В мае 2018 года газета "Деловой Петербург" отметит свое 25-летие. Каждую неделю редакция рассказывает о самых интересных событиях, случившихся в городе в те далекие годы, когда Петербург только начинал обретать черты известного нам сегодня мегаполиса и центра деловой жизни. Многие имена и названия компаний, отметившихся на страницах нашей газеты в 1990-х годах, хорошо знакомы и сейчас. Причем не только таким же ветеранам делового Петербурга, как мы, но и новому поколению бизнесменов.
1994 год
В середине мая "ДП" обсуждал довольно типичный для тех лет казус: предприниматель Марк Горячев купил на чековом аукционе акции одного из подразделений совхоза "Цветы", но руководство предприятия воспротивилось этому и спустя год добилось отмены продажи. Ситуация осложнялась несколькими деталями, которые многое говорят об атмосфере начала 1990-х.
Во-первых, концерн "Горячев" расплачивался в 1993 году за акции Удельного отделения Таврического совхоза "Цветы" (Фермское шоссе, 22, выращивало растения для озеленения городских улиц) ваучерами. На покупку ваучеров брался кредит в Лесопромышленном банке. Условия кредита тоже характерны: 300 млн рублей (около $350 тыс. по актуальному в мае 1993 года курсу) под 250% годовых сроком на 3 месяца, в случае просрочки — пеня 1% от суммы в день.
Юристы Марка Горячева приняли решение отдавать кредит только после того, как город вернет средства, выплаченные за так и не полученные тепличные активы. Но Фонд имущества Петербурга, довольно быстро согласившийся с доводами руководства совхоза и отменивший сделку, оказался озадачен вопросом, как же теперь возвращать Горячеву ваучеры. Дело в том, что в мае 1993 года в момент покупки ваучеры на рынке стоили 4-5 тыс. рублей за штуку. А к маю 1994 года их стоимость сильно возросла: по всей стране гремели чековые аукционы и брокеры лихорадочно скупали ваучеры. На день, когда писалась статья "ДП", курс ваучера уже превышал 41 тыс. рублей. Иными словами, город должен был вернуть предпринимателю в 10 раз больше, чем он заплатил.
Читайте также:
История
Хроника делового Петербурга 1-7 мая
В итоге после ряда судебных тяжб Фонд имущества вернул ваучеры Марку Горячеву. И это было одним из самых удачных дел известного предпринимателя. А известен он был далеко за пределами города. И вообще являлся типичным образцом человека своей эпохи.
Музыкант по образованию, Марк Горячев начал бизнес еще в 1987 году с производства роялей. Первыми серьезными инвестициями стало вложение в Ленинградский завод художественного стекла на ул. Профессора Качалова (закрылся в 1997-м). Затем он скупал самые разные предприятия по всей стране, и к декабрю 1993-го личное состояние Марка Горячева оценивалось в 4,5 млрд рублей (около $3,7 млн по актуальному курсу).
Формально он расстался с бизнесом как раз в декабре 1993 года после избрания в Госдуму РФ. Вел очень активную общественную деятельность: побывал на аудиенции у папы Римского, ездил на слушания в конгресс США, продвигал своих ставленников в ЗС Петербурга, стал соратником Сергея Шахрая, разбил лицо Владимиру Жириновскому, требовал назначить Сергея Мавроди министром финансов. Очень насыщенная жизнь у человека была, так что неудивительно, что к 1997 году у правоохранителей накопился ряд претензий к Марку Горячеву и против него было возбуждено два уголовных дела. Однако предъявить их оказалось некому: предприниматель пропал. Наиболее широко распространенная версия — инсценировка похищения, однако с тех пор этого яркого и интересного человека никто не видел.
Очень важная веха для петербургского бизнеса: в мае 1994 года международный концерн Unilever объявил о начале инвестиционной программы на фабрике "Северное сияние". Ранее он купил 50% акций фабрики при условии вложения $10 млн в переоборудование производства. Подобные обещания делали петербургским предприятиям многие зарубежные производители, но реальных примеров успеха было не так много. Unilever же настолько серьезно взялся за дело в городе, что уже в 1997 году "Северное сияние" стало крупнейшей европейской площадкой концерна. Кроме всего прочего, Unilever стала самым первым иностранным владельцем земли в Петербурге, выкупив участок под фабрикой.
Юрий Борисов, который к моменту прихода Unilever уже долгие годы руководил "Северным сиянием", через несколько лет покинул компанию вместе с командой и открыл собственную одноименную косметическую фирму ООО "ПКК "Северное сияние". Она выпускала парфюмерию по старым советским рецептам в самой низкой ценовой категории. А Unilever к тому времени уже перестала выпускать в Петербурге духи и одеколоны и сосредоточилась на средствах гигиены и бытовой химии.
В мае 1994 года частная бизнес-школа "Взмах" открыла двухгодичный бизнес-колледж. Государственная система образования категорически не справлялась с подготовкой школьников к новым экономическим реалиям в стране. "Взмах" открылся еще в 1993 году как обычная частная школа, но проект оказался востребованным, и пришлось расширяться за счет приема старших ребят. Директор Ольга Морозова, которая руководит школой до сих пор, рассказала в статье "ДП" о том, что рассчитывает на корпоративные заказы на подготовку молодых специалистов-экономистов.
В мае 1994 года банк "Санкт-Петербург" объявил о старте достройки отеля "Петроград" на Карповке. Это сейчас мы его знаем как странный заброшенный долгострой "Северная корона", а тогда это был уже почти готовый пятизвездочный отель. Его бросили строить еще в 1992 году из-за нехватки денег у заказчика — Госкоминтуриста, и объект перешел в собственность города. Чиновники передали его (оценивалось в $17,6 млн) в специально созданное АО "Интер-Отель Петроград" и продали половину акций на торгах. Покупателем стали структуры банка "Санкт-Петербург". Для достройки была выбрана турецкая фирма ATA. Планировалось, что уже через 16 месяцев отель будет открыт. На это банк выделял $60 млн, и это было на тот момент его крупнейшим инвестпроектом.
Но даже уже достроенному отелю так и не удалось начать работу, хотя даже проводилось его торжественное открытие, омраченное тем, что во время торжеств прямо в зале от инфаркта умер митрополит Санкт-Петербургский Иоанн. Суеверные люди шептались, что это случилось в тот момент, когда к нему подошел мэр Анатолий Собчак и попросил благословение на предвыборную кампанию.
1995 год
В начале мая Анатолий Собчак распорядился ускорить антимонопольное дело против крупнейшей сети АЗС в городе — "Нефто-Комби". Эта сеть старых советских заправок распоряжением Бориса Ельцина досталась НК "Сургутнефтегаз" вместе с Киришским НПЗ и рядом городских нефтебаз. Как раз в 1995 году развернулась отчаянная борьба за городской топливный рынок и на первый план вышла недавно созданная городом и несколькими крупными городскими предприятиями Петербургская топливная компания. Под покровительством Смольного она сперва получила крупнейшую городскую нефтебазу "Ручьи", а затем и ряд других активов "Сургутнефтегаза". Тогда это называли "переделом топливного рынка".
Решение Анатолия Собчака предполагало разделение сети "Нефто-Комби" на несколько частей и передачу ее колонок другим компаниям. Большой интриги, кому они достанутся, не было.
В мае правительство Петербурга приступило к созданию государственной автоматизированной системы "Выборы". Это был первый шаг на длинном пути. После множества модернизаций ГАС "Выборы" работает и сейчас, обеспечивая относительно быстрый подсчет голосов. А первоначально система строилась под думские выборы 1995 года. Разработка ГАС велась петербургским НИИ программных средств на Политехнической улице.
В это же время в Петербурге начинает работу Балтонэксимбанк, дочерняя структура двух московских банков — ОНЭКСИМ банка и Международной финансовой компании. Тогда это событие на рынке заметили, оно вписывалось в общий тренд по захвату банковского пространства Петербурга москвичами. Балтонэксимбанк начал с хорошего старта, в число его клиентов сразу вошли ЛОМО, Обуховский завод, "Фосфорит" и другие крупные предприятия региона. В этом же номере "ДП" сообщается о вхождении представителей Балтонэксимбанка в совет директоров ЛОМО. Но куда большую влиятельность банк приобрел с приходом в Смольный Владимира Яковлева, который за короткое время сделал его основным партнером городского правительства и перевел в него счета многих городских ведомств, что вызвало волну негодования петербургских банкиров.
В мае же вице-спикером городского ЗС избирается Виктор Новоселов — по некоторым оценкам, один из самых влиятельных людей своей эпохи. До прихода в городской парламент он возглавлял местное отделение Федеральной миграционной службы. Впоследствии, уже при Владимире Яковлеве, его влияние усиливается, и к 1999 году он станет основным претендентом на пост спикера городского Законодательного собрания. Но в октябре он станет жертвой дерзкого покушения: его служебная Volvo будет взорвана, и главой парламента станет Сергей Тарасов.
1996 год
К идее рекламировать себя за чужой счет чиновники приходят во все времена и повсюду. Весной 1996 года Анатолий Собчак через дружественные Смольному СМИ объявил, что ветераны в майские праздники получат 15%-ную скидку в продовольственных магазинах. Но так вышло, что предупредить и обсудить этот широкий жест с самими магазинами мэр не счел необходимым.
В итоге 7-8 мая выстроились огромные очереди за дешевыми товарами, но далеко не все магазины соглашались снижать цены. Подавляющее большинство из них к тому времени были уже коммерческими предприятиями и, разумеется, никакого права диктовать им ценовую политику Смольный не имел. Но торговцев сделали заложниками ситуации: ведь ветераны слышали по радио, что заботливый мэр уже обо всем договорился, а отказ давать скидки воспринимался весьма болезненно и остро.
"ДП" в те дни поговорил с директорами магазинов, которые жаловались на большие убытки, которые они понесли от такой инициативы чиновников. Менеджеры сетовали, что им нечем платить зарплату сотрудникам, и на этом фоне рекламная благотворительность выглядела крайне неуместно. Тем более что в разосланной по магазинам директиве содержалось указание рассказывать покупателям, что скидки предоставляются именно по просьбе Анатолия Собчака.
Правда, надо сказать, что аргументы торговцев звучали порой не очень убедительно. Так, они говорили, что их средняя наценка составляет всего 16-17%, во что читателям, конечно, верилось по тем временам с трудом. К тому же размеры понесенных убытков не очень впечатляли: один из директоров сказал, что потерял на "ветеранских" скидках 260 тыс. рублей — около $50 по актуальному курсу. Тем не менее "ДП" уже в те годы встал на сторону бизнеса, раскритиковав чиновников за попытку привычного им с советских времен директивного управления бизнесом. В те годы журналистам казалось, что эти времена должны уже безвозвратно исчезнуть.
В мае 1996 года Сбербанк выкупил допэмиссию акций городского молочного гиганта "Петмол". Это было второе после "Хлебного дома" крупное вложение госбанка в городскую пищевую промышленность. Акции продавались по публичной подписке при содействии брокерской фирмы "Ленстройматериалы". Вырученные от продажи 13,3 млрд рублей ($2,7 млн) завод потратил на покупку линий входивших в те годы в моду йогуртов в стаканчиках и детского питания. Крупнейший акционер "Петмола", итальянский концерн "Пармалат", в допэмиссии не участвовал, и его доля сократилась до 32,5% акций.
В том же месяце Анатолий Собчак продолжил борьбу с топливной монополией "Сургутнефтегаза". Одно за другим были подписаны соглашения о поставках и развитии розничных сетей с "ЛУКОЙЛом" и ЮКОСом. Мэр публично пообещал, что уже в ближайшее время в город начнет поступать топливо на 10% дешевле, чем у Киришского НПЗ — этот завод "Сургутнефтегаза" обеспечивал 60% потребностей города и вызывал большое раздражение у чиновников.
Однако планам Анатолия Собчака было суждено сбыться очень нескоро и далеко не так, как ему хотелось. "ЛУКОЙЛ", бодро начав работу в Петербурге, долго оставался на вторых ролях на городском рынке. А сама отрасль считалась одной из самых криминализированных. В 1997 году в руководство компании "ЛУКОЙЛ Санкт-Петербург" пришел Валерий Поломарчук — выходец из КГБ, которого СМИ называли близким другом Владимира Путина. Считалось, что именно ему приходилось договариваться с привыкшими к силовым методам лидерам топливного рынка. Однако пара десятков заправок и выход на рынок заправки судов — это все, чего удалось добиться "ЛУКОЙЛу". К тому же пришедший на смену Собчаку Владимир Яковлев не славился благожелательным отношением к московским нефтяным компаниям.
Ситуацию удалось переломить лишь с приходом Валентины Матвиенко, которая довольно быстро передала "ЛУКОЙЛу" несколько десятков мест под заправки, и дела у компании Вагита Алекперова в Петербурге пошли в гору. Сейчас она является лидером городского рынка (116 АЗС на май 2017 года), потеснив Петербургскую топливную компанию (82 АЗС) и осуществив мечту Анатолия Собчака о децентрализации топливного рынка в городе.
У ЮКОСа, как известно, дела шли не так прекрасно. После разгрома компании и суда над Михаилом Ходорковским почти все ее российские АЗС достались "Роснефти". В Петербурге она сейчас представлена тремя брендами и в общей сложности оперирует 46 заправками — о лидерстве речь не идет. Ее опередила даже "Газпромнефть" (57 АЗС), начавшая развитие в Петербурге значительно позже.
Кстати, именно в мае 1996 года "Газпром", пожалуй, впервые заговорил о создании в Петербурге прообраза "Газпром-сити". Монополист получал от мэрии на очень льготных условиях участки под строительство делового центра и жилых комплексов на 700 тыс. м2 в конце Новоизмайловского проспекта. Планы были весьма обширные: планировалось, что Петербург должен стать "базовым вахтовым городом" "Газпрома", а будущее жилье предназначалось как раз для газовиков с Крайнего Севера. Конкретно этим планам сбыться было не суждено. Хотя примерно на выбранном тогда месте сейчас общественно-деловые центры все же появились, и один из них — "Лидер тауэр" — даже пока имеет статус самого высокого в городе. Приключения же "Газпрома" со строительством своего офисного центра в Петербурге тогда только начинались. Причем идея о строительства "города газовиков" уже при Валентине Матвиенко трансформировалась в решение о переводе головного офиса "Газпрома" в Петербург.
Тогда же был представлен один из последних проектов Владимира Путина на посту главы городского комитета по внешним связям (КВС). Именно он тогда занимался поиском иностранных инвесторов, и одним из них стала германская фирма Holter. Она предлагала на базе одной из городских ТЭЦ построить мусоросжигательный завод и комбинат утилизации отходов. Притом что новый такой завод стоил бы 200 млн марок ($130 млн), модернизация существующей тепловой электростанции позволяла бы сократить инвестиции до 35 млн марок. Причем ведомство Владимира Путина собиралось получить на этот проект льготный кредит от правительства ФРГ.
Воплотить в жизнь эту идею будущему президенту не удалось. Уже тогда многочисленные проекты мусоросжигательных заводов, которые должны были решить проблему переполненных городских свалок, натолкнулись на противодействие экологических активистов. Спустя 2 месяца после презентации проекта Анатолий Собчак проиграл выборы, а Владимир Путин ушел из КВС и перебрался в Москву.
Надо отметить, что деятельность Владимира Путина на посту главы комитета по внешним связям вызывала очень много претензий со стороны его политических оппонентов. Ведь привлечение иностранных инвесторов было лишь одной из задач этого ведомства и тем более сфер ответственности первого заместителя мэра Владимира Путина. Сейчас вспоминать об этом считается чуть ли не признаком дурного тона, но в конце 1990-х у многих петербуржцев были свежи воспоминания и о "докладе Салье", и о вкладе заммэра в развитие сети казино (удивительно, но в 1991 году контрольные пакеты всех до единого казино находились в муниципальной собственности), и о проверке работы Путина специальной комиссией контрольного управления администрации президента, и о многом другом.
Интересно, что вопросами государственного контроля внешнеэкономической деятельности в должности главы службы по валютному и экспортному контролю в Петербурге занимался в те годы Владимир Кожин. Тот самый, что спустя 3,5 года после отставки Владимира Путина с поста первого заммэра Петербурга станет его первым и на много лет вперед управляющим делами президента. В майском номере 1996 года Владимир Кожин рассказывал корреспонденту "ДП" о своей борьбе с занижением городскими экспортными предприятиями стоимости товаров, поставляемых на Запад по бартеру. Удивительно, но именно в этом депутат Марина Салье обвиняла лично Владимира Путина. Как бы то ни было, надо признать, что привлечение иностранного капитала в город шло полным ходом.
Вслед за одним из главных гигантов мировой пищевой промышленности, Coca-Cola, как раз в мае 1996-го свой завод в районе Пулково начала строить компания Wrigley. Инвестиции должны были составить $40 млн, включая оборудование. "ДП" тогда писал, что проектирование завода ведется в чикагской штаб-квартире компании. Американцы торопились, ведь к тому времени под Новгородом уже вовсю производил жевательную резинку завод датской фирмы Daddy Dansk (Stimorol и Dirol). Оба завода продолжают вполне успешно работать, хотя их владельцы в итоге были поглощены более успешными конкурентами: Wrigley перешел под контроль американской Mars, а Daddy Dansk — британской Cadbury.
1997 год
По интересному пути могло в 1997 году пойти развитие рынка коммерческой недвижимости Петербурга в историческом центре. В мае "ДП" сообщил о подготовке строительства первого плавучего гостинично-офисного центра на Петровской набережной. Планировалось, что на 40 тыс. м2 многоэтажный (в том числе с подводными этажами) комплекс будет включать 210 гостиничных номеров (25 тыс. м2), а также офисы, конференц-залы и выставочные помещения. Инвестором проекта выступала французская фирма River-space, cообщал "ДП". Сейчас упоминаний о такой компании в реестрах французских фирм нет, но тогда, в 1996 году, эта компания намеревалась вложить $300 млн в строительство шести подобных комплексов на центральных площадках города, в том числе напротив Эрмитажа, на Адмиралтейской и Университетской набережных. Каждый обходился бы в $20 млн, а оставшаяся сумма — $180 млн — требовалась для инженерных и дноуглубительных работ, а также на укрепление набережных.
Разумеется, появление таких конструкций — как обещалось, из прозрачного пластика и металла — сильно изменило бы открыточные виды Петербурга. Неудивительно, что образованное французскими инвесторами и городской администрацией (10%) River-Space SPb 6 лет пыталось получить у Градсовета согласование на такой проект. В итоге разрешение было получено лишь после того, как французы передали городским архитекторам свой проект для полной переделки. Однако, как мы знаем, это тоже не помогло, и масштабное строительство плавучей коммерческой недвижимости в Петербурге так и началось.
В мае 1997 года в острую стадию вошло противостояние между городскими медучреждениями, страховыми компаниями и Фондом обязательного медстрахования. Отечественная медицина только осваивала новый для себя принцип работы — ОМС. Стартовавшая еще в 1993-м система в 1997-м все еще работала с перебоями. Главной проблемой были неплатежи. Работодатели не платили отчисления в территориальный фонд, фонд не платил страховым компаниями, страховые не платили больницам. В Петербурге ситуация обострилась до предела. Из-за хронического недофинансирования фонда ОМС больницам нечем было платить зарплаты и покупать оборудование и лекарства.
Главврачи начали идти на крайние (как им казалось) меры — подавать в суд на страховые. Наиболее проблемной тогда была страховая компания "Стек" и ее дочерние фирмы. Она накопила долгов перед больницами на 9,4 млрд рублей — почти $2 млн, что для нищей городской медицины было огромной суммой. Больницы — кто самостоятельно, кто через прокуратуру, кто передав долги по цессии коллекторам — требовали эти деньги в суде. "Стек", в свою очередь, судился с ТФОМС за недополученные 8 млрд рублей.
Одновременно с этим страховые компании начали массово требовать от ТФОМС перезаключить с ними договоры на более внятных условиях финансирования. Всего с января по май 1997 года в суды поступило около 50 дел, связанных с возмещением затрат по ОМС.
Промышленно-строительный банк объявил о масштабной программе установки в метро Петербурга банкоматов. К этому времени у ПСБ уже было 23 банкомата по всему городу, в основном на крупных предприятиях, где сотрудники получали зарплаты на карточки банка. Выход в метро символизировал для него решительное наступление на рынок розницы. Только на станциях ПСБ планировал установить в ближайшее время 17 банкоматов, а всего программа предусматривала открытие 100 новых банкоматов. ПСБ собирался обслуживать пенсионеров в Ленобласти и развивать свой карточный проект на базе недавно построенного собственного процессингового центра. В ближайшее время банк планировал выдать 150 тыс. пластиковых карт. В следующие годы банкирам надо было преодолеть недоверие петербуржцев к банкоматам и к кажущейся легкости получения денег без кассира и паспорта. К 2005 году, когда ПСБ был куплен московским ВТБ, число эмитированных карт измерялось сотнями тысяч, а объем операций по ним сильно превышал $1 млрд.
