"ДП" опросил участников юридического рынка Петербурга и выяснил, что с начала налоговой реформы российского законодательства петербуржцы задекларировали активов на общую сумму более $3,2 млрд.
Реформа российского налогового законодательства, направленная на выманивание российских капиталов из офшорных юрисдикций, идет уже пятый год, но активизировалась она в кризисный период, когда из–за санкций иссяк поток капитала иностранного. Основные надежды власти возлагали на законы об амнистии капиталов и безналоговую ликвидацию. Первый позволяет российским физлицам задекларировать имеющиеся офшоры (не раскрывая их содержимое), второй — ликвидировать их и официально принять во владение находившиеся на них активы, не платя за них подоходный налог.
До конца 2017 года, когда еще можно подавать эти декларации, осталось немного, и "ДП" решил узнать, насколько популярными у петербургских бизнесменов стали предложенные государством инструменты. Опрос петербургских юридических фирм, имеющих налоговую практику, показал, что петербуржцы, число которых колеблется в диапазоне 250–500 человек, за последние полтора года успели задекларировать активов на $3,144 млрд. А общее количество офшорных компаний, используемых петербуржцами, за этот период снизилось с 5–7 тыс. до 1,5–2 тыс.
При этом, отмечают участники рынка, большинство декларантов тянули до последнего и решение о раскрытии информации приняли в последний день подачи деклараций. В то же время юристы констатируют обратный тренд: большинство клиентов так и не поверили в реформу и, несмотря на многочисленные неудобства использования офшоров в современных условиях, предпочли еще дальше спрятать активы от родных властей.
Мало времени, чтобы поверить
"По нашим наблюдениям, амнистия капиталов стала гораздо менее удачным проектом, чем проект по деофшоризации в целом, — комментирует ситуацию Елена Килинкарова, руководитель налоговой практики "Максима Лигал". Главная причина недоверия, по словам управляющего Malkov&Partners адвоката Василия Малькова, состоит в том, что буквально до последних поправок, заработавших лишь минувшим летом, реформа опиралась на практически нерабочие законы: "Антиофшорное законодательство обладало таким количеством багов, что ни один здравомыслящий бенефициар офшоров, взвесив все риски, не вписывался в эту амнистию".
Когда "баги" все исправили, бизнесмены стали один за другим принимать решения о выходе из офшорного "подполья". "На россиян с 2014 года идет давление с двух сторон, — говорит Егор Носков, управляющий партнер "Дювернуа лигал". — С одной стороны, после присоединения Крыма российские граждане стали фактически персонами нон–грата во многих иностранных юрисдикциях, где банкиры подвергают их дополнительным проверкам, вынуждая закрывать счета и выводить средства. С другой стороны, российские налоговые органы, открывая объятия амнистии, развернули активные административные действия, увеличивая риски от сокрытия активов".
Тянули до последнего
Юристы из российских фирм отмечают, что государство оставило на принятие столь щекотливых решений слишком мало времени, а доверие именно петербургских бенефициаров офшорных фирм к местной налоговой находится на настолько низком уровне, что наш регион стал лидером по количеству декларантов, которые предпочли подавать документы в центральный аппарат ФНС.
"Жители Курортного района предпочитают, чтобы сотрудники ближайшей межрайонной инспекции, в которую они ходят получать имущественные и образовательные вычеты, не знали о том, что у них есть офшоры", — говорит Василий Мальков.
Партнер налоговой практики DLA Piper Елена Михайловская на это возражает, что многие ее клиенты тоже сначала боялись, но, увидев, какие очереди стоят в центральном аппарате, махнули рукой и подали по месту прописки. "Теперь, когда настал этап безналоговой ликвидации контролируемых иностранных компаний и трастов, они в выигрыше: куда удобнее, когда вся информация лежит в местной инспекции".
По словам Ирины Серовой, управляющей санкт-петербургским офисом "Хренов и партнеры", останавливало клиентов и то, что самостоятельно разобраться с правами и обязанностями лиц, связанных с участием в иностранных компаниях, а также контролем над ними, и доходами, которые ранее не декларировались, чрезвычайно сложно: "Нормы об этих правах и обязанностях содержатся в различных законах, они разрозненны, и сопоставить их действительно сложно не только обычным людям, но и профессиональным юристам. Мы рекомендовали подавать декларацию только тем клиентам, которым закон вменяет это в обязанность, а не только в право".
“
Расчеты государства, что в обмен на очень лояльную амнистию капиталов бизнес переедет в Россию, не оправдались в том объеме, на который рассчитывали. По всей России ею воспользовались около 2,5 тыс. человек. Нетрудно догадаться, что в основном в Москве. В Петербурге их количество было кратно меньше. Наша компания сопровождала в Петербурге около 10 кейсов по амнистии с общей суммой активов около $50 млн. Причем все спецдекларации подавались в центральном аппарате ФНС в Москве практически в самый последний день, что наглядно показывает, как сложно было жителям Курортного района и Крестовского острова решиться на этот шаг. Причем, судя по многочасовым очередям на подачу в тот период, не только наши клиенты откладывали принятие решения до последнего.
Константин Зиятдинов
руководитель департамента международных проектов "Прайм Эдвайс"
