"Пышим оптимизмом": Антон Алиханов о МСП, налоговой "зачистке" и проблеме роста

"Серьёзного снижения не будет"

Антон Андреевич, в декабре вы приняли участие в испытании второй отечественной вакцины против коронавируса. Как чувствуете себя?

— Хорошо.

Когда узнаете, что это было — оригинал или плацебо?

— Пока ещё не сказали. Но вероятность — 20% — того, что это было плацебо, существует. Поэтому я всё равно продолжаю себя защищать, так как не знаю, что это было.

А как чувствует себя экономика Калининградской области по итогам 2020 года? Что с ВРП, индексом промышленного производства? Каковы главные экономические итоги года для региона?

— Часть из этих показателей всё-таки в отрицательной зоне. В экономике был определённый спад, вызванный тем, что весной крупнейшие предприятия — такие, как "Автотор" — испытывали трудности в поставках комплектующих для производства автомобилей: просто не было отгрузок из Кореи, Германии и других государств. Но потом ситуация выровнялась, и мы понимаем, что по итогам года будем в среднероссийском тренде, какого-то серьёзного снижения не будет.

Как это удалось?

— Сбалансировать ситуацию помогло то, что у нас достаточно большая доля малого бизнеса в региональной экономике и структуре занятости. И даже в период серьёзных ограничений мы не видели снижения количества занятых в экономике — это тоже такой показатель, который может свидетельствовать о стабильности ситуации. Хотя людей, официально зарегистрированных как безработные, стало в разы больше. По сути, уровень безработицы подошёл к цифрам, рассчитанным по методике Международной организации труда (МОТ) — раньше всегда был существенный зазор между этими цифрами — но по итогам коронакризиса они примерно сошлись в одной точке: у нас уровень безработицы к концу лета составлял 6,8% и 6,5% по методике МОТ, учитывающей процент безработных от экономически активного населения. Но с сентября у нас уже неплохая динамика: почти 6 тыс. человек трудоустроили из числа тех, кто вышел на рынок труда.

Экономически ёмкие проекты продолжают реализовываться: мы запустили крупные молокоперерабатывающие предприятия, подписали соглашение в сфере солнечной энергетики, с группой компаний "ЭнКОР Групп" — они в следующем году уже начинают строительство, как мы надеемся, двух крупных заводов по производству кремниевых пластин и солнечных батарей. И ещё много разных больших и малых инвестпроектов реализуется в индустриальном парке "Храброво". В целом, прогнозы по экономике достаточно позитивны.

То есть мрачные прогнозы начала пандемии не сбылись?

— Если говорить про бюджет, то мы ожидали порядка 10–15% снижения налоговой базы, но в итоге видим рост доходов больше 7,5%, то есть попали в ТОП-10 регионов с положительной динамикой. Конечно, нам в том числе помогал и федеральный центр: Калининградская область получила первые два транша федеральной поддержки, в сумме — чуть больше 700 млн рублей, и это помогло региональному бюджету справиться в самый сложный период. Но в третий транш уже не попали, так как вышли на серьёзную положительную динамику — есть регионы, которым эта поддержка нужна больше. Динамика промпроизводства у нас, естественно, просела, но по сельскому хозяйству мы растём, и растём достаточно неплохо: я думаю, что на уровне 15–20% рост продукции АПК у нас по итогам года получится.

"Деньги улетели в течение месяца"

Вы уже затронули тему роста безработицы. Как решаете проблему? Это временные или общественные работы или надежда на новые инвестпроекты и новые рабочие места?

— Мы действуем по всем этим направлениям. В каждом нашем муниципалитете есть свои, муниципальные унитарные предприятия и организации, и у них всегда есть вакансии и запрос на новых сотрудников. И примерно тысячу человек мы трудоустроили на такие предприятия в самом начале пандемии, когда кризис только начался. Ввели механизм так называемых "продуктовых карт": 5 тыс. рублей выплачивали тем, кто потерял работу в связи с пандемией. Но ещё раз повторю: мы оцениваем ситуацию как достаточно неплохую, потому что объём занятых в экономике не снижался. Ну и во время кризиса, несмотря на то, что это было сложный период, постарались сконцентрировать ресурсы, направив их на поддержку проектов по созданию новых рабочих мест. К сожалению, мы смогли профинансировать только 35% от тех заявок, которые к нам поступили. Но, тем не менее, такие программы кредитования — от 7 до 10 лет под 1% годовых — мы реализовали. В следующем году это будет уже не антикризисной программой, а программой "Восток" для развития восточных муниципалитетов Калининградской области. Отбор проектов уже начался. Надеюсь, что уже в феврале-марте мы сможем начать финансирование отобранных заявок, чтобы рабочие места создавались и на востоке региона.

Вы вошли в обновлённый состав Госсовета и за вами сохранилось направление "Малое и среднее предпринимательство". Как по итогам этого сложного года вы оцениваете востребованность и своевременность предложений рабочей группы Госсовета по МСП?

— Правительство процентов 80 наших предложений включило в единый антикризисный план. И он очень амбициозный! Я его внимательно изучал не только в части МСП, но и вообще, и могу сказать, что даже если половина из того, что там записано (с точки зрения регуляторики, нормативно-правовой базы, снижения административных барьеров) будет реализовано, то это будет уже совершенно иное качество экономического регулирования в стране.

Из того, что на слуху: продление моратория на проверки для малого бизнеса на следующий год, снижение ставки по льготному финансированию, упрощение гарантийной системы для бизнеса, много-много чего ещё. Недавно у нас было совещание, в котором участвовала глава ЦентробанкаЭльвира Набиуллина, и она рассказывала нам, как отрабатываются просьбы бизнеса и рабочей группы относительно необоснованных блокировок счетов предпринимателей: очень многие сталкивались с такого рода проблемами ещё в самом начале года, да и в прошлом году, когда банки блокировали счета, сомневаясь в прозрачности операций. В результате компании, а особенно страдал от этого именно малый бизнес, оказывались по сути без средств к существованию, деятельность прерывалась, и это длилось днями, неделями, иногда — месяцами, так что вести бизнес оказывалось невозможным.

Этот год стал переломным в части введения специального налогового режима для самозанятых, мы видим огромный интерес к этому: 1,5 млн человек уже зарегистрировались в качестве самозанятых во всей Российской Федерации. И сейчас мы уже формально рассматриваем этих людей как представителей малого и среднего бизнеса. Конечно, наша задача максимально дальше расширять практику поддержки самозанятых, чтобы они не оставались самозанятыми постоянно, а чтобы выращивать из них уже малых, потом — средних предпринимателей. Конечно, не все из статуса самозанятых смогут перейти в полноценный бизнес, но есть большой потенциал для этого.

В качестве пока антикризисной меры, но тем не менее мы в Калининградской области попробовали выдавать гранты по 50 тыс. рублей каждому, кто регистрировался как самозанятый. Где-то порядка 20 млн рублей у нас было на это заложено  — деньги улетели в течение месяца! Запрос на поддержку самозанятых очень большой, и мы очень надеемся, что распространение мер поддержки МСП на самозанятых тоже поможет в формировании позитивного образа самозанятых, с одной стороны; с другой — подтолкнёт людей легализовать свою деятельность.

Вопрос об отмене единого налога на вменённый доход — ЕНВД. В отличие от ряда глав других регионов, вы никуда с просьбами о его продлении не обращались. В Калининградской области пересмотрели межбюджетные отношения, перераспределили нормативы зачисления в бюджеты муниципалитетов других налогов, а что предложили бизнесу взамен ЕНВД?

— У нас расширен патент, а все муниципалитеты разделены на четыре группы, потому что, несмотря на компактность региона, они все разные. На следующий год предусмотрены понижающие коэффициенты, а дальше посмотрим, исходя из практики уже будущего года, продлевать ли эти понижающие коэффициенты или, может быть, как-то их поменять. Мы тоже здесь должны соблюсти баланс, ведь это доходная база муниципалитетов.

Я не писал писем по поводу ЕНВД, потому что изначально занимал в этом вопросе, скажем так, профискальную позицию. Считаю, что конкуренция налоговых режимов – это зло. Мы же видим, к чему приводит необходимость выбирать между одним либо другим режимом, формировать кучу всяких разных мелких компаний и тому подобное. К тому же, серьёзная цифровизация Федеральной налоговой службы и цепочки отслеживания НДС приводят к тому, что "оптимизация" НДС становится всё менее возможной, происходит достаточно серьёзная "зачистка": огромное количество компаний, десятки тысяч, которые обслуживали раньше этот документооборот, уходят с арены, и это — хорошо. Некоторые люди пишут: "Вот! Малый бизнес вымирает!". На самом деле это не так, реальных компаний среди ушедших не настолько много.

Ровно такая же ситуация в Калининградской области была после трансформации особой экономической зоны в апреле 2016 года — тысячи компаний, которые обслуживали "упрощёнку", дробление, оказались вдруг ненужными и тоже ушли с рынка. ЕНВД, к сожалению, в очень большой степени тоже являлся схемой оптимизации налога для крупных компаний, стимулом для разного рода ухищрений. У нас в регионе крупные сетевые организации пользовались этим режимом, например, в торговле хлебом или молоком: потому что рядом стоят другие, мелкие предприниматели, и ты не можешь конкурировать с ними: налоговая оптимизация даёт лишние 2-3 рубля, которые можно заложить в снижение цены. Поэтому, мне кажется, это вопрос ещё и равенства условий для всех, совершенно правильный курс, а фискальная нагрузка для малого бизнеса сейчас не огромная. Почему-то все забыли, что президент в этом году в 2 раза страховые взносы во внебюджетные фонды снизил! А это просто подарок для всего малого бизнеса, гигантские деньги. Которые, как я надеюсь, тоже приведут к тому, что зарплата в этом секторе будет расти. И мы это, кстати, видим: у нас перевыполнение по собираемости НДФЛ. И патент, кстати, тоже стимулирует к тому, чтобы зарплату делать белой. Все механизмы созданы, и я очень надеюсь, что эффект мы начнём видеть уже в ближайшее время.

"Чувствуем себя лучше, чем планировали себя чувствовать"

Как сейчас строится ваш диалог с бизнесом? Удаётся ли договориться? Много ли возмущений? Новогодняя ярмарка у вас то закроется , то откроется...

— Ярмарка работает дальше. Другой вопрос, что наши коллеги из Кафедрального собора, которые её организовывали, нарушили требования санитарного законодательства, потому что должны были согласовать с Роспотребнадзором работу стрит-фуда — это и без всякой пандемии должно происходить. С бизнесом все меры, в том числе ограничительные, мы обсуждаем, чтобы донастроить и где-то что-то объяснить, или, наоборот, бизнес нам что-то объясняет, и мы учитываем это дополнительно.

Более миллиарда рублей региональных средств мы уже направили на поддержку бизнеса в экстренном порядке — поддерживали микропредприятия, выплачивая им гранты на численность занятых, на аренду. И, если посмотреть весь период ограничений, Калининградская область была одним из самых либеральных регионов в стране.

Понятно, что важно соблюдать баланс между ограничениями для бизнеса и медицинской составляющей и, мне кажется, мы неплохо справляемся. По главному показателю — приросту общей смертности — мы пока в 2 раза лучше, чем в среднем по РФ. Мы не бросили все ресурсы на борьбу с коронавирусом, не забросили плановую помощь, иначе это тоже потом выйдет боком.

А что касается экономики, важный для нас показатель, помимо ВРП, — как у нас с налогами, как мы чувствуем себя в плане бюджета и социальных обязательств. И чувствуем мы себя более чем хорошо, даже лучше, чем мы планировали себя чувствовать ещё до пандемии. За это спасибо, конечно, и бизнесу, который себя ответственно ведёт, нашим коллегам из налоговой, которые нам помогают в этой работе, ну и всем тем отраслевым министерствам, которые помогали бизнесу и провели его через этот сложный период.

Бюджет Калининградской области в этом году не потерял в налоге не прибыль?

— Напротив, у нас идёт рост.

В какую сумму обошлась Калининградской области борьба с коронавирусом?

— На все мероприятия было выделено 5,8 млрд рублей, в том числе 2,6 млрд рублей из областного бюджета. Это и помощь бизнесу, и выплаты врачам, и закупка лекарственных препаратов.

А бюджет региона на 2021 год? Каким он получился?

— Мы сформировали бюджет консервативно. Порядка 1,5 млрд рублей утвердили как условные расходы — этот список обсуждался с депутатами, и мы договорились профинансировать эти расходы в случае, если у нас будет перевыполнение бюджета. Надеюсь, что так и получится, и уже в январе-феврале мы сможем депутатам предложить поправки, чтобы сразу эти расходы включить в бюджет 2021 года.

В этом году мы нарастили заимствования, но за прошедшие три года дважды снижали в абсолютном выражении объём долга региона, я уж не говорю про то, что с 73,2% до 53,4% на конец прошлого года снизили соотношение долга к собственным налоговым и неналоговым доходам. В этом году постарались эту планку удержать, провели хорошее размещение облигаций — считаю, что финансовый блок регионального правительства продемонстрировал крайне позитивные результаты, а некоторые вещи просто впервые происходили, если говорить о тех же облигациях. Или впервые лет за 15, как, например, снижение размера госдолга.

Рассчитываете на бюджетные кредиты, как и другие регионы?

— Мы рады, что Министерство финансов РФ нас поддержало в вопросе казначейских кредитов. Вообще, многое из того, что мы с главами других регионов предлагали ещё в начале года, Минфин реализовал. Я, конечно, позитивно настроен по поводу собственных доходов бюджета, но отдельно меня радует дискуссия по поводу того, чтобы регионы, которые выходят на уровень бюджетной обеспеченности 1,0, сразу не теряли дотации. Для многих это дестимулирующий фактор, потому что невозможно так вырасти, чтобы сразу вдруг, потеряв дотации, не ощутить это — такого практически не бывает. Сейчас обсуждается вопрос о переходном периоде, чтобы дотации, может быть, снижать, но не сразу и не всем, в течение трёх лет или как-то ещё... Мне кажется, это важная дискуссия. В Калининградской области впервые бюджетная обеспеченность повысилась до 0,896: расходы бюджета на 93% обеспечиваются собственными доходами. С учётом федеральных дотаций уровень бюджетной обеспеченности региона на 2021 год ещё выше  — 0,94%. Поэтому хотелось бы уже в следующем году какие-то решения на эту тему получить.

После рекордных инвестиций 2017-2018 годов в преддверии Чемпионата мира по футболу сравнивать не совсем корректно, но всё же: ожидаете ли рост инвестиций по итогам 2020 года? Какие крупные инвестпроекты запланированы?

— Калининград — один из самых выигравших городов из числа тех, кто принимал Чемпионат мира по футболу, с точки зрения и бюджетных, и инвестиционных эффектов. Это и территория "Остров Октябрьский", и новый аэропорт, и сам стадион, и большие вложения в медицинскую инфраструктуру, которая нам сейчас очень пригодилась – и реконструированная инфекционная больница, и Больница скорой медицинской помощи, и многое другое. Но есть у нас и новые проекты: сейчас в активной фазе строительства филиал Третьяковской галереи, большой культурно-образовательный комплекс на Октябрьском острове: филиал Московской государственной академии хореографии, Центральная музыкальная школа при Московской государственной консерватории П.И.Чайковского с концертными залами и интернатами. Этот проект по своим объёмам приближается уже к 30 млрд рублей — меньше, чем к Чемпионату мира по футболу, но тоже достаточно серьёзно.

Конечно, сложно сопоставлять, потому что инвестиции "Газпрома", "Интер РАО", "Роснефтегаза", "Россетей", обусловленные решением проблем энергобезопасности, составляли сотни миллиардов рублей. В ближайшие годы на такие же вложения рассчитывать не приходится, да это и не нужно. Там была совершенно конкретная задача, и эти цели полностью достигнуты: Калининградская область может полностью существовать в режиме энергетического острова. Я, правда, не очень понимаю, почему европейцы продолжают вкладывать в свою инфраструктуру дальше, потому что мы всегда были надёжным поставщиком электричества. Их задача, когда они заговорили о выходе из БРЭЛЛ (энергокольцо Белоруссии, России, Эстонии, Литвы и Латвии. — Ред.), понятна: нас поставить в сложную ситуацию. В итоге мы их обогнали, но всё равно не выходим из БРЭЛЛ, а помогаем, продолжаем реализовывать им электрическую энергию. Наверное, у них свои какие-то мотивации: строительные компании хотят зарабатывать или ещё что-то — рассуждать можно долго.

Мы всегда очищаем нашу инвестиционную активность от такого рода всплесков, и что касается очищенных инвестиций, в этом году определённое снижение присутствует, в том числе из-за коронавируса, но я надеюсь, что они приблизятся к уровню прошлого года. У нас есть инвестиционный план на ближайшие три года, и мы всё так же пышим оптимизмом: есть и конкретные проекты, и планы по их реализации. Мы не переживаем за инвестиционный рост, скорее наоборот: у нас есть проблемы роста: приток новых людей, а это и вопрос социальной инфраструктуры — поликлиник, детских садов и так далее, и повышение спроса на квалифицированные рабочие, инженерные кадры, что является вызовом для нашей системы образования и рынка труда.

Вы затронули сейчас два момента, первый — про электроэнергию. Генерация Калининградской области экспортирует электроэнергию, и в этом году это вышло боком бизнесу региона — существенно сказалось на росте тарифов…

—Это действительно так. В рамках заседания Совета безопасности РФ летом 2020 года я отдельно поднимал этот вопрос, и он решён: эта экспортная добавка исключена из расчётов, и мы смогли очистить тариф от влияния потребления (или непотребления) нашей электроэнергии литовцами. Из расчётов ФАС России в полном объёме исключены экспортные поставки электроэнергии и мощности. И это не только на 2021 год, это системное решение проблемы.

Второй момент — миграционный прирост Калининградской области. Он продолжился и в 2020 году?

— Приток жителей  — это хорошо, в прошлом году он был существенным — 13 тыс. человек. В этом году, наверное, будет поменьше, тысяч 8-9, но большое количество людей в условиях закрытых границ приобретало недвижимость здесь и хоть пока и не переезжало, но создавало базу на будущее.

На фоне пандемии изменилась система управления Калининградом, и теперь в областной столице есть и глава города, и сити-менеджер — при этом, в других регионах РФ, напротив, отказываются от двуглавой системы управления в пользу единоначалия… Сити-менеджером стала бывший министр инфраструктуры Калининградской области Елена Дятлова. Что вы ожидаете от нового руководства города?

— Елена Ивановна Дятлова имеет достаточно большой опыт, и она сразу взялась за свои любимые темы – инфраструктуру города, общественный транспорт. Понятно, что ей придётся решать и вопросы образования, социальной сферы, но это для неё не новая проблематика. По большому счёту, у нас произошло слияние усилий и руководства муниципалитета, и руководства области в вопросе развития Калининграда. Но ничего негативного для жителей в этом нет. С точки зрения повышения эффективности, скоростей взаимодействия муниципальной власти с региональным правительством, всё только на благо горожан. А кто формально называется главой города — вопрос статусов, титулов, званий – всё это по большому счёту мишура. Главное, что человек для города делает. И я, и Елена Ивановна, – люди дела, люди конкретные, которые стараются добиваться результата и с которых в итоге и буду спрашивать.

В Калининграде в 2020 году запланировали провести реконструкцию легендарного недостроя советской эпохи — Дома советов. Раскроете инвестора?

— Мы назовём его, как только Корпорация развития Калининградской области подпишет юридически обязывающее соглашение.

"Отрицательный результат – тоже результат"

Калининградская область — особый регион России, в пандемию границы закрылись и пока ещё не открыты. Какие проблемы обострились в связи с этим?

— В первые месяцы после закрытия границ нам пришлось возвращать калининградцев домой из-за рубежа. Обстоятельства были разные, вопросы решали с множеством федеральных структур и дипломатических представительств. Из порядка 80 стран вернули более 3 тыс. человек. Одновременно решали проблемы организации рейсов для смены экипажей морских судов — а это "дальние" страны, в которых вывозные рейсы не были регулярными: Мавритания, Нигерия, Гвинея, Фареры, Испания. Хотел бы, кстати, поблагодарить все российские диппредставительства за постоянную работу на связи с регионом и содействие в решении возникающих проблем. Были и темы, связанные с выездом иностранных граждан — Польша так быстро закрыла границы, что в области застряли граждане других стран, причем по иностранным гражданам с российским ВНЖ тема так же решилась только принятием дополнений к распоряжению правительства РФ.

Ваш флешмоб по возвращению в регион застрявших за границей жителей, проходящих обучение или работающих там, дал эффект?

— К сожалению, нет. Точнее, скажу так: "Отрицательный результат — тоже результат". Вопрос ещё раз рассмотрели на федеральном оперативном штабе и вновь нам отказали. А проблема для нас осталась: наша пограничная служба строго следует букве документа, в котором чётко прописана норма об однократном пересечении границы. Хотя я лично знаю несколько людей, которые пересекали границу, эту однократность нарушая, но происходило это не в пунктах пропуска в Калининградской области, а где-то в других местах. То есть для решения проблемы пока предлагаются "народные средства": поезжайте туда-то, потом возьмите билет ещё куда-нибудь, летите через Стамбул... Ну, слушайте, разве это серьёзно? Это же не квест. Пандемия длится уже не три месяца и не полгода, ребята учатся за рубежом, они застряли там, и им никак не приехать маму повидать — они выехать потом не смогут. И даже если приехали, им приходится писать в федеральный оперативный штаб, и потом решать вопрос с возвращением обратно. Я считаю, что с учётом нашей эксклавности никуда они от нас в конце-концов не денутся. Вопрос, может быть, в том, что они от нас могут деться в другой регион Российской Федерации и там разносить инфекцию — возможно, но мы как раз сейчас собираемся уточнить наше предложение и сказать, что мы будем контролировать этих граждан и дадим гарантии, что они не будут покидать территорию региона, не станут источником распространения вируса для страны. Понимаю переживания федерального штаба, но тем не менее, мы эту проблему не оставляем. Флешмоб просто продемонстрировал значимость проблематики для нашего региона и наших жителей, и мы надеемся, что федеральная власть пойдёт нам навстречу, если мы обеспечим контроль за прибывшими на нашей территории.

Много выявили таких застрявших?

— Через этот опрос — практически тысяча человек.

Калининградская область летом 2020 года пережила туристический бум, отели были загружены почти полностью? Как вы считаете, готов был регион к такому наплыву? И ждёте ли туристов на Новый год?

— Мы целенаправленно занимаемся развитием туризма, но залповый заезд туристов в ежедневном режиме стал для нас испытанием. И, конечно, выводы сделали: появилось большое количество мини-программ, которые связаны и с вопросом общественных туалетов, и пешеходных маршрутов, и прочей инфраструктурой. Есть большой проект развития музейного квартала в центре Калининграда, проект "Большое побережье", касающийся развития прибрежных муниципалитетов, есть и большие проекты по развитию исторического и культурного наследия региона, чтобы растянуть поток туристов географически на другие муниципалитеты, не прибрежные. Если в начале карантина мы предполагали, что сможем принять не более 900 тыс. туристов, то по итогам 2020 года вышли на 1,2 млн туристов — то есть турпоток превзошёл ожидания. Бронирование гостиниц на новогодние каникулы превышает 80%, то есть мы представляем, что нас ожидает. Ограничения введены, но они достаточно мягкие. Общепит не будет работать с 31 декабря по 3 января, есть ограничения по времени работы. Но тех, кто будет приезжать в гостиницы, это не коснётся — в отелях кафе и рестораны будут работать, гостей накормят. Наши музеи, променады, ярмарка — работают, всё будет открыто.