Теперь она признана лучшей актрисой секции "Горизонты" Венецианского кинофестиваля за роль в фильме "Человек, который удивил всех" Натальи Меркуловой и Алексея Чупова. В интервью "ДП" Кудряшова рассказывает о русских культурных кодах и о том, что о крутой победе стоит кричать везде.
Не все знают, что церемония закрытия Венецианского или любого другого кинофестиваля — это не "Оскар", на котором все номинанты в зале и до последнего пребывают в неведении. Если позвали — значит, точно будет приз. Когда приглашение пришло вам?
— Нас, съемочную группу фильма "Человек, который удивил всех", попросили остаться за несколько часов до рейса, еле успели поменять билеты. Все волновались, хотя если зовут на церемонию — значит, что–то, видимо, дадут. Но то, что это будет приз мне за лучшую женскую роль, конечно, не думала.
Каково вам было там находиться?
— Хотелось малодушно сбежать, если честно. Сидишь на церемонии закрытия Венецианского фестиваля, а рядом: Уиллем Дефо, Наоми Уоттс, Альфонсо Куарон, Гильермо Дель Торо… Но знаете, что спасло? Церемония была короткой. Никаких песен, лирических отступлений, просто жюри объявляет победителей. Все работает четко. Награжденные произносят речь и возвращаются в зал.
А вы подготовились?
— Да у меня все в тумане было, на дрожащих ногах вышла на сцену, нервничала и не готовила, конечно, никаких речей. Что пришло в голову в тот момент, то и сказала. Это был счастливый момент, такое же чувство было на премьере "Пионеров–героев" в конкурсе Берлинского кинофестиваля.
"Пионеры" были вашим режиссерским дебютом. Думал, вы окончательно ушли в эту профессию.
— Пока обе профессии существуют параллельно. Мой режиссерский мозг, конечно, часто вступает в противоречие с актерством, но, думаю, из–за того, что второе мне сейчас менее интересно, хотя все равно это несравнимый опыт. А как режиссер болеешь фильмом 2–3 года, это погружение, другое качество процесса. Актерская профессия подразумевает подчинение чужой воле. Не всегда это воля умного человека. В режиссуре все решаешь сам, именно ты создаешь.
Легко ли вам было подчиняться в "Человеке, который удивил всех"?
— Да. У меня были талантливые режиссеры. Изначально, может быть, благодаря школе Анатолия Васильева я лишена многих актерских рефлексий. Мне не страшно быть страшной, не бегу к плейбеку смотреть, как выгляжу. Понимаю зону своей ответственности и не мешаю режиссеру воплощать его замысел. То есть четко разграничиваю эти две профессии и органично существую в каждой. Не спорю, не капризничаю. Если бы у меня была такая актриса на площадке — была бы счастлива.
Прочитав сценарий "Человека…", сразу поняли, что это будет за кино? И догадывались, какая судьба его ждет?
— Фестивальную судьбу предсказать невозможно. Кино — это магия, никто не скажет заранее, каким фильм получится. Прочитав сценарий, подумала: тяжелая роль, непростая история. И это оказалось правдой.
Можно сказать, что это главная роль в вашей жизни?
— Не могу так сказать. Да, главный актерский приз, более значимых наград у меня нет. Но все мои роли одинаково важны для меня.
Вы пересматривали "Человека…" после Венеции?
— Да, был небольшой показ, организованный журналом "Искусство кино". Это мой второй просмотр, куда более в спокойном состоянии, потому что в Венеции мы, конечно, нервничали. И после него еще более утвердилась в том, что у меня нет вопросов к фильму. Что это очень сильное, смелое и новое для России кино.
Реакция российской аудитории здесь и международной на показе в Венеции отличалась?
— Показалось, что в Венеции меньше смеялись. Дело в том, что в фильме много иронии, все не на голом пафосе работает. И в России люди охотно реагируют на этот юмор. Но было много моментов, когда начинали смеяться, а потом осекались, понимая, что это нечто большее, чем просто шутка. То есть какие–то русские коды, заложенные в фильме, здесь, конечно, считываются лучше.
Три основных взгляда на этот фильм: сказка, притча и гражданское высказывание. Вам какой ближе?
— Пожалуй, сказка и притча — они ведь не очень далеки друг от друга. Это точно не бытовой реализм, у фильма именно притчевая основа. Да, в какие–то моменты картина выходит и на гражданские темы, там много чего скрыто, но для меня "Человек, который удивил всех" прежде всего фильм–сказка. Помню русские народные сказки, в которых что–то происходит без причинно–следственной связи. Случается, потому что случается, потому что для чего–то необходимо. Так же выстроен наш фильм: все, что происходит с героем, — оно просто происходит. Для чего–то. Для всех вокруг, например. Для нас, тех, кто смотрит картину. Поэтому, когда люди говорят о гражданской позиции, думаю, имеют в виду это соприкосновение с новыми смыслами.
И, кажется, говорят об идее "принятия другого". И смотрят на этот фильм не с позиции героя Цыганова, а со стороны остальных персонажей.
— Думаю, это лишь один из слоев. При повторном просмотре поняла, сколько их там на самом деле. Конечно, идея принятия другого тоже есть.
Тем более что для русской ментальности принять непонятное — огромная проблема. Неоднократно об этом говорила. У нас нет этой культуры — принятия того, что нам сложно представить, того, что не успели пропустить через себя.
Правда ли, что Венеция буквально оторвала вас от режиссерского проекта — фильма "Герда"?
— Как сказать. Погружена в него с головой, но пока находимся в поиске финансирования. С этим фильмом живу каждый день, но к конкретной работе не приступала.
"Герда" у всех ассоциируется со "Снежной королевой", но к вашему фильму эта сказка отношения не имеет?
— Нет. Хотя, может, и имеет. "Герда" — фильм о попытке вырваться за рамки обыденности, за обстоятельства. О чуде, мечте, человеческой душе. Не хочу спойлерить или пересказывать сюжет, но могу сказать, что в "Герде" тоже присутствуют магические моменты. Люблю магический реализм.
"Пионеры–герои" в Берлине, "Человек…" в Венеции. Выработалась ли у вас фестивальная привычка? Мечтаете ли, чтобы "Герда" тоже попала в конкурс смотра класса А?
— Если так произойдет — будет здорово. Но вообще это зона продюсерских рисков и интересов. Режиссер, когда задумывает фильм, не думает об этом. По крайней мере я. И Наталья с Лешей тоже не думали. Это просто твое высказывание, которое хочешь реализовать. А уж если сложится — будут фестивали. Да и потом, если говорить честно, у нас очень небольшое количество людей интересуются фестивальным кино. Мало площадок, где оно демонстрируется, люди могут вовсе не знать о том, что российский фильм побывал на международном кинофестивале. Информации, какие фильмы представляют Россию за рубежом, должно быть больше. Надо, чтобы они доходили до широкой аудитории. Берлинский фестиваль очень повлиял на "Пионеров". В интернете был настоящий взрыв, мы в торрентах чуть ли не "Тачки" перегнали. Надо просто кричать об этом везде. Фильм, получивший награду в Венеции, — это круто и для российского кино, и для нашей культуры в целом.
О чем кино
Главный герой "Человека, который удивил всех" — житель деревни Егор Коршунов, лесник. Его жена ждет второго ребенка, сам Егор занят рутинными заботами, но неожиданно у него находят опухоль. Герои пытаются перехитрить смерть, в результате магических манипуляций русский мужчина становится женщиной с резким взглядом. Авторы позиционируют фильм как сказку.
