Почему в России невозможен взрыв на газовом хабе

Александр Москаленко, президент Городского центра экспертиз, член Европейской экономической комиссии, почетный энергетик России:

Баумгартен — один из ключевых европейских узлов по распределению газа.

Прежде всего я изумлен количеством пострадавших. В качестве основной причины происшествия называют техническую неисправность. Но тогда возникает вопрос: что требует присутствия более чем 20 человек одномоментно и в одном месте? Или рядом на недопустимом расстоянии есть какое-то строение?

Работая в составе комиссии Европейской экономической комиссии (ЕЭК), занимавшейся трансграничным воздействием промышленных аварий и катастроф, я обратил внимание на кардинально разные подходы к вопросам промышленной безопасности и анализу риска в России и в Европе. Напомню, промышленная безопасность предполагает степень защищенности общества от техногенных аварий и катастроф.

Мы в России стараемся просчитать все возможные риски от аварии. До цифры! Спрогнозировать развитие ситуации и указать возможные последствия.

В Европе тоже анализируют риски, но подразделяют их на большие и малые, при этом говорят об использовании наилучших практик.

Однако если на предприятии ничего не происходило, значит ли это, что использовались наилучшие практики? Или, может, у них и есть наилучшая практика? А сегодня, например, произошла авария. Означает ли это, что наилучшие практики не использовались?

И самое главное, в России и Европе совершенно разный подход к контролю за промышленной безопасностью.

У нас существует государственный орган, контролирующий наиболее опасные производства, — Ростехнадзор. За последние 20 лет количество аварий в промышленности у нас резко уменьшилось.

В Европе органов с такими полномочиями и возможностями нет.

Да, в России государственное регулирование, да, это затратно, но в итоге мы имеем лучший результат. По крайней мере таких аварий не было и, надеюсь, не будет.

Авторские колонки и комментарии читайте в разделе "Блоги "ДП"