Приход McDonald's и борьба с нелегалами: о чем писал "ДП" 20 лет назад

1994 год

Осенью 1994 года на Невском открывается первый в Петербурге ресторан быстрого питания, и это был не McDonald’s. Франшизу немецкой сети Grill Master приобрело АО "Норд", владевшее помещениями на Невском, 46. Андрей Степанов, глава комитета по торговле и продовольствию мэрии Петербурга, рассказывал тогда, что за право открыть первый такой ресторан боролся McDonald’s. В обмен на инвестиции в реконструкцию ему готовили помещения на Суворовском, 4. Но предложение fast-food гегемона "не было корректным", пояснил Андрей Степанов, и первым стал именно Grill Master.

Немецкая гамбургерная проработала недолго, и очень быстро уступила место другим арендаторам исторических помещений – говорить о ней не очень интересно. Куда интереснее  владельцы Невского, 46, вложившие в этот, как мы теперь знаем, провальный проект. Это были люди, которых называли, ни много ни мало, "хозяева Невского". Кроме дома №46 им же принадлежал дом №44, а также часть домов в №6 и №60 по Невскому проспекту. В разное время в них размещались кафе "Север" (отсюда и название АО "Норд"), кинотеатр и кафе "Аврора", торговый комплекс "Гранд Палас" и казино Golden Dolls. Оно, кстати, в те далекие годы описывалось очень красноречиво: "суперэротический ночной клуб для респектабельных людей, европейская и русская кухни, богатый выбор напитков в баре, эротическое шоу нон-стоп". Управление всеми этими активами принадлежало семье Шевченко и их партнерам.

Формально основным акционером "Норда" был чековый инвестиционный фонд (ЧИФ) "Ветеран" - так его представляли в "ДП". Именно он приватизировал предприятия с помещениями на Невском. Причем, порой историю этого фонда описывают совершенно фантастическим образом.

Якобы Виталий Мутко, в ту пору глава городского комитета по социальным вопросам, по согласованию с мэром Анатолием Собчаком передал в фонд – на не публиковавшихся широко условиях – невостребованные горожанами ваучеры. Речь идет о нескольких десятках тысяч приватизационных чеков, которые были эмитированы и переданы из Москвы городской администрации для раздачи петербуржцам, но по разным причинам так и не дошедших до конечных владельцев. Можно предположить, что раз речь идет комитете по соцвопросам, невостребованные ваучеры предназначались гражданам под госопекой: инвалидам в психоневрологических интернатах, сиротам в детдомах и т.п. Как было на самом деле, сейчас уже вряд ли кто вспомнит. Так вот, в Смольном – так или иначе - скопилось около 80 тыс. таких ваучеров, и Виталий Мутко предложил не держать их мертвым грузом, а инвестировать, чтобы прибыль направлялась на добрые дела.

Именно так – гласит одна из городских легенд – ЧИФ "Ветеран" получил ваучеры и вложил их в покупку АО "Норд" и других предприятий на Невском. Каков был размер прибыли, полученной пайщиками "Ветерана" (социально опекаемыми Виталием Мутко), мы знаем достоверно: по 100 рублей на акцию в 1994 году, 200 рублей в 1995-м и 300 рублей в 1996 году. Каждый раз это было примерно по $0,05 по актуальному курсу. При номинале акций ЧИФа в 1000 рублей и ваучера – 10 тыс. рублей получается, что Смольный мог претендовать примерно на $30 тыс. в год. После 1996 года "Ветеран" дивидендов уже никогда не выплачивал. Таким образом, максимум, на что мог претендовать Смольный от этой операции с 80 тыс. ваучерами - $90 тыс. При том, что рыночная цена такого объема ваучеров в 1994 году - если бы их, условно говоря, просто продали на Сенном рынке - достигала $1,5 млн.

Примечательно, что президентом "Ветерана" был Александр Сокальский. Хорошо помнящие историю города петербуржцы называли его зятем Сергея Шевченко. Это родной брат Вячеслава Шевченко, гендиректора компании "Росвуздизайн", которая к моменту сделки с невостребованными ваучерами контролировала АО "Норд". Сам "Норд" был холдингом, объединявший многочисленные активы семьи Шевченко: от недвижимости до деревообработки, торговли и даже СМИ. Если добавить, что совсем скоро – при создании казино Golden Dolls – в число партнеров семьи Шевченко войдет Александр Собчак, которого называли племянником мэра, со стороны это все будет выглядеть совершенно семейной историей.

В начале 1990-х Сергей и Вячеслав Шевченко были влиятельными людьми. Во всех смыслах этого слова. И то, что им довольно быстро стали принадлежать привлекательные активы на Невском – никого тогда не удивляло. Вячеслав Шевченко, поработав после многих лет предпринимательской деятельности депутатом Госдумы РФ от ЛДПР, пал жертвой наемного убийцы – вместе со своим партнером Юрием Зориным. Наследники Вячеслава Шевченко и Юрия Зорина до сих пор официально являются владельцами недвижимости на Невском – в общей сложности около 10 тыс. м2. Подробнее об этом можно прочитать в спецпроекте "ДП" "Кто владеет Невским проспектом".

Несмотря на многочисленные претензии правоохранительных органов, Сергей Шевченко все 1990-е успешно строил свою бизнес-империю, а в 1998 году стал депутатом городского ЗакСа. В 2001 году его все же арестовали (депутатский статус не помог) и осудили за вымогательство на 7,5 лет. Что характерно – условно.

Вымогательства в 1994 году были крайне распространенной практикой, никого особо не удивляли и были частью бизнес-культуры Петербурга. В том же номере, где рассказывалось об открытии семьей Шевченко ресторана Grill Master, "ДП" пишет об борьбе городской милиции с силовыми методами возврата долгов. В качестве примера приводится успешная операция по спасению из плена в гаражах где-то на улице Тамбасова предпринимателя. Его держали там две недели, требуя выкупа в $10 тыс. За это время он уже успел переписать на вымогателей свой BMW и квартиру. У его "партнеров" милиция изъяла две машины, ценностей на 3 млн рублей ($1,3 тыс. по актуальному курсу), а также целый арсенал: 12 взрывпакетов, гранату, шесть взрывателей и 250 патронов. В качестве подозреваемых в статье называется, со ссылкой на ГУВД, руководство фирмы "Балтстройсервис". Сегодня в ЕГРЮЛ компаний с таким названием – десятки штук, но лишь одна была зарегистрирована до сентября 1994 года – ТОО "Балтстройсервис", учреждена физлицами и кооперативом "Талюн" в 1992 году на станции Володарской. Она занималась строительством жилых домов и была ликвидирована в 2002 году. Никаких сообщений, связывающих эту фирму с миром криминала, сегодня отыскать не удалось. Похоже, это была самая рядовая фирма с самым обычным для тех лет набором бизнес-решений.

За девять месяцев 1994 года милиции удалось зафиксировать 51 случай похищений петербуржцев с целью выкупа. Можно предположить, что до правоохранителей доходила лишь часть таких случаев. "ДП" сообщает читателям: "попытки просить помощи у неофициальных структур (зачастую бандитов) неэффективны – стоимость "крыши" может быть в несколько раз выше суммы выкупа".

"Как правило, жертвами становятся коммерсанты, увязшие в финансовых проблемах и не возвращающие долги", - рассказывал представитель РУОП Матвей Бриль.

Похищенные нередко подвергаются пыткам и истязаниям. "ДП" приводит жуткие примеры: в январе на пострадавшего натравили бультерьера, а в апреле сына предпринимателей избивали, подвесив к потолку в гараже у "Лесной".

Времена были такие, что даже сами милиционеры считали, что попавшие в такую беду предприниматели, сами были виноваты: "Торгово-закупочными операциями занимаются зачастую люди, не имеющие к этому никаких способностей, - утверждают в РУОП. Получая кредиты, они не представляют, как будут возвращать деньги и не рассчитывают свои действия на случай неудачи".

Государство активно пыталось противопоставить хоть что-то буйно расцветавшему бандитизму. Как раз в 1994 году Борис Ельцин издал указ о борьбе с бандитизмом, существенно расширивший полномочия милиционеров. Теперь они могли задерживать подозреваемых сразу на 30 суток вместо трех, а в случае угрозы жизни им стало можно сразу стрелять на поражение. Однако в РУОП такие меры считали недостаточными и мечтали о приведении законодательства к реалиям жизни. К примеру, популярное в те годы вымогательство за повреждения машины при ДТП (в том числе подстроенных) квалифицировалось как самоуправство и наказывалось штрафом в 50 рублей (по курсу тех лет это всего $0,02) или общественным порицанием.

В сентябре 1994 года в новую фазу вошел конфликт вокруг многострадальной гостиницы "Петроград" - сейчас ее называют "Северная корона". Югославский подрядчик "Монтэкс", строивший отель с 1988 года, подал в суд на владельца недостроя, фирму "Интер-отель Петроград", требуя вернуть $10 млн, потраченных на стройку.

Финансирование стройки шло по сложной клиринговой схеме – системе взаимных безналичных расчетов между СССР и Югославией. С развалом СССР финансирование прекратилось, и генподрядчик принял решение продолжить стройку за свой счет – заручившись обещанием российских чиновников, что все деньги будут возвращены, как только уляжется суматоха переходного периода. Однако суматоха так и не улеглась, и "Монтэкс" прекратил все работы, оставив на строке только охрану.

Тем временем, недостроенный объект был передан федеральным центром на баланс городского КУГИ. Ведомство Михаила Маневича довольно скоро нашло инвестора для завершения стройки – банк "Санкт-Петербург". "Интер-отель Петроград", которому перешли права на "Петроград", в равных долях принадлежал банку и КУГИ. Новый владелец решил сменить генподрядчика – им стала турецкая фирма. Югославов же попросили покинуть помещения. "Монтэкс" был не против, но попросил вернуть вложенные им деньги – те самые $10 млн.

В ответ "Интер-отель" провел ревизию на стройке и заручился документами, свидетельствующими о крайне низком качестве строительства в предыдущие годы. Вроде бы югославы использовали более дешевые материалы, чем было заложено в проекте. По бумагам получалось, что "Монтэкс" должен был даже еще доплатить за исправление своих "косяков".

К сожалению, все эти дрязги растянулись очень надолго, и даже почти полностью достроенный отель, переименованный перед торжественным открытием в 1996 году в "Северную корону", так и не смог начать работу. Так он до сих пор и стоит пустой на углу Каменноостровского и набережной Карповки.

1995 год

Петербург на полном серьезе готовится принять Олимпиаду 2004 года. Решение о городе-хозяине этих игр будет приниматься в 1997 году в Лозанне, и к тому времени Смольному необходимо подготовить план строительства спортивной и городской инфраструктуры. Подготовкой заявки занимается сразу несколько ведомств городской администрации, и за хозяйственные вопросы отвечает первый вице-мэр Валерий Малышев.

Комитет по градостроительству и архитектуре разработал план размещения олимпийских объектов. По замыслу чиновников, все они должны располагаться в историческом центре, а не разбрасываться по всему городу, как это было во время Олимпиады-1980. То, что спортивные объекты будут вписаны в исторические пейзажи Васильевского острова, Петроградской стороны и Центрального района, должно стать козырем в олимпийской заявке. К тому же, позволит сильно сэкономить на транспорте и привлечет дополнительных туристов. Планируется реконструировать десять старых стадионов и построить еще десять новых. Олимпийскую деревню проектируют на Васильевском острове, и уже даже нашли потенциальных подрядчиков – пул корейских строителей.

Кроме собственно спортивных объектов Петербургу необходимо построить к Олимпиаде три кольцевых дороги: вокруг центра, через новостройки и самую большую – по дамбе. Кроме того, планируется "автобан" от "Пулково" в выборгском направлении по берегу Финского залива. Как мы видим, все сегодняшние проекты "хорд", "диаметров" и "колец" - отголоски тех наполеоновских, но так и не сбывшихся олимпийских планов.

Общий объем инвестиций в подготовку города к Олимпиаде оценивается в 1995 году городскими властями в $3 млрд. Эта сумма не просто космическая по тем временам. Она просто не укладывается в головах подавляющего числе петербуржцев. Для примера, доходная часть всего городского бюджета 1995 года составляет 7,7 трлн рублей – чуть больше $1,5 млрд. Чиновники не скрывают, что понятия не имеют, откуда возьмутся такие деньги в городе, где у многих жителей зарплата – $10-20, а дефицит бюджета – 1 трлн рублей ($200 млн).

"Строительным компаниям, выигравшим конкурс на подряд, мы будем содействовать в получении льготных кредитов, но в целом вопрос финансирования – весьма деликатный", - приводит "ДП" ответ неназванного сотрудника Смольного.

Однако надо отдать должное безумству храбрых чиновников мэрии, задачи они ставили амбициозные, и если бы Петербург все же получил Олимпиаду-2004 (она в итоге досталась Афинам), развитие города могло бы пойти по куда более интенсивному пути.

В сентябре 1995 года городские власти принимают энергичные меры для обуздания разгулявшейся преступности. Кроме традиционных способов депутаты ЗакСа вот-вот пойдут на весьма спорную меру, которая – по их замыслу – должна ограничить размах деятельности этнических банд. Парламент принимает за основу законопроект "О регистрационном учете граждан на территории Петербурга". Как и многие другие подобные нововведения, он создаст массу проблем для обычных людей и ни капельки не помешает преступникам.

Суть законопроекта – в обязательной постановке на учет всех до единого приезжих. Они должны сами прийти в органы МВД и заявить о себе, рассказав, где и у кого собираются жить. Это правило касается не только иностранцев, но и жителей любого региона России. Есть регистрация для тех, кто приезжает ненадолго – "пребывающих". Они должны отметиться в течении трех дней после приезда. Чтобы остаться жить в Петербурге, нужно пройти процедуру регистрации для "проживающих". На нее отводится семь дней. Для граждан РФ и иностранцев, приезжающих к родственникам, регистрация бесплатна. Всем остальным надо заплатить. Суммы небольшие, так что закон страшен для приезжих не этим.

Дело в том, что теперь милиция получает право останавливать на улице любого, чтобы проверить его регистрацию. Если ее нет – приходится идти в отделение, и в худшем случае незарегистрировавшегося приезжего ждет арест и депортация. На практике денег на депортацию у города нет, и нарушители лишь предупреждаются о необходимости покинуть город. Однако перспектива оказаться в "кутузке" заставляет мигрантов уговаривать милиционеров как-нибудь "договориться".

Возникает система, при которой милиционеры очень заинтересованы в проверке как можно большего числа людей. Доказывать факт регистрации приходится всем без исключения – носить паспорт и справку о регистрации теперь необходимо даже коренным петербуржцам. Отсутствие документов оборачивается большими проблемами для добропорядочных обывателей. Желающие "договориться" милиционеры совсем не торопятся выяснять, действительно ли пойманный ими без паспорта гражданин официально зарегистрирован, как он с пеной у рта доказывает в отделении. "Решить проблему на месте" - гораздо быстрее и менее хлопотно.

По итогам первого полугодия 1994 года ГУВД отчиталось о поимке 116 тыс. нигде не прописанных граждан. Как признают в милиции, очень многие из "незаконных" приезжих – беженцы из "горячих точек". Никакой эмпатии к и так настрадавшимся людям у правоохранителей нет. И даже если они приезжают совершенно легально, хоть с территории России, их неудобства из-за нового порядка регистрации, как говорится, шерифа не волнуют.

Мгновенно возникает рынок "левых" прописок. Ведь большинство приезжих живут в съемных квартирах, хозяева которых, не желая легализовывать свой арендный бизнес, отказываются регистрировать там своих жильцов. К тому же, существуют жёсткие нормы по прописке. Например, в коммунальной квартире можно без согласия соседей зарегистрировать родственников только если на всех остальных прописанных приходится не менее 12м2. А такое согласие еще поди получи у всех соседей. Куда проще обратиться в одну из многочисленных юридических фирм, которые "вписывают" клиентов в "резиновые" квартиры. Зачастую в некоторых купленных специально для такого бизнеса квартирках оказываются зарегистрированы сотни приезжих. "Соседями" по таким адресам оказываются самые разные люди: от действительно криминальных элементов из этнических банд до законопослушных выходцев из какого-нибудь Мурманска, которые много лет живут и работают в Петербурге, но еще не обзавелись собственным жильем.

Нетрудно догадаться, что к реальной борьбе с преступностью эта система вообще никакого отношения не имела. Ну разве что только за счет начавшейся по всему городу массовой проверки документов. При такой масштабной "стрельбе по площадям", чисто по статистике обязательно удавалось пару раз в месяц случайно задержать какого-то неосторожного преступника "при проверке документов". И если повезет, пока он будет находиться в отделении и доказывать, что имеет регистрацию, можно будет случайно обнаружить его причастность к какому-то преступлению. Однако в реальности большинство настоящих бандитов либо имели регистрацию, либо успешно "договаривались" на месте.

Еще одна блистательная инициатива городских чиновников должна была резко ограничить въезд в город автомобилей. Или хотя бы собрать деньги на ремонт дорог. Речь идет о введении платного въезда в Петербург.

Концепция создания платных въездов в город утверждена правительством города еще летом 1995 года. Она предполагает размещение 12 пунктов сбора денег на основных магистралях, ведущих в Петербург. В качестве обоснования этой меры чиновники приводят опыт Осло, где такая система работает. Собранные деньги планируется направить на строительство объездной дороги (пока еще не КАД), которая бы отводила транзитные потоки из города, а также на ремонт асфальта на петербургских улицах.

Примечательно, что плату за въезд планировалось брать со всех без исключения, в том числе с петербуржцев. Но чиновники уточняют, что для горожан плата должна быть самой минимальной, на уровне платы за проезд в общественном транспорте – около 600 рублей. По сегодняшним меркам это было бы около 10 рублей. Для остальных – а особенно для иностранцев и грузовиков - стоимость должна была быть на порядок больше.

Особо оговаривалось, что платному въезду не должно быть альтернативы. В мечтах авторов этой идеи в городе должна работать интеллектуальная видео-система, которая бы выявляла на улицах города машины с иногородними номерами, сравнивала их с базой оплативших въезд машин и, если отметки об оплате нет, передавала бы информацию на ближайший пост ГАИ. Взымать плату должна была бы специально созданная служба, стоимость создания каждого из 12 постов оплаты оценивалась в 4-6 млрд рублей - это под $1,5 млн.

Неожиданно для Смольного такая инициатива не нашла понимания в Москве, где сочли ее противоречащей федеральному законодательству. Окончательное решение этого вопроса отложили сперва до ноября 1995 года, а потом и вовсе положили под сукно, да там и забыли.

1996 год

В сентябре 1996 года стартовал очередной виток преобразования Сенной площади. Торговля там шла чуть ли не с основания Петербурга, и городские власти в партнерстве с коммерсантами практически постоянно изменяли внешний вид площади. Новые павильоны там появлялись и исчезали, площадь много закрывалась на реконструкцию, и каждый раз чиновники говорили, что уж теперь-то облик Сенной площади будет соответствовать всем требованиям безопасности и эстетики.

Но власти менялись, а вместе с ними и представления о прекрасном. Неизменным оставался лишь факт статуса Сенной – одного из самых людных мест в городе, пересечение магистралей и центр торговли. Именно поэтому она всегда притягивала многочисленных криминальных и полукриминальных личностей. В 1990-х годах ситуация ничуть не изменилась со времен хоть Пушкина, хоть Достоевского, хоть Зощенко. И в революцию, и в блокаду Сенная была местом торговли и обмена всеми возможными товарами. Чуть поспокойнее там стало после войны, когда большинство торговых павильонов были снесены, но с перестройкой все вернулось на круги своя – площадь вновь была оккупирована сотнями торговцев и тысячами покупателей.

И вот один из крупнейших городских операторов торговых площадок – коммерческий центр "Питер" представил очередную программу преобразования Сенного рынка. Все торговые постройки, стихийно выросшие на нем, должны быть снесены, а на их месте появится новый крупный торговый комплекс площадью 4800 м2 на 465 торговых мест, рассказывал в статье "ДП" глава КЦ "Питер" Николай Пономарев. Стоимость этого проекта оценивалась в $5 млн собственных средств компании. К тому времени она уже оперировала Троицким рынком и "Апраксиным двором", и в наличии у нее денег никто не сомневался. Тем не менее, на заседании тендерной комиссии – которые в те годы предшествовали всем крупным проектам, предполагавшим передачу инвесторам городской земли, - еще предстояло изучить юридическо-имущественный статус "Питера". Что означала эта фраза в газетной статье, сейчас трудно сказать наверняка.

Однако для разработки проекта компания Николая Пономарева сразу же получала Сенной рынок – он имел статус колхозного - в управление на 1 год. Возведение рынка планировалось из новых тогда легких быстровозводимых металлических конструкций. После этого "Питер" должен был получить в долгосрочную аренду не только территорию рынка, но и практически весь квартал, ограниченный Московским проспектом, Сенной площадью, ул. Ефимова и наб. Фонтанки. Там уже проектировался крупный супермаркет, бизнес-центр и гостиница.

Одновременно власти готовили маштабную перестройку и всей Сенной площади. В ближайшее время она почти полностью будет обнесена строительным забором, а дорожное покрытие снято. Однако, даже в этих условиях, сохранившихся с конца 1990-х до начала 2000-х торговля там не будет утихать.

Тогда же, в сентябре 1996 года, в городе открылся первый McDonald’s – на Каменноостровском проспекте. Небольшая заметка в "ДП" напоминает о том, что выход в Петербург McDonald’s планировал еще в 1994 году. Но компания пошла по пути аренды площадок, принадлежащих городу, а не альянса с владельцами петербургской недвижимости, что очень сильно задержало экспансию. Оператором первого "Макдональдса" стала 100%-я петербургская "дочка" канадского подразделения корпорации. В этом было коренное отличие ее работы в России от подавляющего числа других стран, где сеть работает по франшизе с местными фирмами. И до сих пор McDonald’s в России работает самостоятельно – только теперь через голландское подразделение.

Первые планы на развитие в Петербурге включали открытие еще двух точек кроме первого ресторана на Каменноостровском проспекте. Инвестиции на этом первом этапе составили примерно $15 млн. "ДП" подчеркивал, что открытие даже трех точек никак не скажется на конкурентной среде: на весь пятимиллионный город тогда приходилось всего 20 кафе и ресторанов быстрого питания.

Примерно в то же время – в 1996 году в городе начал работу еще один мировой лидер – Coca-Cola. В сентябрьском номере "ДП" пишет о том, что спустя всего три месяца с запуска петербурсгкого завода корпорация заявила о планах по удвоению производства. Дело в том, что первая линия мощностью 19 тыс. бутылок в час, которая обошлась в $40 млн, оказалась загруженной с самого начала работы. Представители компании явно не ожидали такого бешенного спроса, и первоначальный план по инвестициям в Россию $500 млн пришлось срочно корректировать в сторону увеличения.

До этого на городском рынке прохладительных напитков доминировала PepsiСo. Ее доля оценивалась в 33%. Однако, у нее не было собственного производства в России, и запуск даже одной маломощной линии в Петербурге позволил Coca-Cola сразу же потеснить конкурента. Представители PepsiСo в статье "ДП" опровергали утверждение о потере лидерства на рынке, но признавали, что за короткий срок Coca-Cola смогла получить в Петербурге не менее 24%.

Немного странная по меркам сегодняшнего дня заметка появилась в начале сентября 1996 года: на новостях о серьёзной болезни президента Бориса Ельцина и предстоящей операции на сердце заметно скорректировались курсы мировых валют, а также пошатнулся рынок облигаций и форвардных сделок. Сейчас такие выводы кажутся несколько высосанными из пальца, однако тогда редакция "ДП" на полном серьезе писала, что из-за сообщений о плохом состоянии Ельцина курс доллара укрепил свои позиции, а немецкая марка наоборот упала. Причем, речь идет о торгах именно на нью-йоркской бирже. Мол, Германия считается близким партнером и крупнейшим кредитором России, и поэтому здоровье нашего президента было воспринято американскими трейдерами близко к сердцу.

На российском же рынке зафиксировано снижение котировок валютных облигация из-за массового закрытия позиций иностранными инвесторами.

"Многие иностранные банки связывают стабильность России со здоровьем Бориса Ельцина, потому предпочитают избавиться от рискованных российских бумаг", - писал "ДП". Сейчас трудно сказать, насколько эти опасения были действительно оправданы.

В сентябре в городе начался новый виток скандала с башней "Петр Великий". Ее планировала построить на Васильевском острове корпорация "Двадцатый трест". Стройка должна была начаться еще в начале 1994 года, но к осени 1996 года, как пишет "ДП" "небоскреб не вырос ни на сантиметр от земли". Ситуация осложнялась сразу несколькими пикантными деталями. Во-первых, "Двадцатому тресту" каким-то образом удалось получить на свой проект из бюджета города $2 млн (через много лет оппозиционная пресса будет писать о причастности к выделению денег Владимира Путина, тогда возглавлявшего комитет по внешним связям Смольного). Сейчас, разумеется, трудно представить, чтобы какая-то строительная фирма – даже самая уважаемая – на свой коммерческий проект получила бы от города какие-то деньги – наоборот, строители сейчас сами платят в бюджет за право строить за счет отчислений на инфраструктуру. Разумеется, деньги брались в долг. Но срок возврата истек летом 1996 года, а возвращать $2 млн никто, похоже, не собирался. Комитет финансов подал в суд иск с требованием оплаты долга.

Во-вторых, глава "Двадцатого треста" Сергей Никешин к тому времени был депутатом Законодательного собрания Петербурга, причем не простым – он претендовал на пост главы координационной группы по бюджету и финансам. Более того, депутатом он был еще с 1989 года и, забегая вперед, в городском парламента он работает он до сих пор, не пропустив ни одного созыва. Бюджетно-финансовый комитет ЗакСа – был его практически полноправной вотчиной многие годы. Хотя, начиная с созыва 2007 года, он возглавляет комиссию по городскому хозяйству. Иными словами, кому, как не Сергею Никешину, было в те годы строить самый высокий в городе небоскреб да не получать валютные кредиты из бюджета.

Третий уровень проблемы заключался в довольно странном конфликте Сергея Никешина с коллегой по Мариинскому дворцу, депутатом Шухратом Сайфуллаевым. Дело в том, что Сайфуллаеву принадлежало АООТ "Петр Великий", которое – по стечению обстоятельств – стала принадлежать официально зарегистрированная торговая марка "Петр Великий", в том числе по классу, под который попадают строительные объекты.

Шухрат Сайфуллаев в весьма обидных для Сергея Никешина тонах публично заявлял, что не имеет никакого отношения к проектируемой башне на Васильевском острове и настоятельно требовал, чтобы его никто не подозревал "в сговоре с Никешиным в деле обкрадывания городской казны". Конфликт депутатов даже как-то дошел чуть ли не до рукоприкладства прямо в зале заседаний.

Одним словом, с этой башней творилось бог знает что. Возможно, даже неплохо, что ее так и не построили: скандалов и упреков в свой адрес Сергей Никешин получил за этот проект сполна, даже не начав ничего возводить.