Программа модернизации энергетики подразумевает оснастку новыми деталями старой аппаратуры
России обещана новая модернизация энергетики. Предполагается, что за ближайшие 10 лет будут обновлены около 40 ГВт генерирующих мощностей — почти шестая часть всей российской генерации. Пока российское правительство утвердило перечень проектов на 2022–2024 годы — это 45 объектов общей мощностью 10,4 ГВт. Те, кто попадет в программу модернизации по итогам конкурсного отбора, получат гарантированную окупаемость за счет повышенных платежей потребителей за мощность.
Новую программу модернизации в профессиональном сообществе чаще всего называли ДПМ–2 (ДПМ — договор на предоставление мощности, по которому энергокомпания обязуется построить новую генерацию, а государство возмещает ей инвестиции за счет гарантированно высоких тарифов. По программе ДПМ–1 в 2008–2018 годах было построено около 35 ГВт новой тепловой генерации). Предпосылки для нее, на первый взгляд, очевидны. Российская генерация стремительно стареет, средний возраст российской электростанции составляет 34 года, а почти 60% генерации построено до 1980 года. В то же время генерирующие компании подчеркивали, что без гарантий возврата инвестиций они не в состоянии решить проблему замещения старых мощностей. Казалось бы, необходимость модернизации не может вызывать сомнений, а потребители должны быть готовы к повышенным тарифам ради надежности энергоснабжения. Но есть нюансы.
Во–первых, в России сейчас наблюдается серьезный профицит генерирующих мощностей. Даже с учетом оперативного резерва в единой энергосистеме примерно 60 ГВт "лишней" мощности. То есть (в теории) немалую ее часть можно вывести из эксплуатации без всякого ущерба для надежной работы энергосистемы. Однако эффективных механизмов такого вывода до сих пор нет. За последние 10 лет из эксплуатации выведено лишь 16,5 ГВт, при том что введено новой — 43,5. И, что самое интересное, большая часть выведенных мощностей располагалась там, где строились новые блоки в рамках ДПМ–1.
Во–вторых, сами параметры программы модернизации предусматривают не более чем капремонт оборудования или замену его на точно такое же. То есть паровая турбина выпуска 60–х годов прошлого века просто получит ряд новых деталей. Не подразумевается не только внедрение каких–то инновационных технологий, но даже строительство новых объектов по технологиям, уже ставшим традиционными для тепловой генерации (тех же парогазовых установок, активно возводившихся в рамках предыдущей программы ДПМ). При том, что они имеют существенно более высокую топливную эффективность, затраты на выработку 1 кВт•ч электроэнергии у парогазовой установки будут на 60% меньше, чем у традиционной паросиловой.
Однако для строительства парогазовых установок нужны газовые турбины большой мощности. Собственной технологии таких турбин в России до сих пор нет. Минпромторг объявил конкурс на разработку и готов оказать победителю финансовую поддержку, но проектирование и внедрение такой турбины займут не один год, даже если все испытания сразу пройдут успешно. При реализации первой программы ДПМ оборудование закупалось у зарубежных производителей. Но теперь внешнеполитическая обстановка, при которой есть риск в любой момент оказаться под запретом на поставку запасных частей и сервисное обслуживание, вынуждает отказываться от подобного варианта.
Другая причина, по которой Минэнерго отказывается от строительства объектов с применением новых технологий, сугубо экономическая. Капремонт существующих мощностей априори дешевле строительства нового энергоблока с нуля, даже на действующей ТЭЦ, где не понадобится создавать инфраструктуру (в рамках первого отбора ДПМ–2 капитальные затраты на 1 МВт реконструируемой мощности составили 12,3 млн рублей, в то время как при строительстве новой генерации стоимость мегаватта составила бы в среднем 90–100 млн рублей).
При сохранении подобного подхода в долгосрочной перспективе Россия рискует остаться все с той же традиционной "советской" энергетикой. В то время как мировая энергетика идет по пути использования возобновляемых источников энергии, развития распределенной генерации и промышленных накопителей, в нашей стране предпочитают делать ставку на проверенные годами решения — пусть экономически малоэффективные, зато надежно работающие десятки лет.
Проводя аналогии с повседневной жизнью: когда весь мир уже использует iРhone X, мы заботливо обновляем пластмассовый корпус у дискового телефона, называя это модным словом "модернизация".
