Гeнеральный директор сети супермаркетов и гипермаркетов PRISMA в России Марита Коскинен рассказала, почему компания верит в перспективность российского рынка, несмотря на падение покупательского потока, из–за которого была вынуждена закрыть один магазин в прошлом году и заморозить открытие новых торговых объектов.
Как компания закончила 2015 год?
— Финансовые показатели я не буду разглашать. Мы не биржевая компания.
Закрытие магазина в ТК "Континент" помогло выровнять показатели?
— Пока прошло слишком мало времени, но, думаю, в этом году мы почувствуем влияние, наши показатели выровняются. Пока же мы сэкономили на аренде, но примерно столько же потеряли в продажах. Прошлый год был не слишком хорошим, кроме дискаунтеров, страдали все, мы тоже не сильно радуемся. В этом году надеемся на лучшее.
Люди продолжают экономить или это была первая паническая реакция?
— Нет, по–моему, экономия входит в постоянную привычку. Например, к нам приходят за нашей частной маркой, импортным товаром. Но если раньше его покупали постоянно, сейчас многие не могут себе это позволить, покупают что–то более дешевое через раз. Вот, допустим, покупают макароны privat label, а через раз — более дешевые.
Количество выданных петербуржцам финских виз в прошлом году сократилось примерно на 40%, упали ли в Финляндии продажи?
— Да, в рознице они снизились на 1–2%, но я не думаю, что причина в падении турпотока из России, просто в Финляндии экономика тоже в кризисе. Конечно, такие города, как Лаппенранта, Котка, Коувала, страдают напрямую. К примеру, продажи инвойс в магазинах "Призма" в Лаппенранте упали на 40–50%.
А есть ли приток финнов в Петербурге?
— Мои знакомые часто что–то привозят из России. Здесь стали дешевыми услуги парикмахера, маникюр, педикюр, массаж. Поэтому открываются хорошие возможности у российских спа–услуг. Так происходит в Таллине, и в Петербурге это тоже могли бы использовать.
А "Призма" не рассматривает другие направления для своей работы, чтобы сгладить спад в торговле? Например, производство продуктов питания.
— В свое время у потребительского кооператива Финляндии (входит в S–Group. — Ред.) было самое разное производство, но они все продали и сосредоточились на торговле, и вряд ли мы к этому вернемся. Есть все–таки мировое мнение, что ретейлеры должны заниматься торговлей, а производственники — производством, и не надо смешивать эти два отдела.
Какая сейчас ситуация в сегменте гипермаркетов и супермаркетов?
— Безусловно, конкурентная борьба в нашем сегменте усиливается. Неплохо себя чувствуют сети, которые конкурируют в основном за счет цен. Если 76% клиентов сейчас выбирают по цене, даже качество ушло на второй план, чего раньше не было, то, конечно, в выигрыше те сети, которые могут конкурировать жесткой ценой.
У нас всего 17 магазинов, мы не можем предложить самую низкую цену на рынке, конкурировать с сетями, у которых от 100 до нескольких тысяч магазинов, нереально.
А никто к вам сейчас не приходит с предложением покупки вашей сети?
— Приходят. Но я не могу сказать кто. Практически все петербургские сети нашего формата готовы сейчас разговаривать. Просто все хотят захватить рынок, и это правильно, сейчас подходящая ситуация. В кризис развивается сильный. Компании "Лента", Х5 сейчас активно наращивают свои сети.
Ведете ли дальнейшие переговоры с арендодателями?
— Да, в прошлом году удалось найти компромисс, надеемся, что в этом году удастся повторить результаты. Как правило, мы фиксируем курс, по которому рассчитывается ставка аренды. Я не знаю ни одного арендатора, который имел бы договор в валюте и платил по Центробанку, потому что оборот ни у кого не вырос на 80%.
Проводили ли вы оптимизацию персонала?
— Как такового сокращения у нас не было. Единственное, мы объединили обслуживающие функции торговой сети и трех гостиниц Sokos в Петербурге, которые входят в корпорацию SOK. Соединили сейчас бухгалтерию, обслуживание недвижимости, юротдел и отдел безопасности гостиниц и розницы. Сделали это для лучшей эффективности и экономии. Про гостиницы я знаю, что они не горюют — у них есть народ, загрузка хорошая была и летом, и под Новый год.
"Призма" меняла стратегию развития на этот год?
— От своего первоначального плана открыть 25–30 магазинов мы не отказываемся. Просто, как и все западные инвесторы, мы в ожидании — как все повернется, что у нас будет. В 2016 году мы будем заниматься внутренним развитием, централизованными поставками. В прошлом году больше 100 поставщиков мы привели на терминал, на наш распределительный центр в Шушарах, план на этот год — добавить еще 120 поставщиков.
Один из планов на 2016 год — развивать отношения с местными производителями и поставщиками. Ищем небольших производителей, объемы которых для "Ленты" и Х5 недостаточны, а для нас были бы нормальны. В основном это производители фруктов и овощей, колбасных изделий. Производителей бакалеи в Петербурге мало.
Но ведь главным конкурентным преимуществом "Призмы" называют выбор финских товаров, вы будете менять свое позиционирование?
— Нет, я думаю, наши клиенты, так же как и клиенты "К–руока", ищут эти импортные товары. Для них главная причина захода к нам — это то, что они могут купить что–то эдакое. И заодно уже купить все остальное. Мы отнюдь от этого не отказываемся, просто хотим добавить к этому местных поставщиков. Это тоже наше отличие от других сетей.
Ваш эксперимент по снижению цен за счет поиска партнеров в России уже показал результаты?
— Нет, первый блин оказался комом. Мы запустили продажи воды под собственной торговой маркой, но забраковали ее, потому что исследования продукта оказались плохие. Сейчас мы ищем партнеров в России, которые могли бы выпускать для нас нашу СТМ, есть проект по сырам, по бакалее. Импортные продукты в очень больших объемах закупает большая коалиция в Финляндии, нам не надо это самостоятельно делать. Нам нужно найти именно российских производителей, но хороших.
В первые месяцы импортозамещения вы довольно резко высказывались о его результатах, что–то изменилось сейчас? Есть успехи у наших производителей?
— Если не лукавить, вот вам нравится сыр, который мы сейчас продаем? Можно, конечно, говорить, что да, кроме сыра с плесенью на каждую группу мы нашли замещение, но, положа руку на сердце, это тот же продукт? Нет. Это только подобие того, что было. Я не против импортозамещения, но наши клиенты все равно пишут нам: когда будут финские сыры "Олтермани"? То, что производится здесь, — не то, что ввозилось раньше. Я не знаю, то ли рецепт другой, то ли это психология, когда хочется именно финского сыра. Нам привезли сейчас образец сыра с синей плесенью, сделанного в России. Но это продавать нельзя.
Но есть же примеры, когда иностранный производитель переносит производство сюда, в Россию? Вот "Валио", например.
— Да, но они выпустили сыр российский, йогурты — те продукты, которые можно здесь делать. Никаких специализированных сыров нет. В других категориях иначе. Мясо и до эмбарго было в основном российское, там проблемы начались давно. Только цена там мучает. Проблемы сейчас с рыбой, потому что Турцию всю закрыли, лосося не будет. И с овощами. Никто, ни один ретейлер не против российских помидоров, но надо понимать, что их не станет на 200 млн больше за 3 дня. Откуда сейчас взять столько теплиц? И потом, самое неприятное, что цена на них растет как на импортные. Конечно, есть выгода в том, что работают местные жители, получают зарплату и покупают у нас продукты. Но парадокс в том, что, несмотря на близость к месту продажи, цена на местные и на импортные овощи одинаковая. Потому что при нашем климате нужно, чтобы свет и тепло были сутками. Овощи просто не могут быть очень дешевыми, и логистика эту разницу не перекрывает.
Вы, как руководитель розничной сети, можете подготовиться к тому, что продукты из какой–либо страны будут запрещены? Можете принять меры?
— Нет, не можем. Я в России живу 30 лет. Турция давно числится в друзьях со знаком плюс. За ночь эта страна стала со знаком минус. Кто знал? Никто. Чья–то ошибка, с последствиями которой мы теперь работаем.
Какие перспективы бизнеса в России?
— Мы готовили план инвестиций в новые магазины. Мы по–прежнему заинтересованы в российском рынке, смотрим форматы, места, делаем долгосрочный план развития.
А почему? Это нежелание терять многолетние наработки или действительно вера в перспективность рынка?
— Потенциал российского рынка огромен — 5 млн человек живет в Петербурге, столько же, сколько во всей Финляндии. Финны и россияне все–таки давно живут рядом, даже Лапландия от нас дальше, поэтому если кто–то начнет бояться, то мы последние. Как говорится, волков бояться — в лес не ходить.
