Экономист Дмитрий Прокофьев объясняет, зачем на самом деле нужен независимый парламент и в каком случае граждане более внимательно отнеслись бы к выборам.
Послезавтрашние выборы — хороший повод вспомнить о том, зачем на самом деле нужен независимый парламент. Возможно, граждане более внимательно отнеслись бы к выборам, если бы знали, как исторически связаны между собой законодательная и банковская система страны.
Институты, которые мы сейчас называем банками, заявили о себе в эпоху крестовых походов. Путь в Святую Землю был довольно затратным предприятием. Не каждый рыцарь, отправившийся на освобождение Гроба Господня, мог тащить с собой мешок серебра. Нападение разбойников было делом обычным, да и в лагерях крестоносцев собирались не одни богомольцы. Путь в Иерусалим лежал через богатые города и порты Северной Италии, и воины обратились к местным купцам. Пусть торговые люди снабжают защитников веры деньгами — залогом по кредиту послужат феодальные владения на Западе или военная добыча на Востоке. Купцы согласились — в сущности, большого выбора у них не было, — рассудив, что честное рыцарское слово и расписки с печатями знатных баронов послужат хоть какой–то гарантией.
В этом вопросе купцы оказались людьми наивными. Когда пришло время платить, лишь немногие рыцари, вроде романтических героев Вальтера Скотта, рассчитались по своим обязательствам. Большинство же закрыло перед кредиторами ворота своих замков. Тогда купцы отправились на поклон к королям — чтобы владыки гарантировали обязательства своих вассалов.
Короли согласились, но взамен потребовали свою долю наличными, причем вперед. Деваться купцам было некуда, но доставать монеты из собственного кармана тоже не хотелось. Деньги можно взять у народа, сказали купцы, если государь разрешит, мы справимся с этим делом лучше, чем сборщики податей, поскольку пообещаем простолюдинам сохранить их сбережения под небольшой процент. Да и маленький кредит, выданный ремесленнику, вернуть будет проще, чем большую сумму, одолженную владетельному барону.
Королям идея понравилась — проще было вести финансовые дела с несколькими денежными мешками, чем вымогать гроши у десятков тысяч бедняков. Пусть богатые люди занимаются чем хотят — главное, чтобы хозяин страны мог всегда запустить руку в их сундуки. Так начала создаваться банковская система. Вскоре купцы увидели, что сделка оказалась не слишком выгодной. Король стал обращаться с их средствами еще более вольно, чем со своими собственными. Когда военному авантюристу Ричарду Львиное Сердце понадобились деньги на собственный выкуп из плена, их собирали всей Англией, поскольку королевская казна оказалась пуста.
Ругая себя последними словами за доверчивость к царскому слову, купцы отправились на поклон к знатным рыцарям. Не найдут ли славные бароны какой–то возможности научить короля чуть более внимательному обращению с чужим золотом? Воля государя — закон, монарх — наше солнце, и все такое. Но что мы все будем делать, когда хозяйство страны придет в окончательный упадок благодаря его высоким решениям?
Мы поможем, сказали графы и герцоги, снимая со стен боевые секиры. Но, как понимаете сами, не бесплатно. Посчитав прибыли и убытки, купцы согласились.
Отсюда берет свое начало и Великая хартия вольностей, и первые собрания хорошо вооруженных законодателей. Развивающемуся обществу требовались институты, способные как обуздать дурную волю правителей, так и наложить обязательства на остальных хозяев жизни — в конце концов, от установления более–менее твердых правил игры выигрывали все.
Разумеется, впереди купцов ждало еще множество горьких уроков. В середине XVI века испанский монарх Карл задолжал великим банкирам Фуггерам 8 млн гульденов — и отказался платить. Фуггеры разорились, но и королю такое дело не сошло с рук. Золото европейских банков направилось в Англию, где королева Елизавета была более внимательна к чужой собственности. За это королеву всячески поносил русский царь Иван, попрекавший Елизавету ее вниманием к нуждам "торговых мужиков".
На рубеже ХVIII века Славная революция окончательно определила границы полномочий парламента и монарха — английский король потерял многие права, но получил золото! Как отмечал основатель институциональной экономики Дуглас Норт, стоимость кредита в Англии снизилась тогда в разы — "торговые мужики" перестали бояться за сохранность своих средств.
Вам не нравится кредитная ставка? Так она не от центрального банка, а от качества вашего парламента зависит.
