Череда дефолтов микрофинансовых организаций (МФО) резко уменьшила число инвесторов, согласных финансировать действующих игроков. А громкие скандалы с многократным увеличением долга относительно первоначально взятой суммы и жесткими методами взыскания испортили репутацию микрофинансистов в глазах не только обывателей, но и представителей власти — что, разумеется, не на пользу бизнесу. Однако число заемщиков МФО и совокупный кредитный портфель при этом растут. Так что слухи о смерти рынка явно преувеличены.
Его температуру "ДП" замерил на XVIII национальной конференции по микрофинансированию и финансовой доступности, прошедшей на прошлой неделе в Петербурге.
Комплекс Наполеона
Ольга Некрасова, эксперт Российского микрофинансового центра, сравнила ситуацию в сообществе МФО с картиной "Войско Наполеона на Смоленской дороге": "Кто–то едет на лошади, кто–то идет пешком, но в богатой краденой шубе, а кто–то стоит на обочине с босыми ногами и протянутой рукой".
Действительно, ряды микрокредиторов стремительно редеют: за неполные 3 года количество МФО, входящих в реестр Банка России, сократилось почти на 30%, а кредитных потребительских кооперативов — почти на 50% (см. таблицу). Регулятор, ЦБ, за 2014–2019 годы ввел ограничения на размер штрафных санкций, на максимальную величину процентной ставки (сейчас 1% в день, до 1 июля 2019 года было 1,5%), на количество заключаемых в течение года договоров краткосрочных займов, на количество пролонгаций договоров займа и т. д.
Серьезным ударом для игроков рынка краткосрочных дорогих займов (так называемых "займов до зарплаты" или PDL) стало ограничение на предельный размер суммы процентов — так называемые "иксы", не позволяющие многократно увеличивать долг относительно изначально выданной заемщику суммы. С 28 января 2019 года проценты по таким займам были ограничены величиной 2,5х, а с 1 июля — 2х. То есть сейчас, взяв у легальной МФО 1 тыс. рублей, заемщик ни при каких условиях не будет должен ей больше 3 тыс. даже с учетом всех процентов, штрафов и пеней за просрочку. С 1 января 2020 года предел сдвинется до 1,5х. По этой причине многие МФО переходят из сегмента PDL в сегмент кредитования предпринимателей. Но это легче сказать, чем сделать: приходится серьезно менять бизнес–модель, заново учиться скоррингу (оценке платежеспособности заемщиков), менять весь маркетинг и т. д.
Кроме Банка России, давление на микрофинансовый рынок оказывают другие регуляторы. В последнее время "зверствует", как отмечает Ольга Некрасова, Федеральная служба судебных приставов (ФССП): за малейшие нарушения, допущенные при взыскании просроченных долгов, она штрафует уже не на 20–30 тыс. рублей, как раньше, а на 100–150 тыс.
Василий Солодков, директор Банковского института Высшей школы экономики, к факторам риска для МФО относит еще и снижение ставок на долговом рынке, что ведет к сокращению маржинальности кредиторов, а также развитие маркетплейсов (то есть систем доступа пользователей к финансовым услугам), позволяющих, в частности, быстро сравнивать условия кредитования и выбирать самые выгодные. Все эти факторы ведут к монополизации рынка крупными игроками, считает Солодков.
Но к упадку рынка они не ведут. Из цифр, приведенных представителями регулятора, рисуется картина, никак не похожая на разгром. Так, Владимир Чистюхин, заместитель председателя Банка России, объявил, что число заемщиков, получающих микрозаймы, увеличилось с начала года на 24% и составляет примерно 11 млн человек — шестую часть трудоспособного населения страны. Общее число россиян, имеющих действующие кредитные договоры, директор по маркетингу Национального бюро кредитных историй Алексей Волков оценил в 40 млн. Так что у микрофинансистов кредитуется каждый четвертый заемщик.
По словам Чистюхина, хотя число МФО с начала 2019 года сократилось на 8% (по состоянию на начало октября), их кредитный портфель вырос на 23%. В деньгах — на 37 млрд, до 201 млрд рублей.
Доверие страдает
"В целях сохранения своей маржи при сокращении процентных доходов МФО стали намного более активно вводить дополнительные линейки продуктов, которые генерят дополнительный доход, — констатировал Владимир Чистюхин. — В отдельных компаниях доля доходов от таких продуктов составляет 10–20%". Однако стремление заработать на дополнительных услугах может и дополнительно снизить доверие к микрофинансовому сектору.
Продавая заемщикам, к примеру, страховые полисы или юридические консультации от сторонних партнеров, компании очень легко могут поддаться искушению легкого заработка и заняться навязыванием не самых качественных и неоправданно дорогих продуктов. На это обратил внимание участников конференции Михаил Мамута, руководитель Службы по защите прав потребителей и обеспечению финансовой доступности Банка России. По его словам, регулятор намерен бороться с таким навязыванием.
Между тем доверие к МФО и без того невелико. Директор Ассоциации развития финансовой грамотности Андрей Паранич привел данные Аналитического центра НАФИ о том, что доверие к МФО в 2019 году снизилось почти втрое по сравнению с 2015–м — с 11 до 4%. На результаты опросов можно было бы не обращать внимания, пока бизнес в целом растет. Но беда в том, что негативное мнение о микрофинансистах сложилось и у представителей власти, от которых бизнес зависит порой сильнее, чем от потребителей.
Директор департамента микрофинансового рынка Банка России Илья Кочетков рассказал, что у микрофинансистов появились весьма влиятельные противники, к которым даже Центробанк РФ не может не прислушиваться. Они предлагают вообще закрыть офлайновые точки выдачи микрозаймов на некоторых территориях, и регулятору с трудом удается пока откладывать такое решение.
Впрочем, тут на выручку МФО может прийти цифровизация. По словам Ильи Кочеткова, 58 МФО сейчас выдают онлайн больше PDL–займов, чем 587 их конкурентов, работающих офлайн.
Владимир Чистюхин же отметил, что количество обособленных подразделений МФО в России с начала 2019 года сократилось более чем на 2000 точек. Но это не привело к уменьшению доступности займов PDL, так как объем выдачи их онлайн увеличился почти на 50%.
