"Выходной Петербург". Война против мира

Тамаз Мчедлидзе, основатель группы компаний "Меди"

Конечно, меня волнует эта тема. Когда умирают люди — как это может не беспокоить? Когда люди умирают из–за идиотизма и амбиций отдельных людей, отдельных личностей, это волей-неволей вызывает у меня отвращение.

Только мы, медики, понимаем ценность человеческой жизни — а эта ценность должна быть в сознании каждого человека, даже самого амбициозного. Мы это понимаем, видимо, потому, что каждый день с этим сталкиваемся.

Я бы, честно говоря, всех политиков мира отправил бы на Марс, и пусть они там между собой разбираются по поводу политических и государственных проблем. Я бы сделал для них специальный чип и внедрил бы в их мозги — чип высочайшей ценности человеческой жизни. Никакими амбициями и идеями невозможно это оправдать.

Мы в своей башке выстроили политические правила и границы, а на самом деле высшее правило — это неприкосновенность человеческой жизни.

Все. Это моя гражданская позиция. Моя позиция как гражданина мира. Мне глубоко все равно, кто в каком государстве живет, кто к какой национальности себя причисляет. На операционном столе у всех кровь одного цвета. Матерям, вне зависимости от вероисповедания и политических взглядов, одинаково больно, когда дети погибают.

Мы, врачи, видим лучше всего, насколько у людей зашкаливает политиканство, которое перекрывает истинные ценности. Это не скрытый конфликт между Росси ей и Украиной. Это открытая война. Что тут скрытого? Тут все предельно понятно и ясно: и это не война между странами. Это война между амбициями людей.

На мой бизнес то, что происходит, не влияет. На меня — да. Чтобы можно было вообще подумать, что в XXI веке это возможно! Для меня это вообще немыслимо. Меня поражает, как к этому вообще можно было прийти. Видимо, все посходили с ума. Для меня в XXI веке вообще всякая война — это дикость. Вы же знаете этот анекдот? Гиммлер приходит к Гитлеру и говорит: «Мой фюрер, мне приснился крайне странный сон: Россия напала на Украину, а Германия требует прекратить эту войну».

Хочу ли я воевать? Естественно, нет. Я бы надел смирительные рубашки на них на всех — на тех, кто этого хочет. Как минимум. Для меня это просто немыслимо. У меня медицина связана с оздоровлением и благополучием. Если бы у меня была психиатрия, эта война влияла бы на мой бизнес — было бы много клиентов, кто пришел потому, что сошел с ума.

Максим Иванов, основатель Foodline Group, совладелец группы компаний "Галактика" 

Конечно, это сильно повлияло на наш бизнес: большую долю в наших продажах составляли продукты молочной группы из европейских стран, в том числе Финляндии. Мне кажется, мировые политики выбрали совсем не тот путь, куда нужно идти в этом конфликте.

Не думаю, что нынешняя ситуация соответствует желаниям простых людей. Скорее это обусловлено геополитическими соображениями и, к сожалению, амбициями. После того как появилось письмо Брэнсона (Максим Иванов был одним из 16 российских, украинских и западных предпринимателей, подписавших открытое письмо миллиардера Ричарда Брэнсона, призывающее как можно скорее перейти к мирному урегулированию конфликта на Украине. — Ред.), мне позвонили очень много людей со словами поддержки.

Арам Мнацаканов, основатель Probka Family

Воевать против Украины не пойду! Мой отец, Михаил Арамович Мнацаканов, в составе 2–го Украинского фронта воевал под командованием украинца, маршала Малиновского (тоже не чужого мне человека), освобождал родину и закончил войну в Берлине.

Страшно стыдно, что сейчас у меня в стране могут осквернить светлую память наших предков разных национальностей, которые положили свои жизни, думая о всех нас. Нелюди, стравливающие за большие деньги два православных народа, будут гореть в аду, уверен. Стыдно молчать, когда даже Брэнсон (казалось бы, ему–то чего) призывает всех сказать нет войне на Украине!

Борис Белоцерковский, владелец компании "Ювенко"

Конечно, это тема № 1, и мы следим за новостями, потому что эти события существенно влияют на бизнес–среду. Этот конфликт влияет на любой бизнес, прежде всего потому, что меняет капитализацию бизнеса. У нас нет никакого бизнеса с Украиной, мы не ведем бизнес на Украине. Нас в этом смысле смущают только вопросы капитализации и оценки нашего бизнеса, а также вопросы доступности кредитов и их процентных ставок —общая экономическая ситуация, несомненно, влияет на любой бизнес в России. Я точно не хочу воевать. Я бы не хотел освещать свою гражданскую позицию в деловой прессе. Почему? Потому что.

Аркадий Теплицкий, совладелец холдинга "Адамант"

Я считаю, что, когда идет война на территории наших соседних и близких к нам государств, это не может не влиять на бизнес. Впрямую на мой бизнес это никак не действует, но настроение в обществе, общая взволнованность и какая–то агрессия — они влияют: люди больше сидят дома и стараются меньше тратить деньги. Это такой общеизвестный факт.

Напрямую связи нет, но общее состояние и разговоры об этом, которые несут отрицательный заряд, а не положительный, потому что-то, что там творится, по анализу разных стран и сайтов, и информационных источников, — это в любом случае ужасно. Тем более что народы близкие и много там знакомых и друзей, у кого–то там есть родственники и партнеры — конечно, все это просто морально тяжело. Вот и все.

Воевать? Я? Я ни с кем никогда не хочу воевать. Но я не понимаю, что значит — попытка противодействию конфликта. Это другое государство, которое находится в состоянии гражданской войны. Я вам излагаю собственную позицию. Мое субъективное мнение. Как человека и гражданина.

Это не мое дело, но я не считаю, что мы имеем право в это вмешиваться. Другое дело, что призвать к этому нужно скорее международные организации и определенные органы — ООН, Совет безопасности и тому подобные структуры. Я буду очень рад и доволен, когда в любой точке мира, тем более так близко — у наших близких соседей, прекратится война.

Я бы приложил максимум усилий для того, чтобы это прекратить. Но это не в наших и не моих силах как частного лица. Я не занимаюсь, к счастью или к сожалению, политикой и не имею таких полномочий.

А воевать? Никогда ни с кем не хочу. И мечтаю, чтобы война и там кончилась. Когда она может кончиться? В медицине так говорят: само не рассосется. Когда к этому приложат руку международные организации и комиссии, когда будут выработаны определенные конвенции и соглашения.

Я считаю, сам этот конфликт не иссякнет. Либо кончатся у обеих сторон деньги. Но я считаю, что это, в общем, задача мировой общественности и мировых контролирующих органов и организаций — прекратить эту историю. Какими конкретно способами — я не могу сказать, я не политик. Но думаю, что мировому сообществу придется принять в этом непосредственное участие.

К сожалению, у нас мировое сообщество на сегодняшний день некоторым образом в расколе. Поэтому мне кажется, что сначала нужно договориться супердержавам о том, как примирить позиции, а потом уже с позиции верховной силы — я имею в виду не военной, а силы супердержав — своим указом и словом прекратить это безобразие. Нужно сначала договориться Меркель, Обаме и Владимиру Владимировичу, а потом свою волю уже единую изложить и прекратить эти беспорядки и преступления, которые там происходят.

То, что там происходит, — для меня это не война, это преступление просто. Я не хочу говорить, кто виноват, как, что. На сегодняшний день это разгул, это буйство, это отсутствие центра власти и порядка в стране и введение ее в состояние преступной полубандитской войны. Вот я как к этому отношусь.

Георгий Семененко, генеральный директор Кировского завода

Я, конечно, против конфликтов, братоубийственных войн, всяческих разрушений и порчи имущества. Этот конфликт не между Россией и Украиной, а между Россией и Америкой. Можно ли назвать это войной? Думаю да, когда людей убивают — это война. Тема меня волнует, но я не могу сказать, что я каждый час мониторю новости — получаю их как обычно, два раза в день: утром и вечером.

Виктор Гордейчук, владелец сети "Техношок"

Мне не хочется воевать. Мы же видим, что творится на Украине. Это война, однозначно. Отношусь к этому негативно. Украинский конфликт влияет на бизнес напрямую — потому что влияет на всю экономику, а значит, и на мой бизнес в том числе. Украина для меня не тема номер один. Почему? Потому что тема номер один — это работа, которой я занимаюсь.

Василий Сопромадзе, инвестор

Я не слышал про письмо Брэнсона и никогда не отказываю в комментариях, даю их с удовольствием. Но что касается Украины, я вообще перестал что–либо понимать. Я перестал понимать, что происходит. Я не понимаю, война это или не война, с кем воюем, зачем, ради чего, что вообще нам это даст. Простите, но я отказываюсь про это рассуждать, потому что я не по-ни–ма–ю. Пожалуйста, не обижайтесь.

Александр Кашин, председатель совета директоров "ЭГО-Холдинга"

Считаю, что надо было вводить войска до выборов 25 мая и выбирать своего президента. Были бы ровно те же санкции, что и сейчас, только никто бы не погиб. Что делать сейчас? Две дивизии ВДВ на Киев, и ни шагу назад.

Ленинградцы не могут быть за фашизм. Это тот случай, когда, как говорит наш президент, надо мочить в сортире. Этот конфликт для меня однозначно тема № 1. Каждое мое утро начинается и каждый вечер заканчивается просмотром «Вестей Украины», и днем смотрю их еще несколько раз с помощью iPad.

«Дождь» Саши Винокурова смотреть не собираюсь. При всем моем хорошем отношении к нему как к человеку раньше, я считаю, и он и Макаревич — это предатели Родины. Макаревича бы вместе с его «Машиной времени» я выгнал куда–нибудь в Казахстан или в Туркменистан. Он просто урод недорезанный, вот мое четкое мнение. Можете так и написать.

Война влияет на мой бизнес очень сильно. У меня очень много отраслей в холдинге, и по каждой отрасли есть проблемы из–за этого. Но есть ситуация, когда надо забыть о личных проблемах и бороться за свою страну.

В данном случае мы боремся ни в коем случае не за Украину и даже не за русских людей там. Те, кто считает, что сейчас идет война именно по поводу Украины, или глупцы, или предатели. Идет война между Россией и США, и нет вариантов уступить ни у тех, ни у других. Особенно у США. Если выстраивается ось Европа — Россия — Китай, Америка развалится в течение нескольких лет, и она прекрасно это понимает. Она борется именно за себя, за свою будущую жизнь. Но у нас ровно та же ситуация, отступать некуда.

Денис Котов, генеральный директор сети "Буквоед"

Я не считаю, что это война. Я считаю, что есть геополитические маневры, которые осуществляет руководство России по отношению к администрации не очень легитимной, которая ведет боевые действия с собственным народом. Это четкий медицинский факт.

Сам факт ведения боевых действий на собственной территории является неприемлемым. Это нарушение всех норм, международных и правовых. В моем понимании, если нет агрессии по отношению к мирному населению или нет захвата жителями одной территории другой территории, никакого права у администрации нажимать спусковой крючок нет.

В моем понимании, срочно необходимо зафиксировать желание части территории Украины быть причастной к другому юридическому статусу либо найти китайских миротворцев или, может быть, даже индийских, если они будут готовы в это вписаться, и обеспечить режим прекращения огня.

На мой бизнес все это, наверное, влияет. В первую очередь, какие–то люди больше смотрят телевизор, соответственно, меньше думают и меньше читают. А если люди меньше читают, они меньше заходят в «Буквоед».

Лично для меня это болезненная тема. В моем понимании воевать бессмысленно. Мне ближе взгляды Махатмы Ганди. Но если происходит агрессия по отношению к территории, где проживает коренное население — я имею в виду Донецкую область, — то, конечно, нужно защищать свою территорию, как делали это наши деды и прадеды. Можно говорить о защите территории и защите права на самоопределение в данной ситуации.

В том случае, если Россия бездеятельна, то возникает агрессия по отношению к России со стороны западного мира по факту ее бездеятельности. В моем пони мании Россия не бездеятельна, поскольку данный конфликт затрагивает русский мир и русский народ в первую очередь и во вторую очередь — геополитические и экономические интересы России.

Позиция Америки в моем понимании попустительская — нарушаются права и свободы жителей Донецкой области, и Америка не обеспечивает эти свободы, а, наоборот, выступает на стороне агрессии. Когда мы говорим, есть агрессия или нет, надо разобраться, в какую сторону летят снаряды. Сейчас они не летят в сторону Киева. Если они не летят в сторону Киева, значит, вектор боевых действий направлен от Киева.

Внутри Украины война и боевые действия. Россия не вовлечена в войну, у России сейчас конфликт с западным сообществом и полулегитимной администрацией Украины. С народом Украины у России конфликта нету — я в этом абсолютно уверен. Речь идет о конфликте элит, а не о конфликте народов.

Евгений Финкельштейн, президент корпорации PMI

Знаете, я сейчас как раз на Украине, вернее, на бывшей территории Украины, в Крыму. Привез дочку, ей полезен ялтинский климат. Первый раз я приезжал сюда 5 лет назад, когда у Софии Михайловны (Ротару. — Ред.) был юбилей. Планировал остаться на неделю, но уехал через 2 дня, потому что мне это жутко не понравилось. Ни сервиса, ничего. А сейчас я даже остался на несколько дней и каким–то образом не ощущаю дискомфорта.

Если говорить образно, Крым находится по развитию в каменном веке — и по медицине, и по инфраструктуре. Сюда нужно вкладывать и вкладывать деньги для того, чтобы здесь отдыхали российские туристы немножко другого качества. Могу констатировать факт — сейчас здесь находится огромное количество беженцев с Донбасса. Я еще не видел ни одного официанта, который был бы не из Донецка.

Могу сказать, что я никогда еще столько не сидел в Интернете и не следил онлайн за новостями с Украины. Я подписан на несколько украинских и русских СМИ. И по масштабности пропаганды украинцы обгоняют даже российскую пропаганду. Безусловно, мы следим за ситуацией на Украине, смотрим и с болью, и с горечью. Я считаю, что эта война абсолютно бессмысленна и ни к чему не приведет. И самое интересное, я даже не вижу, чем эта ситуация может закончиться и как она может закончиться.

Сейчас действительно страдают все и может быть, только всё еще не осознают на самом деле, насколько все завязаны с этой войной. В том числе и экономика. На мой бизнес это тоже сильно влияет: многие артисты сейчас находятся в раздумьях — пока ситуация с Украиной не разрешится, они не собираются ехать сюда. Это сразу влияет на количество проданных билетов компанией «Кассир.ру». Такого не было за всю историю компании, чтобы билетный рынок падал. Он рос не менее 50 % в год.

Сейчас резко упало число посещений концертов и ресторанов — потому что есть неопределенность, есть стагнация экономики, есть санкции, в связи с которыми будет повышение цен. Это все отразится на кошельках людей, а как поднимать в такой ситуации зарплаты? Как человек, у которого работает больше тысячи людей, я могу сказать, что это проблематично.

Я бы не сказал, что это скрытая война. Это конфликт интересов, и вообще это, конечно, все финансы, политика и борьба за сферы влияния. И украинцы в моем понимании — все–таки такие подопытные кролики для сверхдержав. Я, безусловно, против войны. Но мы должны все–таки понимать, что такого государства раньше не было, и Россия имеет право оценивать свои интересы. И это абсолютно точно. Наши экономики — России и Украины — слишком интегрированы между собой. Сейчас Украина отворачивается на Запад. Но это не Грузия и не Прибалтика, которым хватит нескольких миллиардов, чтобы создать свою экономику. Украина же слишком велика.

Здесь много факторов, но могу сказать, что я был в ужасе от системы, выстроенной при Януковиче. Это походило все–таки не на власть, а на рейдерские захваты с бандитскими прихватами, что привело к майдану. У нас есть офис в Киеве. И весь офис стоял на майдане. И они боролись против той коррупционной системы, которую выстроил Янукович. Но никто не понимал, что это приведет к таким последствиям. А сейчас все стали заложниками ситуации. Порошенко ее не исправит, потому что все его предвыборные обещания —вернуть Крым и развязать войну.

Единственный выход — это федерализация и широкая автономия. Но я боюсь, что сейчас там уже разговаривает не разум, а американские советники и те люди, которые могут пообещать деньги. Поэтому сейчас разумного в действиях власти, особенно Киева, я не вижу. А сейчас все в тупике, все разрушено, огромное количество беженцев. И отыграть назад: ладно, вот вам федерализация — не получится. Это опять политическая игра, здесь меньше всего думают о людях, которые там живут. Здесь политические амбиции, а где политика, там нет разума.

Игорь Водопьянов, управляющий партнер компании "Теорема"

Я за мир. Когда людей убивают — это плохо. Я полностью согласен с президентом Владимиром Владимировичем Путиным, который сказал, что это внутреннее дело Украины и Россия в него не вмешивается. Теперь осталось нам фактически перестать туда вмешиваться.

Тема Украины для меня — это самая актуальная проблема современности: то, как там будут развиваться события, сильнейшим образом повлияет на экономику России в целом. И уже влияет. Мы наблюдаем следующее: часть арендаторов у нас немножко сокращает площади. Некоторые расторгают договоры аренды. Наблюдается некая аналогия того, что было в 2008 году, но в меньших масштабах.

В целом Министерство экономического развития же говорит, что не вырастет экономика России в этом году. Вследствие этого количество арендаторов, наверное, не увеличится, арендные ставки не увеличатся. Мы, например, пока отложили строительство еще одного бизнес–центра, хотя имеем разрешение на строительство. Но решили подождать, потому что не очень понимаем, что будет с арендаторами.

Остановить конфликт могут несколько человек в этом мире. Кто среди них? Может, папа римский. Но во многом все зависит от позиции нашего любимого и великого президента. Не думаю, что он может позвонить и сказать: «Огонь, остановись!», но в целом — я думаю, что его позиция очень важна для развития конфликта.

Олег Тиньков, председатель совета директоров банка "Тинькофф Кредитные Системы"

У меня слишком мало информации, чтобы сформировать позицию. Новости с обеих сторон, скорее всего, не соответствуют реалиям, инсайда в политических кругах у меня нет, а геополитические вопросы вообще далеки от меня. Поэтому мои комментарии будут глупыми и наивными, это как примерно год назад, когда люди комментировали ситуацию с нашим воронежским заемщиком, не зная сути вопроса, — выглядело тупо и смешно. Вы меня знаете давно, я ничего не боюсь, но у меня недостаточно фактов, чтобы что–то заявлять.

Отношение плохое, бизнесу нужно спокойствие, но я не политик и не понимаю, какие тут интересы.

Павел Андреев, глава компании "Л1"

Что касается конфликта, то, разумеется, его нужно как можно быстрее остановить. Это бессмысленная война, и для России, и для Украины… Гибнут люди, и это никакими деньгами не восполнишь, и никакими санкциями погибших не вернешь. Санкции, безусловно, отразятся и уже отражаются на экономике. Хотя предпосылок для беспокойства я не вижу. Наши люди уже закалились в кризисах, равно как и бизнес. Даже от самого пока тяжелого кризиса — 2008–2009 годов — первичный рынок недвижимости оправился всего за год–полтора. А уже в 2011–2012 годах цены на жилье вернулись на докризисные позиции. Недвижимость — один из немногих товаров, который за время кризисов накапливает отложенный спрос.