Руководитель петербургского УФАС Вадим Владимиров отвечает на вопросы "ДП".
Губернатор в интервью «ДП» рассказывал, что старт транспортной реформы перенесен на 2022 год. Как поменялась ваша позиция по этому проекту?
Что касается городских властей, то они обычно с нами советуются, прежде чем начать какую-то реформу. И мы к этому подходим очень внимательно. То, в каком виде транспортная реформа была задумана изначально, нас не очень устроило. В ней были ярко выраженные признаки ограничения конкуренции.
С рынка должно было уйти несколько коммерческих участников пассажирских автоперевозок, а их место должен был занять ГУП "Пассажиравтотранс". Выдвигались и заведомо невыполнимые для малого и среднего бизнеса требования к подвижному составу: низкопольные автобусы, которые эксплуатировались не более одного года, с кондиционерами и системой ГЛОНАСС. Где небольшому автопредприятию взять средства на такие транспортные средства?
Но тут надо понимать одну деталь. За реформу и за организацию автотранспортного обслуживания населения отвечает правительство, а не антимонопольная служба.
Мы как контролирующий орган находимся в более выгодном положении: можем выдать предостережение, что мы уже, кстати, сделали, дело возбудить в конце концов, а им нужно организовать движение — и это гораздо более тяжелая задача. На них огромная ответственность. Мы все это понимаем и предлагаем варианты, как сделать реформу, не нарушая Закон о защите конкуренции (135-ФЗ).
Во время пандемии комитет по транспорту отменил более 200 коммерческих маршрутов. Это заинтересовало антимонопольное ведомство?
Да. Мы выдали Комитету предупреждение. Предупреждение — это еще одна форма реагирования предупредительного контроля. Если орган власти его исполнит, то дело возбуждаться не будет.
Ссылаясь необходимость принятия мер по противодействию распространению в Петербурге новой коронавирусной инфекции (COVID-19), Комитет по транспорту запретил осуществление перевозок по ряду маршрутов нескольким транспортным компаниям.
Санкт-Петербургское УФАС изучило положение дел и сделало вывод, что этот запрет ничем не обоснован. А такие действия органа власти носят признаки нарушения Закона о защите конкуренции. На сегодняшний день городские органы власти нам еще не отчитались о выполнении Предупреждения
Гипотетическая ситуация. С одной стороны — транспортная реформа и сокращение числа игроков на рынке. С другой — правительство объявляет повышение цен на проезд в общественном транспорте. Нет ли тут оснований для применения ваших инструментов?
Вопрос тарифов — это тоже вопрос антимонопольной службы. Тарифным регулированием занимается Центральный аппарат ФАС России.
Это же нормальная логика монополиста, с которой мы давно знакомы: стать на рынке единственным игроком, поднять цены, а затем под предлогом того, что не хватает средств — ухудшить качество обслуживания.
Например, ГУП «Пассажиравтотранс», еще не монополист, но одно из самых больших предприятий на рынке оказания услуг автобусным транспортом. У них большие, красивые, новые автобусы. Мы им предложили разместить на них рекламу, заработать на ней денег и не повышать плату за проезд. Но этому воспротивился еще Георгий Полтавченко, который считал, что наш город должен быть очищен от рекламы, но, видимо, с повышенными тарифами на проезд.
Знаковая история
Весной, когда пандемия только начиналась, власти облегчали механизмы закупок у единственных поставщиков. Вы зафиксировали какие-то нарушения?
До настоящего времени все, что касается закупок, относящихся к охране здоровья граждан можно закупать у единственных поставщиков. А это маски, защитные костюмы, лекарства, антисептики. Нарушений в небольших закупках мы не выявили, и безусловно такая практика себя оправдала.
В этом контексте, пожалуй, самая знаковая и самая интересная история — это закупка средств индивидуальной защиты «Госпиталем ветеранов войн». Госпиталь, без проведения торгов, закупил у малоизвестной организации полмиллиона СИЗ на сумму, превышающую миллиард рублей. Сейчас мы разбираемся с этим делом. Следующее заседание назначено на 10 ноября.
Был промежуток между началом июня и началом сентября, когда ситуация была спокойнее, хотя по всем прогнозам было понятно, что вторая волна придет. За это время увеличился объем закупок медицинского оборудования? Или сейчас все опять пойдут закупать у единственного источника?
По тем жалобам, что поступали к нам, мы не можем сказать, что как-то вырос объем закупок медоборудования или средств индивидуальной защиты для медицинского персонала. Хотя было бы логичным провести торги, закупить все это со снижением цены и тем самым сэкономить бюджетные средства.
В результате первой волны, когда переоборудовались клиники общей практики и они перепрофилировались в ковидные, не было ли жалоб на ограничение плановых услуг?
Нет, жалоб не было. Ни одной. Вероятно, все жалобы такого характера поступали в петербургское управление Роспотребнадзора.
Капитализм второго пришествия
В прошлом году обсуждали вопрос о взаимодействии с правоохранительными органами по картельным делам. Вы тогда говорили, что наши правоохранители стараются «тянуть» на привычную им 159 статью УК — мошенничество. А по 178-й антикартельной статье у них недостаточно опыта. За год что-то поменялось?
Да и в лучшую сторону. Мы передаем в правоохранительные органы все дела, где общая сумма закупок, на которых выявлены сговоры, превышает 50 млн рублей. На сегодня возбуждено и расследуются четыре дела. Еще два находятся на доследственном рассмотрении. Но пока в суд еще ни одного дела не пришло. Тем не менее считаю, что тенденции хорошие. Взаимодействие на деловом уровне конструктивное. Правоохранительные органы нас начали понимать.
Антикартельное направление стало, пожалуй, одним из самых важных в деятельности антимонопольных органов. Так Санкт-Петербургским УФАС в прошлом году было раскрыто 20 картелей на торгах, за первое полугодие этого года —11 картелей. Руководитель ФАС России Игорь Артемьев не раз говорил, что картелями поражена вся экономика России.
По социальному питанию: власти Петербурга понимают, что это проблема. Председатель комитета по госзаказу рассказывал, что власти взяли курс на укрупнение и централизацию в этой сфере. Участвовали вы в обсуждении этого вопроса?
У нас хорошие отношения я Евгением Елиным по части ликвидации ГУПов. У нас хорошие отношения с комитетом по транспорту. С комитетом по госзаказу мы тоже находимся в регулярном контакте. Но что касается детского и социального питания, то с нами никто не советовался, с нами никто ничего не обсуждал. А курс на укрупнение и централизацию, с точки зрения конкурентного ведомства, не та дорога, которая приведет нас к светлому будущему.
И про дороги. Управление занималось проверкой тарифообразования на ЗСД. Нет ли нарушений в повышении цен?
В настоящее время мы еще не закончили анализ поступившей к нам из петербургских органов власти и от ЗСД информации. Объем действительно очень большой. Одно только концессионное соглашение — это документ, состоящий из пятисот страниц.
Одна из наших функций, как антимонопольного органа — борьба с монополиями. И ЗСД не является таковой. Не хочешь ехать — не езжай. В городе есть масса других объездных путей. Но может быть, что для отдельных видов транспорта на отдельных участках ЗСД все-таки монополист. Это один вопрос, который сейчас изучается.
Второе соображение — тариф на передвижение по ЗСД имеет, если так можно сказать организационно-управленческий характер. Дорога скоростная и должна оставаться таковой. Если тариф будет снижен, то будут образовываться заторы. Соответственно магистраль перестанет выполнять свою основную функцию. Тем не менее вопрос по формированию тарифов мы тоже сейчас изучаем и у нас есть некоторые предположения.
Как вы считаете, насколько коронавирус повлиял на внесение изменений законодательство?
Пятый — цифровой — антимонопольный пакет был готов еще три года назад, но устарел уже тогда. Принимать его надо было по-другому, а его рассматривали на всех уровнях власти, как в аналоговом мире — неторопливо. И коронавирус все еще больше замедлил.
Еще один важнейший документ — закон об основах тарифного регулирования. Почему тарифы на один и тот же, например, энергоноситель, в двух соседних регионах отличаются в 50 раз. А это все потому что туда включаются затраты на ювелирные изделия, на семинары в Абу-Даби и т.д.
ФАС России уже несколько лет говорит о необходимости принять рамочный закон об основах тарифного регулирования, где четко будет обозначено, что может включаться в тариф, а что нет. Но различные лоббисты не дают его принять. И коронавируса тут тоже притормозил процесс.
X5 Retail group продолжают открывать новые магазины, несмотря на то, что занимают уже более 25% рынка.
Да мы знаем об этом и очень внимательно следим за динамикой. Во-первых, мы оцениваем доли не по площадям, а по обороту продовольственных товаров (без алкоголя и табака) ритейлера. Во-вторых, всегда могут быть нюансы: допустим один крупный магазин закрылся, зато открылось несколько поменьше. И за их счет оборот компании существенно не изменился.
Да, за первые четыре месяца этого года X5 retail group по объему реализованных продтоваров превысил порог и составил 31,75%. Но мы уже не раз говорили, что это приблизительная оценка. Нужна она для того, чтобы ритейлер задумался и увидел, что он у нас находится под пристальным вниманием. Реальную картину мы сможем дать только ближе к весне следующего года. Именно тогда к нам поступает вся статистика за год.
После подведения итогов года управление может обратиться в суд с иском о закрытии магазинов ритейлера, который существенно превысил положенный объем. Но пока судебной практики закрытия магазинов по России нет.
ФАС анализирует товарные рынки? Если да, то какие сейчас в приоритете?
В рамках любого антимонопольного дела, особенно если это касается злоупотребления доминирующим положением мы делаем анализ того или иного рынка.
Пожалуй самым интересным и знаковым из последних стал анализ рынка розничных продаж лекарств и медизделий. Эту работу мы провели в рамках дела, возбужденного в отношении оптовых поставщиков медицинских масок.
Доказательств картельного сговора оптовиков мы не нашли, но зато установили, что группа компаний “Эркафарм” (аптеки “Первая помощь”, “Озерки”, “Доктор Столетов”) занимают существенную долю этого рынка, а значит за их деятельностью и ценовой политикой мы будем более пристально наблюдать.
А как решается вопрос с ликвидацией ГУПов?
Исторически сложилось, что экономика Петербурга очень конкурентна. Но государственные органы власти стремятся к тому, чтобы все взять под свой контроль, и все оГУПить. Тем не менее в соответствии с Законом о ликвидации ГУПов (№485-ФЗ) к 2025 году в городе должно остаться только небольшое количество унитарных предприятий.
Основное опасение наших соотечественников в том, что если что-то приватизировать, то это завтра продадут и развалят. У нас капитализм второго пришествия недостаточно зрел. И действительно есть такие примеры: приватизировал, продал и исчез. Но акционерные общества, в которые должны быть преобразованы ГУПы, эффективней в управлении и прозрачнее для контроля.
На сегодняшний день в процессе ликвидации находится ГУП "Зоопарк". В программу приватизации включены три ГУПа банного типа: ГУП "Баня №72", ГУП "БПК Кронштадтского района", ГУП "ППУ "СКАТ".
Мы планируем, что к 2025 году в городе будет только четыре унитарных предприятия: "АТС Смольного", "Петербургский метрополитен", "Водоканал Санкт-Петербурга" и, возможно, ГУП "Горэлектротранс".
