Тихие корпоративные войны: криминал уступил место интеллектуальным рейдерам

В современном мире "сравнительно честные" способы отъёма бизнеса — это азартная и опасная игра профессионалов в костюмах, где проигравший может потерять всё. В основе таких способов, как правило, лежит злоупотребление корпоративным и иным правом. При этом формально поведение "игрока–нарушителя" не выходит за рамки, установленные законом. Однако неправомерной является цель, которую такой предприниматель преследует, — получение чужой доли в бизнесе против воли её владельца.

Сегодня в Северной столице среди "сравнительно честных" способов начинает набирать популярность схема с использованием исполнительной надписи нотариуса (это распоряжение нотариуса на обязательстве должника о принудительном взыскании с него денег или какого–либо имущества в пользу кредитора).

Именно такой случай произошёл в одном из крупных сельскохозяйственных холдингов Северо–Запада, чей ежегодный оборот достигает 5–6 млрд рублей. Компания взяла кредит в банке, в залог один из совладельцев отдал 50% своих долей в этом холдинге. Его партнёры погасили кредит и, используя исполнительную надпись нотариуса, получили возможность для захвата контроля над всем холдингом. Когда к нотариусу приходят за исполнительной надписью, то по закону о нотариате об этом обязаны уведомить должника. А Гражданский кодекс РФ предусматривает в таких ситуациях уведомление и должника, и залогодателя. И хотя ГК РФ по юридической силе выше закона о нотариате, но, как отмечает адвокат Константин Гуцу, управляющий партнёр АБ "Гуцу, Жуковский & партнёры", практика по таким делам неоднозначная.

Партнёрам, погасившим кредит, удалось убедить нотариуса уведомить только должника, то есть, по сути, самих себя, залогодатель же остался в неведении. Таким образом, партнёры залогодателя получили права на его долю, что впоследствии позволило подготовить пакет документов для ФНС и провести перерегистрацию бизнеса, исключив залогодателя из его владельцев.

Однако, как обращает внимание Константин Гуцу, залогодателю удалось вернуть корпоративный контроль над холдингом в судебном порядке. "Важную роль в победе сыграло заключение кафедры нотариата Санкт–Петербургского госуниверситета о применении норм закона о нотариате", — говорит он.

Доверяй, но проверяй

Юрист корпоративной практики "Пепеляев Групп" Михаил Филиппов считает, что, как правило, "сравнительно честные" способы отъёма бизнеса встречаются в трёх случаях: при неосмотрительности в выборе бизнес–партнера, при необоснованном доверии к нему и при конфликте партнёров уже состоявшегося бизнеса. К примеру, необоснованное доверие одного партнёра к другому может в итоге привести к "клонированию" бизнеса — достаточно распространённой сегодня схеме отъёма.

В 2019 году в Москве гендиректор компании по производству и продаже нефтепродуктов учредил собственную фирму с аналогичным названием и сферой деятельности. После этого он перезаключил договоры с поставщиками и клиентами на новую компанию. При этом в таких случаях всем контрагентам "старой" компании, как правило, говорят одно и то же — бизнес отныне будет вестись через новую фирму — и не вдаются, что естественно, в объяснения реальных причин подобного перевода.

Есть примеры наказания чрезмерной доверчивости предпринимателей и в петербургской практике. Компания — производитель оборудования для атомных станций была создана двумя партнёрами, один из которых в 2020 году создал собственную фирму за рубежом. В неё поступала продукция петербургского предприятия по заниженной стоимости, а за границей реализовывалась по рыночным ценам. При этом второй партнёр о такой практике своего компаньона не подозревал.

Криминал уходит в регионы

Екатерина Кондидатова, партнёр Юридической конторы Гессена, полагает, что сегодня все способы отъёма бизнеса можно условно разделить на две большие группы — это отъём извне и отъём изнутри. И каждая из этих групп имеет множество вариаций. При этом захват бизнеса извне, по её оценке, очень часто сопряжён с применением криминальных приёмов, набор которых также разнообразен: подделка документов, фальсификация решений общих собраний, незаконный вывод активов и т. д. "По сравнению с нулевыми годами использование криминальных приёмов значительно сократилось и в большей степени сместилось в регионы", — считает Екатерина Кондидатова.

Тем не менее, по данным юриста адвокатского бюро Asterisk Дмитрия Венгерского, в России за 2020 год число уголовных дел о рейдерских захватах возросло на 135%.

Банально, но действенно

Опрошенные "ДП" эксперты дают достаточно простые советы, которые могут минимизировать риски отъёма бизнеса. Так, Константин Гуцу предлагает обращать внимание на изменения в поведении деловых партнёров. "Важно понять причину происходящего. К примеру, это вызвано разводом компаньона с супругой, — замечает он. — В практике есть случаи, когда такие ситуации использовались для отъёма бизнеса одним партнёром у другого".

Кроме того, эксперт рекомендует отслеживать корреспонденцию, приходящую не только на адрес фирмы, но и на адрес фактического проживания и на адрес регистрации предпринимателя. При совершении различных юридических действий используется адрес регистрации, а не фактического проживания. И в такой ситуации о каком–либо важном событии можно узнать слишком поздно — когда минует срок исковой давности. Заказывать хотя бы раз в квартал выписки из всех доступных реестров — это позволит, к примеру, вовремя узнать об обременении и разобраться в том, каким образом оно появилось.

Дмитрий Венгерский говорит о необходимости индивидуальной разработки устава компании, а не об использования типового варианта. "Особое внимание в этом документе нужно уделить порядку принятия решений на собрании участников по отчуждению ключевых активов, заключению крупных сделок, запрету на вход третьих лиц, ограничению максимальной доли каждого участника и возможности изменять соотношения долей. Это позволит снизить риски искусственного уменьшения имущества общества, скупки долгов юрлица и последующего его захвата через процедуру банкротства, а также недружественного поглощения юрлица", — добавляет он.