18:3923 июля 201818:39
658просмотров
18:3923 июля 2018
Бойтесь своих желаний — они могут исполниться. В детстве я любил приключенческие романы. Да и кто их в те годы не любил? Буссенар, Жаколио, Киплинг, Хаггард: экзотические края, атаки туземцев, ночные марш–броски через саванну и прочее бремя белого человека. Ах (вздыхал маленький я), отчего столь же прекрасных романов никогда не было в литературе русской?
В те годы мне казалось, что, раз собственных колоний у Российской империи не имелось, значит, и искать по библиотекам русские колониальные романы бессмысленно. Как оказалось, я просто не в ту сторону смотрел. И в царские, и в советские времена родина регулярно вписывалась в какую–нибудь политическую интригу. После чего крепкие русские парни, грохоча амуницией, грузились на корабли или самолеты и отправлялись в края, которые не на каждой карте сыщешь: Туркестан, Маньчжурия, остров Сулавеси, Ангола, Йемен, Гвинея–Бисау, Ливан, Эфиопия, джунгли Никарагуа… Вместе с ними отправлялись обычно и те, кто некоторое время спустя выпускал на эту тему роман, ну или хотя бы нон–фикшен. Было время — и в СССР истории о заморских сражениях публиковались чуть ли не по паре в месяц. На любителя, но порой встречались и подлинные жемчужинки.
Вот в камбоджийских джунглях герой одного такого романа разглядывает обугленный труп итальянской журналистки, машину которой только что расстреляли из гранатометов. Думает он при этом: эх, мол, а ведь позавчера я с этой мертвой женщиной спал. Вот в другом описывается, как голодающие русские строители, взятые в заложники африканскими повстанцами, потрошат на обед питона и выясняют, что перед поимкой питон целиком проглотил их любимую собачку. Вздохнув, недопереваренного пса тоже кидают в котел.
Громкой славы советские колониальные авторы не снискали. Если кто сегодня еще и вспоминается, то разве что Юлиан Семенов («Он убил меня под Луанг-Прабангом») да Александр Проханов (с мозамбикской и индокитайской сагами). Но, после того как Советский Союз развалился, в ту же сторону все равно ринулись уже не десятки, а сотни прозаиков и журналистов. Битвы, о которых идет речь, давно стали историей. Ради чего уж там лилась кровь, мало кто помнит. Притом что самой–то крови пролиты были просто реки разливанные. Родина отправляла сыновей за тридевять земель, забывая обычно объяснить ради чего. Домой, увы, возвращались не все, но те, кому это все же удавалось, привозили с далеких фронтов собственный жизненный опыт и вытекающую из него странную манеру поведения. И чем больше сыновей через фронты проходило, тем сильнее потом они меняли жизнь дома. Для некоторых из них мир навсегда становился полем боя. А раз для них, значит, и для всех окружающих тоже.
Да, забыл предупредить: вообще–то, читаете вы рецензию на книгу, которая называется «Десантно–штурмовая бригада». Написал ее Артем Шейнин, прославившийся в последние годы в основном как бодрый телеведущий, способный и крепким словцом в прямом эфире блеснуть, и оппонента в студии болевым приемчиком забороть. Срочную службу телеведущий проходил в Афганистане. Та война перемолола целое поколение моих ровесников, и очень многие из них пережитое потом описали.
Назвать книгу Шейнина лучшей я бы не взялся (все–таки у афганской темы есть свои классики типа Ермакова или Евстафьева), да суть и не этом. А в том, что книг о локальных войнах в любом крупном бук–шопе сегодня продаются реально десятки. Купить приличный сборник стихов — задача почти непосильная, но вот романов о войнах в далеких краях — на любой вкус. Читай — обчитайся. И, возможно, ровно в ту минуту, пока вы скользите глазами по этой строчке, на какой–то совсем новый фронт уезжает будущий автор какой–то еще одной колониальной саги. Который потом вернется домой и еще сильнее приблизит обстановку дома к самой что ни на есть боевой.
Когда я был маленький, то о смерти других людей не думал, а собственная смерть казалась мне ужасно далекой. В те годы я просто читал приключенческие романы и мечтал, чтобы такие же когда-нибудь появлялись бы и на отечественном материале. Теперь мне скоро пятьдесят. И единственное, что я могу сказать на данную тему: бойтесь своих желаний — они могут исполниться.
Самый продаваемый научпоп в Петербурге
— «Хочу и буду: принять себя, полюбить жизнь и стать счастливым». М. Лабковский
— «Тонкое искусство пофигизма: парадоксальный способ жить счастливо». М. Мэнсон
— «Подсознание может все». Д. Кехо
По данным Дома книги
