Король Таиланда Пхумипон Адульядет умер, передав эстафету самого старого монарха планеты британской королеве. Если бы в России не было Октября, то конституционный монарх был бы в наши дни похож скорее на Дмитрия Медведева, чем на Владимира Путина.
Скончался от водянки головного мозга в возрасте 88 лет король Таиланда Пхумипон Адульядет — самый старый монарх на Земле, правивший с 1946 года (теперь это звание переходит к британской королеве Елизавете II, занимающей престол с 1952 года). То есть он правил 70 лет, это с трудом укладывается в голове. Он еще с Элвисом Пресли встречался.
И он был в сто раз богаче Елизаветы и богаче всех арабских шейхов, Forbes оценивал состояние короля более чем в $30 млрд — король владел 32% Siam Cement и 23% Siam Commercial Bank, но основа состояния — обширные земельные владения, в том числе примерно 1350 га в центре Бангкока, которые не только сами по себе дорого стоят, но и приносят обильную арендную плату. Четыре года назад Бюро королевской недвижимости сообщало, что всего имеет 40 тыс. договоров аренды, из которых 17 тыс. в столице. Правда, это же бюро всячески подчеркивает, что все активы — собственность короны, а не лично Пхумипона Адульядета, и поэтому его не вполне корректно называть богачом, но тем не менее.
Пхумипона Адульядета тайцы очень любили: свое состояние он тратил на разные социальные программы, мелиорацию и вообще уделял много времени своему народу. А в свободное время увлекался простыми человеческими вещами — например, изобретательством, в частности, сельскохозяйственных машин для орошения, фотографией и джазом — сам выучился играть на саксофоне, сочинял гимны и марши и даже иногда выступал во время зарубежных визитов.
Современные конституционные монархи вообще примерно такой образ жизни обычно и ведут. Император Японии Акихито, например, вообще ихтиолог и увлекается морскими бычками, одна из разновидностей которых даже названа в его честь.
Пожалуй, неудивительно, что такие монархи пользуются любовью подданных. Наверное, приятно осознавать, что верховная власть в стране, пусть в основном церемониальная, принадлежит человеку, увлекающемуся фотографией и наукой, и даже в случае военного переворота, как это бывало в том же Таиланде, все равно будет кто-то, кто занимается мелиорацией. Любой премьер-министр в таких условиях — фигура преходящая, каким бы он ни был, а значит, перед ним вовсе не обязательно преклоняться. Наоборот, это и есть акт предательства по отношению к королю.
Если бы не Октябрьская революция 1917 года, в России тоже мог бы существовать такой конституционный монарх. Те отпрыски дома Романовых, которые сейчас проживают в Европе, на эту роль бы не сгодились — они пафосны до судорог. Российский император, если бы он был сейчас и был бы похож на таких вот современных королей, занимался бы примерно тем же, чем занимается Дмитрий Медведев: фотографировал бы, играл в бадминтон, увлекался гаджетами и музыкой, продвигал энергосбережение. Человек типа Медведева в общем и целом вполне бы сгодился на роль такого церемониального монарха, если бы поменьше показывался на публике, попадая в смешные ситуации.
Можно представить, конечно, и другой вариант — обычно ведь у нас если и шутят про "царя", то имеют в виду Владимира Путина, и российский монарх мог бы, наверное, попытаться играть роль эдакого "русского медведя" типа Александра III. При условии, конечно, что век существования парламента ничего бы не изменил, и такой характерный персонаж, как Путин, вообще мог бы появиться. Но милитаристский пафос при отсутствии реальных полномочий выглядел бы скорее комично.
Для императора Путин слишком много демонстрирует себя — монарх должен не часами произносить речи, а являться народу несколько раз в год, изрекая сверкающую истину, и удаляться обратно во дворец, в остальное время давая о себе знать только редкими фотографиями. Монарх в наши дни, чтобы его любили, обязан быть положительным во всем. Определенные подходящие действия президент выполнял: погружение в батискафе или полет со стерхами вполне подошли бы к имиджу прогрессивного современного монарха, если бы он ограничился этим. И еще — императору никак не получилось бы скрывать своих детей.
