Безвыходный бизнес: ушедшие из России компании задумались о возвращении

Часть компаний, ушедших с российского рынка, уже задумываются о возвращении. Но обратный путь может оказаться куда более тернистым, чем первоначальный выход на рынок: финансовых и репутационных потерь не избежать.

С начала марта этого года свою деятельность в России приостановили около 3 тыс. иностранных компаний. Однако громкие заявления об уходе с рынка всё чаще оборачиваются фикцией. Компании изощряются в придумывании схем, которые позволили бы сохранить не только лицо перед мировым сообществом, но и привычные направления сбыта.
При продаже активов крупным отечественным компаниям западные игроки точно не выигрывают. Возможные варианты продажи бизнеса сейчас крайне убыточны для тех, кто его продаёт. О реальном возврате инвестиций речи категорически не идёт. В некоторых случаях бизнес продаётся за условные 1 евро или доллар. Например, так сделала немецкая OBI GmbH. "Как правило, если сейчас обсуждается сделка о продаже, то с возможностью обратного выкупа акций и активов. На моей практике за весь этот год был только один пример, когда компания действительно ушла с рынка и продала активы, в остальных случаях имели место оговорки", — говорит генеральный директор SPN Communications Андрей Баранников.

Подсчёт потерь

Финский Valio продал бизнес производителю колбас "Велком", Fazer — московскому производителю хлеба "Коломенский", лакокрасочный Jotun — уральскому строительному холдингу "Атомстройкомплекс".
Ещё одной крупной сделкой стало намерение продать "Монди Сыктывкарский ЛПК" (производителя офисной бумаги "Снегурочка"). Его у австрийской группы Mondi может купить за €1,5 млрд компания Augment Investments Limited, которая принадлежит совладельцу "Фармстандарта" Виктору Харитонину.
О передаче российских активов местным топ–менеджерам сообщили производители строительных материалов Roca Group, электротехники Electrolux, упаковки Tetra Pak, лифтов KONE, автомобильных шин Michelin, электротехнического оборудования Schneider Electric и другие. По данным СПАРК, учредителями одного из активов машиностроительного концерна Wartsila и завода садовых инструментов Fiskars тоже стали их российские руководители.
Вероятно, до конца года в промышленной отрасли ожидается заключение ещё нескольких крупных сделок. Так, о планах продать российские активы сообщали в Japan Tobacco (владеет фабрикой "Петро" в Петербурге и "Крес Нева" в Ленобласти), Heineken, Carlsberg (ему принадлежит пивоваренная компания "Балтика"). Покупателя ищет Bosch, у которого в Петербурге завод по выпуску холодильников и стиральных машин, PPG (владеет Tikkurila, включая завод в Петербурге), Teknos (у него предприятие под Петербургом). Финский концерн Nokian Tyres тоже начал искать претендентов на свой завод в Ленобласти.
В сфере высоких технологий громким был уход Slack, SalesForce, Cisco Systems. Управляющий партнёр аналитической компании Marketing Logic Дмитрий Галкин видит несколько вариантов развития событий: компании продолжат поддержку пользователей, удерживая завоёванную долю рынка, возможен и полный уход с последующим возвращением. "Российский бизнес не будет просто ждать: одним компаниям нужны решения, другие их уже разрабатывают и будут предлагать на замену. Ниша так или иначе не будет пустовать, все привыкли к удобству глобальных сервисов", — подмечает Галкин.

Ушли, чтобы вернуться

Тем временем продолжает пополняться список тех, кто возвращается на российский рынок обходными путями. В последние недели новости о возможном возвращении крупных международных компаний появляются одна за другой. Например, в пресс–службе IKEA в России заявляют, что компания стремится сохранить способность возобновить свою деятельность, когда обстоятельства позволят это сделать.
"Порядка 700 сотрудников региональных магазинов и головного офиса IKEA, которые рассматриваются компанией в качестве ключевых ресурсов для возобновления деятельности, были трудоустроены в другие компании группы “Ингка Россия”, и до момента перезапуска они будут заняты в других международных и локальных проектах", — сообщили "ДП" в компании.
Coca–Cola HBC будет продавать привычный всем напиток под брендом "Добрый кола". Подразделение компании уже переименовано из ООО "Кока–Кола ЭйчБиСи Евразия" в ООО "Мултон партнёрс". Учредителем пока остаётся нидерландская "Кока–Кола Эйчбиси Холдингс Би.Ви". В Петербурге ей принадлежит завод "Мултон", выпускающий соки.
Ювелирный бренд Tous возобновил работу магазинов с помощью своего партнёра — Rashel group. Ретейлеры Crocs и Reebok продолжат реализовывать свою продукцию через посредников.

В одну реку дважды

Исполнительный директор Департамента рынка капиталов ИК "ИВА Партнерс" Артём Тузов отмечает, что мировой рынок уже поделён, а расти можно только с темпами прироста населения Земли. "Можно предположить, что реально уходят только компании, у которых бизнес вести в России не получалось. Есть повод списать инвестиции в убыток, и корпорации этим пользуются", — считает эксперт.
Директор практики "Стратегия продаж и маркетинга" компании "Рексофт Консалтинг" (ex–Accenture) Кирилл Малышев подчёркивает, что при стабилизации геополитической ситуации компании будут делать попытки возврата. Но возникнет вопрос: смогут ли они занять свои первоначальные позиции?
Для многих формально ушедших компаний российский рынок был достаточно значим. Доцент кафедры экономики СЗИУ РАНХиГС Дмитрий Десятниченко считает, что бизнес будет находить те или иные формы своего фактического присутствия, хотя по формальным критериям и признакам это будет не вполне очевидно.
"Сейчас для многих важно найти приемлемые формы юридического оформления деятельности. Как только находятся новые устойчивые модели выстраивания отношений, деятельность возобновляется", — поясняет он.
Андрей Баранников подчёркивает, что решения по возврату будут приниматься болезненно. При обсуждении возобновления работы возможным рискам будет уделяться более пристальное внимание, чем при первоначальном открытии филиала. Россия — далеко не единственная страна, где компании испытывали трудности при открытии. К примеру, IKEA 6 лет не могла запустить ни одного магазина в Индии — мешали бюрократические процедуры.

Не мы первые

Современная ситуация вокруг России практически беспрецедентна. Можно посмотреть на Иран, который давно находится под санкциями, однако отличия есть, указывает партнёр ONE STORY Ольга Сумишевская: разный уровень зрелости и интеграции в мировые процессы на момент наложения санкций.
Нынешний масштаб ограничений в отношении России превосходит весь предшествующий мировой опыт, подтверждает Дмитрий Десятниченко. До снятия санкций явно и легально крупные международные компании в страну не вернутся. Но искусственно создаются условия, вынуждающие активнее использовать внутренние ресурсы страны, искать новых союзников и партнёров, выстраивать работоспособные схемы и механизмы обхода санкционных ограничений. Как показывает опыт Китая, в долгосрочной перспективе это может давать для стран — инициаторов санкций обратный эффект. Артём Тузов напоминает, что Россия находится под санкциями с 2014 года. И уже тогда ряд компаний заявили, что прекратят работать в стране. Например, автомобильные марки Opel и Chevrolet, техника Toshiba. До настоящего момента никто не вернулся, а освободившийся проработанный рынок занимают другие игроки.
Иностранные компании не хотят покидать российский рынок, этим и объясняются действия большинства игроков, работающих в потребительском секторе. Сложнее обстоят дела с другими сегментами, особенно с поставщиками IT–оборудования и софта. Однако допускаю, что в связи с убытками от ухода с российского рынка иностранные игроки получат компенсацию или другую госпомощь в материнском регионе. На отечественной экономике уход зарубежных игроков сказывается по–разному в зависимости от сегмента. Но в любом случае это освобождает место для местных предпринимателей (или из дружественных стран). На место Coca–Cola сразу пришло много отечественных игроков, поэтому бренд "Добрый кола" столкнётся с серьёзной конкуренцией, поскольку это уже не всемирно известный бренд, а местный вариант. Это огромная разница в глазах потребителей. На экономике уход иностранных компаний негативно сказывается — это и потеря доходов, и сокращение инвестиций, и рост безработицы из–за сокращения или полной ликвидации предприятий. В любом случае смена собственников и производимой продукции потребует времени и инвестиций. Ранее компании уходили из Ирана и Китая из–за санкций. Чаще всего это приводило к созданию местных компаний, которые занимали освободившуюся нишу. Но Иран и Китай по–разному справляются с санкциями.
Анна Синявская
партнёр агентства M. A. Research
Не исключено, что в вопросе о возврате на российский рынок западных компаний есть политический подтекст. И бизнес не в полной мере волен принимать подобные решения самостоятельно. Зарубежные компании, которые ушли из–за призывов акционеров, политического и социального сообщества их основных стран присутствия, могут принять решение вернуться, как только поймут, что не окажутся под осуждением таких лиц. Для западного бизнеса российский рынок был интересен с точки зрения потенциала роста. Для многих из них выручка от их деятельности в России была не столь существенна по сравнению с другими регионами. Преждевременный возврат в Россию может поставить выручку основных регионов под удар, не предоставив соразмеряемой прибыли от российского рынка. Помимо потенциала роста зарубежные компании могут хотеть вернуться из–за утраченных инвестиций. Придя в Россию, они инвестировали в инфраструктуру, логистику и прочие основные активы. Кроме того, были и менее осязаемые инвестиции, тем не менее закладывающие основу для дальнейшего роста. Например, McDonald’s, когда пришёл в Россию, нанимал агрономов, чтобы помочь сельскохозяйственным производителям выращивать новый вид картофеля, или специалистов по выращиванию крупного рогатого скота.
Анна Буйлакова
аналитик ФГ "Финам"
Западные компании начнут возвращаться на российский рынок после того, как риски попасть из–за этого под волну хейта на рынках Европы станут минимальными. Сейчас корпорации анализируют возможные шаги, рассматривают разные варианты операционной деятельности в стране. Показательно, что многие продолжают платить сотрудникам. Скорее всего, первыми в Россию вернутся глобальные бизнесы, имеющие также долгосрочные интересы и долю на рынках Индии и Китая.
Наталия Белякова
партнёр Центра стратегического консалтинга, доцент НИУ ВШЭ
Клиенты потеряли возможность пользоваться Apple Pay и Google Pay, что сразу отразилось на показателях продаж. В феврале 2022 года оборот платформы составил 376,6 млн, из них на платежи с помощью Apple и Google Pay пришлось около 230 млн (более 60%). В апреле же оборот упал до 263,3 млн, а доля оплат Apple и Google Pay снизилась практически до нуля. Провели интеграцию с Yandex Pay и SberPay, упростили оплату в приложении картами "Мир". Также мессенджер Slack и Jira, сервис для управления проектами, ограничили своё присутствие в России. В случае их полного отключения нарушится внутренняя коммуникация в компании.
Дмитрий Шестернин
технический директор маркетплейса локальных магазинов Flowwow