Серию терактов в разных странах устроили исламисты в пятницу: более 40 человек погибли в Тунисе, Кувейте и во Франции. ИГИЛ становится все более опасным противником. Европейцы призывают к решительным действиям, но воевать пока никто не готов. Вопрос заключается в том, придут ли к выводу о необходимости войны и как скоро — как на Западе, так и в России.
Исламские радикалы демонстрируют силу: сразу в нескольких странах прошли теракты, унесшие жизни нескольких десятков человек. Непосредственно ИГИЛ пока взяла на себя ответственность лишь за взрыв мечети в Кувейте. Смертник подорвал себя во время пятничной молитвы в шиитской мечети, где собралось в этот момент около 2 тыс. человек — в мусульманском мире сейчас идет священный месяц Рамадан. Изначально сообщалось о четырех погибших и восьми доставленных в больницы в критическом состоянии, хотя очевидцы говорили о десятках трупов. Затем количество жертв стало постоянно уточняться — сначала до 13 человек, а потом и до 23. В ИГИЛ шиитов считают "вероотступниками".
Около полудня в Тунисе, в курортном городе Сус, террорист открыл огонь из пулемета (по другим данным, из калашникова) на пляже в отеле Imperial Marhaba. Погибли, по уточненным данным, 27 человек, в основном британцы и немцы. Пулеметчик был убит полицией, его сообщник преследуется. Хотя официально ИГИЛ пока не заявлял об ответственности, в этом не сомневается, например, представитель Евросоюза по международным делам Федерика Могерини: ответственность за нападение несет ИГИЛ, заявила она.
Тунис — популярное место для туристов. И он не первый раз становится объектом нападений боевиков ИГИЛ. В марте террористы расстреляли посетителей музея "Бардо", погиб 21 человек (в том числе одна россиянка). Тогда ИГИЛ заявила о своей причастности к нападению. Радикалы убивали и тунисских политиков, сопровождая расстрелы угрозами дальнейших терактов. Тунис, давший старт "арабской весне" 5 лет назад, теперь, как говорят эксперты, превратился в одну из основных баз для вербовки боевиков в ИГИЛ. Вот и мартовский расстрел устроили двое молодых людей, только что вернувшихся из Ирака. По некоторым оценкам, сделанным после теракта в музее, в Тунис вернулось около 500 игиловцев, сейчас их может быть и больше.
Во французском городе Сен-Кентен-Фалавье в тот же день неизвестный протаранил на машине ворота завода, принадлежащего американской компании, и устроил взрыв газовых баллонов, которые там производятся. Пострадавших не оказалось, но одного человека на территории завода террорист успел убить и обезглавить. Его тело, покрытое надписями на арабском, нашла полиция. Были также найдены два флага с арабскими письменами.
Европейские политики в шоке: Франсуа Олланд срочно созывает Совет безопасности, а Дэвид Кэмерон заявил, что теракты — это "угроза, которая касается всех нас". "Такие события, как в Тунисе и Франции, не должны происходить нигде, — воинственно сказал британский премьер. — Мы должны объединиться в борьбе с терроризмом и покончить с угрозой в зародыше".
Не так давно, в январе, в Париже исламские фанатики расстреляли журналистов иллюстрированного издания "Шарли Эбдо" прямо в редакции, и это событие вызвало огромный резонанс. Тогда расстрел вызвал не только возмущение и осуждение, но и дискуссию — ведь журнал напечатал карикатуру на пророка Мухаммеда (хотя кое-кто считает, что все дело в карикатуре на лидера ИГИЛ Аль-Багдади). Поэтому в России, например, многие встали на сторону террористов, посчитав, что журналисты понесли заслуженное наказание. В этом, конечно, было больше желания уязвить бездуховную Европу, чем попыток встать на защиту ислама, но тем не менее.
Интересно, что эти люди будут говорить сейчас, да и вообще после каждого нового теракта. Очевидно, что дело не в карикатурах: целью ИГИЛ является борьба за установление исламских правил как можно на большей территории, в идеале во всем мире, и теракты могут произойти и там, где карикатуры рисуют, и там, где это и в голову никому прийти не может, как в Кувейте.
Теракты, судя по заявлениям Кэмерона, могут вдохновить европейцев на решительные меры. В чем они будут выражаться, другой вопрос: в той же Великобритании они наверняка укрепят сторонников ужесточения миграционного законодательства даже ценой выхода из Евросоюза. Безусловно, они теснее свяжут Европу с США, ведь именно США всегда возглавляют подобные контртеррористические операции, и если речь зайдет о "подавлении угрозы в зародыше", то не обойтись без военных операций, а их, в свою очередь, без Вашингтона не организовать. Впрочем, неизвестно, что сейчас предпримет Белый дом, ведь Барак Обама на недавнем саммите G7 признавался, что четкого плана по борьбе с ИГИЛ у него нет. Он явно не горит желанием, едва выведя войска из Афганистана, начинать сейчас новую наземную операцию.
Все с большим беспокойством говорят об угрозе ИГИЛ и в России. Терактов пока не было, но, говорят и эксперты, и представители спецслужб, регионы, в особенности на Кавказе, все больше обрастают ячейками террористов. Около 5 тыс. человек из России воюет в рядах ИГИЛ, а в начале года их число оценивалось в 1,7 тыс. В последние дни регулярно становится известно о вербовке террористами даже таких людей, которых никто не мог бы в этом заподозрить, как студентка МГУ Варвара Караулова, которую в последний момент удалось задержать уже в Турции. Кстати, на Турцию, через которую в ИГИЛ проникают многие будущие боевики, европейцы тоже наверняка попробуют надавить, но этого мало.
Это все уже сейчас не смешно, а скоро может быть уже страшно. ИГИЛ — вызов не только Европе, но и России, пусть даже в чуть более отдаленной перспективе. Но необходимость борьбы с терроризмом — которую еще нужно вести так, чтобы не вызвать, наоборот, рост напряженности между сотнями мусульманских религиозных течений, движений и группировок — остро возникает как раз на фоне охлаждения отношений России и Запада. Запад до последнего будет пытаться бороться невоенными методами. В конце концов, ИГИЛ откуда-то получает деньги, то есть кому-то продает свою контрабандную нефть, откуда-то получает оружие, и эти каналы вполне можно попытаться перекрыть. Но не факт, что этого будет достаточно, не говоря уж о том, что не факт, что это получится.
Если ставить вопрос о настоящей борьбе с ИГИЛ, то без непосредственного участия России не обойтись. Еще в феврале постпред России в ООН Виталий Чуркин не стал исключать возможности участия России в войне против ИГИЛ в Ливии. Так что вполне возможно, что на этот раз об открытии "второго фронта" придется уже не Москве упрашивать союзников, как в 1944-м, а наоборот. Но если это когда-нибудь случится — а случиться это может только тогда, когда Россия тоже придет к выводу, что "угрозу нужно задавить в зародыше", — это будет такой шаг, за который Западу придется пойти на множество мелких и крупных услуг.
