Разные команды юристов основателя ВЕФК перессорились между собой из-за денег и имущества, оставшихся после развала его бизнес-империи. "ДП" разбирался в хитросплетениях юридической междоусобицы в команде беглого миллиардера.
Александр Гительсон, основатель одного из крупнейших российских консорциумов начала 21 века – "Восточно-Европейской Финансовой Корпорации" (ВЕФК) – стал практически лётчиком-испытателем для многих нововведений российской финансовой сферы. На его банках ЦБ России впервые протестировал процедуру санации. А потом на нем и его топ-менеджерах – механизмы привлечения к субсидиарной ответственности в банкротстве. Затем Агентство по страхованию вкладов и привлеченные им юристы изрядно попрактиковались в распутывании схем по выводу активов. А правоохранительные органы – в сотрудничестве с Интерполом по международному розыску и экстрадиции беглого банкира. При этом, к сожалению, выяснилось, что и санация, и субсидиарная ответственность, и международный розыск – инструменты, далекие от совершенства. При должной сноровке юристов "защиты" в сочетании с "правильной" мотивацией лиц, представляющих интересы государства, эффективность этих инструментов оказывается близкой к нулю, а то и вовсе отрицательной.
Так, через 10 лет после санации банка ВЕФК финансовой корпорацией "Открытие" государство, потратившее на эту санацию 50 млрд рублей, было вынуждено санировать и само "Открытие". Агентство по страхованию вкладов, обанкротившее другие банки корпорации Гительсона, как недавно подсчитал "ДП", из без малого 100 млрд рублей выданных ими кредитов смогло собрать в судах лишь около 3 млрд. Наконец, сам Гительсон, отсидевший первый срок в колонии за присвоение 2,5 млрд рублей пенсионных средств, так и не возвращенных государству, и объявленный в международный розыск по новому делу – о хищении 50 млрд рублей средств вкладчиков – спокойно живет в прекрасном особняке близ Киева, пользуясь, как говорят, документами работника, обслуживающего загородный дом его формально разведенной супруги Елены Руновой. Сама "бывшая" супруга спокойно пользуется половиной всего имущества Гительсона, записанного на нее по брачному контракту перед личным банкротством экс-банкира – в том числе, говорят, огромной квартирой в центре Вены. А выведенные из российских банков десятки миллиардов рублей (за которыми 10 лет безуспешно охотились АСВ), превращенные в сотни миллионов евро, долларов, фунтов стерлингов и швейцарских франков, спокойно хранятся на счетах многочисленных офшоров под управлением его главного казначея – кипрского адвоката Майкла Михаэлидиса.
Между тем, по мнению экспертов, несмотря на прежние неудачи, сейчас у российских властей появился шанс переломить ситуацию и добраться до денежных мешков и самого Гительсона. Для этого надо воспользоваться раздорами, вспыхнувшими между тремя группировками юристов беглого банкира, защищавшими его интересы в России. Если в полной мере реализовать принцип "разделяй и властвуй", хоть одна из этих трех команд может помочь правоохранительным и финансовым органам российской власти дотянуться до выведенных активов. Правда, в этом случае руководству этих органов и госкорпораций, возможно, следует почистить и свои ряды, чтобы ответственность понес не только Гительсон, но и те госслужащие, чьими стараниями бывший банкир сумел увести из-под носа государства десятки миллиардов рублей. Будем считать эту статью маленькой подсказкой сыщикам – где копнуть, чтобы найти.
Ищи недовольных
В 2010 году, когда преследование Александра Гительсона за махинации с деньгами вкладчиков и государства только набирало обороты, юридическую защиту интересов миллиардера возглавил петербургский юрист Олег Павленко, сменивший своего шефа на посту президента ВЕФК. С годами к судебной войне на стороне бывшего банкира присоединились и другие юридические команды. Помимо Олега Павленко, под началом которого работали адвокаты Евгений Мареев и Юрий Оникиенко из фирмы "Никешин и партнеры", а также предприниматель Роман Вепринцев, в рядах "гвардии Гительсона" стал выделяться еще один лидер – гендиректор компании "Криптон" Наталья Малинина (по словам собеседников "ДП", знакомых с ситуацией, она – доверенное лицо и ближайший сотрудник жены Елены Руновой), действующая при поддержке доверенных адвокатов Валентина Варкентина и Евгения Котова. Личную юридическую поддержку Малининой также оказывал ловкий судебный спец Андрей Фомин, владелец ныне банкротящейся фирмы "Оверштаг".
Поначалу все работали вместе: жонглировали акциями, правами требования и векселями, перекидывая активы друг другу как баскетбольные мячи, организуя суды, очень похожие на "междусобойчики" – в общем, делая все, чтобы максимально защитить деньги и имущество, "спасенные" Гительсоном от государства и вкладчиков. О некоторых их методах можно было бы судить, прослушав аудиозапись, которую в одном из судебных заседаний одна из сторон безуспешно попыталась приобщить к материалам дела. На этой записи люди с голосами, якобы похожими на голоса Павленко, Оникиенко, Вепринцева, Мареева и Фомина, обсуждали "решение вопросов", упоминая при этом неких своих визави, которых называли "Салтычиха", "Витамин", "Желток", "Нинка", "Валерьевна" и т.д. Возможно, кто-то из читателей знает, о ком идет речь.
Как бы то ни было, со временем суды юристов семьи Гительсона-Руновой из "междусобойчиков" превратились в реальные споры, в результате которых противоборствующие стороны стали наносить друг другу по-настоящему болезненный финансовый урон. А некоторые члены обеих группировок в ходе этой войны даже поплатились свободой. Например, Фомин, осужденный за мошенничество приговором Октябрьского районного суда Петребурга в 2019 году по заявлению Дмитрия Елина, провел несколько месяцев под стражей, пока Горсуд в порядке апелляции не заменил реальный срок условным. С тех пор он со своими сотрудниками в судах действует похоже, исключительно в собственных интересах. Но ранее ему довелось поработать и на Павленко, и на Малинину, так что он – один из тех, кто может помочь "органам" разобраться в защитных схемах ВЕФК.
НИИ судебного схемостроения
Самая ожесточенная борьба идет сейчас за недвижимость Пролетарского завода и Центрального НИИ судового машиностроения (ЦНИИСМ) на улице Дудко, 3. Несколько зданий общей площадью около 9 тыс. м2 на участке примерно в 1 га в Петроградском районе, самом сердце Санкт-Петербурга, оцениваются минимум в 1 млрд рублей. До сих пор непонятно: борются ли воюющие стороны за право преподнести эту недвижимость, очищенную от юридических рисков, семье Гительсона – Руновой и получить от них гонорар, или же за возможность присвоить эти объекты и самостоятельно продать их какому-нибудь застройщику. В любом случае щадить противника никто из них явно не собирается.
Для понимания: ЦНИИСМ и Пролетарский завод принадлежат государству в лице Объединенной судостроительной корпорации (ОСК). В 1990-е годы институт и завод были приватизированы и попали под контроль группы "ИСТ" бизнесмена Александра Несиса. Тот вывел недвижимость НИИ и завода с балансов их юрлиц (АО "ЦНИИСМ" и АО "ПЗ") на отдельное юрлицо, у которого все эти годы предприятия арендовали свои же помещения. Потом, в "нулевые" годы, когда Несис продал завод и институт Гительсону, недвижимость также была продана вместе с отдельным юрлицом, и эти арендные отношения продолжились с новым собственником.
После краха ВЕФК в 2011 году оба предприятия были выкуплены государством и вошли в состав ОСК. В это же самое время их недвижимость попала на баланс ЗАО "Поларис-Нева", находившегося во владении у офшора Lesotho Limited (директор - Майкл Михаэлидес, упомянутый выше кипрский адвокат и "казначей семьи Гительсона-Руновой"). С тех пор "Поларис-Нева", меняя формальных владельцев, но, похоже, не меняя реальных бенефициаров, выступала арендодателем по отношению к государству, получив от него десятки миллионов рублей – и накопив еще на 100 млн прав требования к арендаторам, после того как госпредприятия отказались платить.
Это, кстати, два отдельных вопроса: во-первых, почему изначально государевы люди (топ-менеджмент ЦНИИСМ и ПЗ) согласились платить бюджетные деньги представителям Гительсона. Во-вторых, почему потом, когда разобрались в порочности таких отношений, не расследовали до конца эту схему и не вернули активы в собственность завода и НИИ. Тем более, что аналогичную схему, реализованную тем же Несисом на Балтийском заводе, та же самая ОСК успешно разоблачила и вернула предприятию незаконно отчужденные у него 6 га земли с цехами. Возможно, одним юристам ОСК стоит поучиться у других?
Но пока государство бездействует, а за недвижимость ПЗ и ЦНИИСМ и за право требования денег с ОСК идет напряженная борьба между двумя группировками юристов Гительсона: Олег Павленко и его люди борются с Натальей Малининой и ее людьми. Прямо сейчас здания находятся в руках у юриста Дмитрия Елина, осталось только понять: номинал это или самостоятельная фигура на поле судебной баталии.
Очень непростая "Логика"
Если заглянуть в картотеку арбитражных дел, можно увидеть, что в июле 2021 года Арбитражный суд СПб и ЛО принял иск ООО "Логика" к ООО (после реорганизации из ЗАО) "Поларис-Нева" о признании недействительной сделки по продаже вышеупомянутого имущественного комплекса на улице Дудко. Незадолго до этого "Логика" выиграла суд против упомянутого Дмитрия Елина (по данным ЕГРЮЛ, он выступает учредителем и руководителем Национальной лиги самбо и еще десятка юрлиц) за право владения компанией-ответчиком. Но Дмитрий Елин, пока шел этот спор, успел технично передать всю недвижимость с баланса "Поларис-Невы" в пользу своей падчерицы Натальи Строковой.
Если кратко: "Логика" принадлежит Олегу Павленко, а Дмитрий Елин раньше входил в его команду, но потом из нее вышел. В 2014 году компания купила акции ЗАО "Поларис-Нева" у дружественного Гительсону офшора Lesotho Ltd – видимо, чтобы формально арендодателем государственных НИИ и завода выступал не офшор, а хотя-бы российское ООО. Все было хорошо, пока руководство предприятий исправно платило арендную плату. Затем, в 2014 году, руководство поменялось, и арендную плату "Поларис-Неве" пришлось взыскивать в судах. Для работы с этими долгами (которых мы по успешным судебным актам насчитали почти на 100 млн рублей за несколько лет) был привлечен Андрей Фомин с его ООО "Оверштаг". "Поларис" переуступал "Оверштагу" право требования с "ПЗ" или "ЦНИИСМ" очередной суммы денег, тот шел в суд и взыскивал.
Однако потом между группировками юристов пробежала черная кошка. Как написал в 2019 году Андрей Фомин в своем заявлении в Следственный комитет, первые ростки конфликта проклюнулись весной 2014 года, когда Малинина вызвала к себе в кабинет адвоката Романа Вепринцева (принадлежащего к группировке Павленко) и сказала ему, что ВЕФК больше не нуждается в его услугах. Вепринцев якобы сказал слово "пожалеете". И вскоре (по версии Фомина) из архивного офиса на Обводном канале исчез весь архив документов, связанных с "защитой Гительсона": доверенности от офшоров на имя адвокатов Вепринцева и Муратова, реестры акционеров АО "Поларис-Нева", "Велтон" (владело зданием в центре Пушкина) , документы на квартиру Гительсона на Крестовском острове, векселя и др. Тогда-то, считает Фомин, офшор Lesotho Ltd в лице Вепринцева по доверенности и "продал" "Логике" за 10 тыс. рублей акции "Поларис-Невы". Сейчас эта сделка тоже оспаривается в арбитражном суде – как и множество других сделок, транзакций и переуступок (в том числе, например, уступка "Поларис-Невой" "Оверштагу" Андрея Фомина прав требования 100 млн рублей с "ОСК").
Квартира в городе, домик в деревне
Еще один объект споров между группировками юристов Гительсона – принадлежавшие экс-банкиру 500-метровый особняк на 3 га земли в деревне Малые Горки Ломоносовского района Ленобласти и 107-метровая квартира на Крестовском острове в Петербурге. Усадьба была оформлена на индивидуальную предпринимательницу Ольгу Ермолаеву. Эта ИП (как она сама в 2020 году написала в своем заявлении в полицию) долгое время помогала Наталье Малининой в финансовых операциях ВЕФК, проводя платежи таких организаций как "ПЗ АТС Плюс", "ННТИ Северо-Запад", "Криптон" и др. Но особняк был оформлен на нее вовсе не за эту помощь. Дело в том, что ее муж (теперь уже бывший) Алексей Ермолаев в 2015-17 годах делил с Александром Гительсоном жилое помещение в колонии №5 в Металлострое под Петербургом: миллиардер проживал там свои 5 лет за "кидок" депутата Госдумы Аднана Музыкаева, а Ермолаев – свои несколько лет то ли за работу во французском Иностранном легионе (ВЧК бывают разные, и не все одинаково полезны обществу), то ли за банальное мошенничество – версии расходятся. Не исключено, что именно в камере миллиардер мог нанять этого "наемника" для спасения своего загородного дома (или оказания услуг иного рода), после чего указанный объект недвижимости был переписан на Ольгу Ермолаеву.
Гительсон вышел из тюрьмы и скрылся от следствия, его дело о личном банкротстве благополучно завершилось, а потом его юристы из группировки Натальи Малининой вдруг подали на Ермолаеву в суд. Истцом выступило ООО "Криптон" (гендиректор Наталья Малинина, владелец – вышеупомянутый офшор Lesotho Limited), которое потребовало с предпринимательницы 25,95 млн рублей по договору купли-продажи векселей от 2017 года. В рамках иска суд наложил арест на три земельных участка и находящиеся на них жилой дом и нежилые постройки в деревне Малые Горки. В суде Ермолаева заявила, что никогда не подписывала такого договора, что он не только нарисованный, но даже и нелогичный, потому что по нему векселя были куплены дороже своего номинала. Однако судебная экспертиза показала, что оттиск печати ИП подлинный, как и штамп ее электронной подписи. Потом Ермолаева в своем заявлении в полицию писала, что печать и электронный носитель ЭЦП были у ее бухгалтера. А тот уволился, но почему-то передал печать и флешку не ей, а Малининой.
Но заявление в полицию не пока в арбитражном суде не очень помогло: весной 2021 года иск "Криптона" был удовлетворен, с Ермолаевой были взысканы 25,95 млн рублей. По мнению эксперта, это закономерно, потому что ИП кругом виновата сама: слишком доверилась своим контрагентам. "По закону нельзя передавать ЭЦП третьим лицам, и бухгалтер не исключение, – говорит Алина Павлова, директор по правовым вопросам аудиторско-консалтинговой группы "Бридж". – ЭЦП – это аналог собственноручной подписи, а, следовательно, вся ответственность за ее воспроизведение лежит на владельце. Что до увольнения бухгалтера – налицо еще одна халатность со стороны ИП. Важно было принять дела: забрать документы, сверить, сданы ли все отчеты, уплачены ли налоги, словом – выполнил ли бухгалтер на дату увольнения все свои должностные обязанности. Такие вещи нельзя оставлять на самотек: тут всплытие договора на 25 миллионов – это еще, я бы сказала, легко отделались". Сейчас спор в апелляции.
Все под контролем
Самое забавное, что, взыскивая друг с друга десятки миллионов рублей, направляя друг против друга заявления в правоохранительные органы, все три группировки юристов, похоже, продолжают отстаивать интересы одного и того же лица – Гительсона. Казначей экс-банкира Майкл Михаэлидис выдал доверенности на ведение судебных дел в России и людям Олега Павленко, действующим в интересах офшора Lesotho Limited, и людям Натальи Малининой, хотя те действуют в интересах офшора Lofexxo Limited, который судится против Lesotho Limited. Lesotho принадлежит Майклу Михаэлидесу, а Lofexxo – другому кипрскому адвокату Сократису Сократоусу. Оба офшора использовались в сделках внутри ВЕФК, так что их нынешние судебные разногласия похожи на битву правой и левой руки одного тела.
Сам же Гительсон, по одной из версий, спокойно живет в Киеве по паспорту своего мажордома: тот (якобы пользуясь своим загранпаспортом) следит за принадлежащим семье Гительсонов-Руновых особняком в Швейцарских Альпах, а внутренний украинский паспорт, дескать, отдал своему "лорду". Не имея возможности открыто посещать дворец в Швейцарии (по причине нахождения в розыске), Гительсон, говорят, вынужден снимать элитные апартаменты и изысканные особняки у высокопоставленных украинских чиновников, меняя место жительства сразу, как только у местных правоохранителей возникнут подозрения насчет его реальной личности.
Зато нет объективных препятствий для пользования швейцарскими особняком в горах и квартирой в Вене у супруги Гительсона Ирине Руновой, а также их дочери Инне Годард. Как нет у них проблем с использованием по назначению шикарной 25-метровой яхты "РИА", построенной Гительсоном в 2007 году за 200 млн рублей, а впоследствии списанной в ноль управляющим от АСВ в связи с невозможностью возврата. На этой яхте (которая переименована, но которую все еще можно найти при желании: грамотные российские морские юристы это умеют) молодая наследница великого российского комбинатора может плавать от одного средиземноморского порта к другому – во многих из этих портов есть апартаменты, принадлежащие семье экс-банкира.
Посещает экс-банкир, по версии наших источников, и родные места – городок Мостиска Львовской области. При этом он активно общается и с Олегом Павленко, и с Натальей Малининой, контролируя все их действия. Если люди в погонах доверительно с ними поговорят, глядишь, они и помогут найти беглеца. А если не помогут, то Фомин, Елин, Ермолаева и другие "отщепенцы" точно могли бы сгодиться в качестве свидетелей, которые выведут российских сыщиков не только на спрятанные в офшорах от обманутых вкладчиков деньги, но и на самого беглого миллиардера. Да и Майкл Михаэлидес, говорят, уже собрался на покой, так что, если его "побеспокоят" люди в погонах, он тоже может помочь возместить потери РФ.
