтобы учить других. Как и многие финны, увлекается хоккеем, хотя сейчас все реже берет в руки клюшку. Не в последнюю очередь потому, что центр мирового софта находится в Калифорнии и большую часть времени Илкка проводит там.

"Наша цель — создать лучшее из возможных окружение для людей, которые создают игры. Потому что у нас есть миссия — мы хотим быть первой глобальной игровой компанией, а этого не достичь, если не сделать рабочую обстановку максимально комфортной".

В Supercell нет офисных часов, которые сотрудники должны отбывать, зато они получают опционы на акции, что делает их заинтересованными в успехе.

Половина сотрудников компании — финны, но они работают уже в 30 странах, так что это полный интернационал.

"Я никогда не работал ради денег. Я всегда хотел делать великие игры, — говорит Илкка. — Моя цель — стать наименее влиятельным главой компании в мире".