Неевклидова экономика: 2022 год вынуждает пересматривать аксиомы

О бизнесе

Законы функционирования экономики остаются релевантными всегда, как бы ни штормило мир. Секрет — в людях, в предпринимателях, которые ищут эффективные пути решения любых задач. Один из итогов 2022 года для бизнеса заключается в том, что неэффективности стало на порядок больше. Потому что когда в жертву политике приносится экономика — в последней возникает гигантское количество ниш, связанных с неэффективностью. А задача бизнесмена — найти такие ниши и заработать на них.

Российский бизнес находит свои возможности в любом кризисе. Я знаю значительное количество серьёзных предпринимателей, которые, как ни странно, сегодня прекрасно себя чувствуют. И не столько потому, что последние 30 лет они находятся плюс–минус в этом же состоянии стресса. Просто люди делятся на два разряда: те, кто ищет там, где потерял, и те, кто ищет под фонарём.

Например, мы производим лампочки, стекло для которых делают в России, а вот вольфрамовую ниточку — не здесь, и вдруг её по какой–то причине оттуда не привезти. Есть те, кто не знает, как дальше жить, а есть другие, кто ищет ниточку в другой стране или налаживает её производство в третьей, или вовсе меняет лампочку на её заменитель без вольфрамовой нити. Нам нужны шашечки или ехать? Лампочка или свет? Если вы выбираете лампочки, самое время переформатировать свои мозги.

В то же время мы не можем предсказать, как дальше будет развиваться российская экономика. И это влияет­ на многие процессы, в том числе на прогнозы о будущем российской биржи, которые сегодня формулировать несколько непрофессионально.

О бирже

Фондовый рынок — это прямое следствие рыночной экономики и парадигмы капитализации. Главный элемент его развития — это чёткое понимание того, что экономика страны следует рыночным методам, что определяет механизм работы бирж. Мы же привыкли считать российскую биржу и капитализацию российских компаний недооценёнными, с большим потенциалом, но высокими рисками, многие из которых воплотились в жизнь в этом году.

Ещё один важный момент для развития фондового рынка — стабильная работа компаний на капитализацию и выплату большего количества дивидендов. Сегодня, к примеру, мы можем предположить, что большие заказы, исходя из бюджета, будут в российской оборонке. Есть ряд компаний — как ни странно, пуб­личных, — которые производят военную или околовоенную продукцию, торгуются на бирже и даже платят дивиденды. Но они либо низколиквидны, либо их капитализация находится в руках чиновников, которые принимают решения по другим критериям, нежели экономисты. Что будет, если выяснится, что подобная компания, имеющая гигантские заказы от государства, вдруг откажется от выплаты дивидендов в пользу государственных нужд? Если нет дивидендов и способа участвовать в управлении, покупка акций теряет свой смысл.

Не могу не противопоставить неопределённой ситуации с отечественной биржей отечественный рынок долгов. Российский долговой рынок интересен и будет жить не так уж и плохо в ближайшие годы. Если у компании не слишком большие долги и хорошие перспективы с заказами, то можно покупать её долги, которые явно дадут прибыли на 2–4% выше, чем доходность от облигаций федерального займа. Воспримите это в качестве совета.

О крипте

Не секрет, что в течение уходящего года в России изменилось отношение к криптовалюте: из финансового инструмента некой хайповой, продвинутой части общества крипта перевоплотилась в нечто, о чём необходимо знать для упрощения жизни. Теперь всё больше людей стремятся понять, что такое холодный кошелёк со стейблкоинами, как закрывать риски и чем отличаются спекуляции от простого хранения криптовалюты. Потому что это требуется для решения простейших задач — например, поехать в Турцию и не впасть в панику от новости о том, что местные банки перестали принимать карту "Мир". Крипта вошла в нашу жизнь, и очень быстро, бурно, неожиданно. Следовательно, те, кто в этой сфере разбирается и может обучать других, получили источник неплохого зара­ботка.

Несмотря на всё это, признания криптовалют как части новой жизни со стороны государства ждать точно не стоит. У Эльвиры Сахипзадовны и Центробанка в её лице — другие задачи в виде денежно-кредитной политики, стабилизации инфляции, контроля финансовой системы и нейтрализации рисков. Криптовалюта так или иначе — это частные деньги, подверженные рискам, которые невозможно оценить.

К примеру, в начале ноября мир столкнулся с жестокими последствиями банкротства крупной криптобиржи FTX. Сколько компаний прогорело, сколько людей потеряли миллиарды долларов? А теперь представьте, если бы такое случилось у нас — с кого спросили бы в первую очередь? Конечно, с регулятора, который обязан продумать механизмы контроля. Для их разработки нужно проделать колоссальную работу, и если уж продвинутый Запад не смог с этим справиться… Хотя я ответственно заявляю, что наш финтех один из лучших в мире. Но всё же ЦБ останется тормозом в развитии криптовалюты как средства платежа и инвестиционного инструмента, пока не изобретёт возможности настоящего контроля рисков и регулирования крипторынка.

Об уроках и сказках

Безусловно, этот год многому нас научит. Раньше мы анализировали экономические факторы и показатели, забывая, что они — заложники геополитических, социальных процессов, внутренней и внешней политики целого ряда стран и регионов. То, что оценивалось как маловероятное, потому что экономически выглядит бессмысленно, стало возможным, и выяснилось, что пересматривать нужно не только теоремы, но и аксиомы.

Возможно, после 2022 года будет создано новое направление науки, которое оценивает влияние политики и действий отдельных политических фигур на ход мировой экономической истории. Это, наверное, будущий "нобель" по литературе. Я подумаю о том, чтобы написать эту книгу, но мне, скорее всего, учитывая, что напишу я её на русском языке, дадут не "нобеля", а "шнобеля".

Второй урок, который нам стоит выучить, — не всё очевидное есть реальное, и не всё реальное очевидно. На основе различных оценок известные экономисты говорили в начале года, что российская экономика упадет на 8 %, говорили о дикой безработице. Я, к слову, не верил в эту трагедию. Экономика — дамочка интересная, и она всегда ищет и находит возможности для выживания.

Третья мысль по итогам этого года — в определении того, что первично: ресурсы или труд? Наверное, труд и технологии — всё–таки самое важное сегодня, но они ничего не стоят без сырья. Эксперты из разных стран твердили, что влияние российской экономики на мир никчёмно: ну о чём вы говорите, 1,5–2 % мирового ВВП. Оказалось, жизнь гораздо сложнее. Невозможно произвести автомобиль без мелких запчастей и так же нельзя обойтись в высокотехнологичных производствах без отдельных редкоземельных металлов. Думаю, по итогам этого года мы увидим массу исследований микрофакторов, которые влияют на ситуацию кардинальным образом, — как эффект бабочки.

2022 год создал море тупиковых ситуаций, которые всё равно придётся разруливать. Коснёмся темы обмена замороженными активами России и Евросоюза, которая в последнее время то и дело поднимается, в том числе и министром финансов Силуановым. Знаете, в детстве я очень любил читать сказки — про Соловья-разбойника, Бабу-ягу, золотую рыбку… Сказки помогают жить и верить в прекрасное. То, что Антон Германович верит в хорошее, говорит о том, что он хороший человек. Воплотятся ли эти сказки в реальность? Частично — как ни странно — да. Запад будет выдавать лицензии на разморозку тех или иных активов взамен на активы иностранных инвесторов в России. Всё это будет решаться селективно, отвратительно тяжело и тягомотно. Но будет. К концу следующего года, если нас не ждут жуткие изменения в геополитике, когда будет просто уже не до этого, думаю, что–то изменится в лучшую сторону. Будем надеяться. В конце концов, я до сих пор верю в сказки.