Дебаты бессмысленны в эпоху идеологизации политики и примитивизации мировоззрений.
На прошлой неделе в университете Кейс Вестерн Резерв в Огайо прошли первые из серии президентских дебатов между Дональдом Трампом и Джозефом Байденом. Их оценка обозревателями оказалась на удивление похожей: подавляющее большинство увидело "самые плохие дебаты в истории Соединённых Штатов" — и в этом, я замечу, нет ничего удивительного.
Дебаты 2020 года — это не столько дебаты двух очень разных по темпераменту и идеологии политиков; это дебаты времён невиданной мировоззренческой поляризации страны, которая, казалось, не была столь разделена даже во времена маккартизма. Это кульминация процесса, который отмечался серьёзными исследователями на протяжении нескольких десятилетий: если в конце 1920–х годов лишь два депутата Конгресса от одной из основных партий были в своих взглядах "правее" или "левее" наиболее радикальных представителей другой, то в конце 1950–х их доля выросла до 112 (или четверти всего состава Палаты представителей), а к началу 2000–х сократилась до… нуля (можете почитать "Кредо либерала" Пола Кругмана). При Трампе приверженность идеологемам стала наиболее радикальной — но и у демократов можно наблюдать совершенно аналогичный процесс индоктринации, так что противники стoят друг друга.
В России, как известно, власть всегда относилась к дебатам пренебрежительно — даже во времена "демократичнейшего" Бориса Ельцина глава государства считал ниже своего достоинства в них участвовать. Эта традиция распространилась и на все последующие выборы — даже на те, в которых появлялось "новое лицо", не занимавшее ни президентской, ни премьерской должности в период кампании (как это было с Дмитрием Медведевым в 2008 году). Мы традиционно слышим от либеральных экспертов и политиков, что таким образом Кремль проявлял своё неуважение к народу и что политики в России нет, а есть только управление "приватизированным" элитами государством (и то и другое верно), — однако, на мой взгляд, недавние дебаты в Соединённых Штатах показали, что в эпоху идеологизации политики и примитивизации мировоззрений жанр дебатов действительно исчерпал себя.
Американские дебаты отчасти потому и вызвали волну тотального неприятия, что показали: США превращаются — по крайней мере с виду — в типичную страну, ищущую спасения от своих проблем (на самом деле вовсе не таких уж неразрешимых) в популизме. Случись подобные дебаты в России, их единственным отличием стало бы, вероятно, то, что любой из претендентов воздержался бы от призыва к президенту "заткнуться", — но ос-новная канва мало чем отличалась: глава государства рассказывал, что его действия правильны и эффективны, а оппоненты критиковали его, мало что предлагая взамен. Накал страстей и методы дискуссии были бы крайне похожими. Результат выборов, разумеется, в демократической стране намного менее предсказуем, чем в авторитарной, — однако это давно и хорошо известно и безо всяких дебатов.
В мире в последнее время постоянно отмечается, что избирательные кампании в демократических странах приносят тревожащие результаты. Граждане разочаровываются в традиционных партиях и респектабельных политиках, требуя чего–то нового. Это подчеркивает успех и Трампа, и Макрона, и Зеленского; взрывной всплеск популярности "Пяти звёзд" в Италии, "Альтернативы для Германии" в ФРГ или "Сиризы" в Греции. В таких условиях публичная политика становится шоу, предполагающим максимальную экзальтированность и отсутствие практически любых табу.
Какие последствия может иметь этот тренд? На данный вопрос сегодня никто не может ответить точно — однако не вызывает сомнения, что впереди маячит существенная коррекция нынешних трендов. Мир становится всё менее практичным и рациональным; люди, которые ещё 60 лет назад писали о "конце идеологий", фундаментально правы: обращение к таковым сегодня выглядит как основание фарса, а не трагедии.
И если тренд последнего полувека заключался во многом в том, что разочарование в "системной" политике во всём мире вызывало спрос на популизм и ангажированность, то можно предположить и обратное: в относительно недалёком будущем везде проявится интерес к политике профессиональной, взвешенной, апеллирующей к рацио, а не к эмоциям. "Возвращение к нормальности" станет невероятно болезненным процессом, так как за десятилетия появились не только политики, использующие популистские приёмы, но и целые социальные группы, зависящие в своём выживании от идеологических парадигм. Слом сложившейся модели будет очень болезненным — и в Америке, и в Европе, и в России; но переосмысление полезности "центристских" парадигм выглядит практически неизбежным.
Что же касается Америки и недавних дебатов, то, вероятно, этой великой стране будет достаточно "экстремального консерватора" и "экстремального либерала", сменивших друг друга у власти по одному разу, чтобы окончательно увериться в достоинствах "доброго старого времени". У других на это может уйти гораздо больше лет…
