Поверить, что в суровые послевоенные годы в СССР функционировала организация, которая 4 года получала подряды от государства, но при этом официально не существовала, непросто. Но такой факт известен.
Под финал прошлого года в издательстве "Новое литературное обозрение" вышла монография историка Олега Хлевнюка "Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР". 300–страничное исследование посвящено чрезвычайно интересной и в то же время типичной для своей эпохи личности — Николаю Павленко, создавшему фальшивую организацию — Управление военно–строительных работ № 2, — существовавшую с 1948 по 1952 год.
Корпорация "Рога и копыта"
Павленко, пожалуй, один из самых известных отечественных теневиков: он несколько раз оказывался героем документальных фильмов. Разумеется, мимо такой колоритной биографии не могли пройти кинематографисты — и Николай Павленко стал одним из героев сериала Дмитрия Константинова "Чёрные волки" (2011). Хотя жизнь и приключения героя монографии явно заслуживают отдельного сериала. Вероятно, это дело будущего, а в настоящее время "отличник социалистического соревнования" удостоился персональной монографии.
В восьми главах, соблюдая хронологию, Олег Хлевнюк реконструирует события 70–80–летней давности и на примере Павленко убедительно показывает: с одной стороны, случай его героя был по–своему уникальный (не всякий, допустим, способен завести дружбу с правильными и нужными людьми из верхов), с другой — подобные сюжеты на всех уровнях в разных конфигурациях наполняли жизнь советских людей. Отдельную главу автор посвящает социальным связям, способам их формирования и выстраивания и инструментам, с помощью которых Николай Павленко получал заказы на внушительные суммы. Умение вызвать симпатию, расположить к себе руководителей предприятий в случае с героем монографии оказалось бесценным. Ещё одним способом добиться задуманного были, конечно же, взятки. Причём не только в форме денег. Например, управляющему Здолбуновским управлением Госбанка был подарен "Москвич", управляющему Дубнинским отделением Госбанка — "Мерседес", а начальнику Звенигородского отдела МГБ досталась "Победа".
Также глава лже–треста неоднократно использовал институт "толкачей" — советских коммивояжёров, или попросту снабженцев, колесивших по стране во имя обеспечения сырьём предприятия, на которое работали, и закупки внеплановых ресурсов. Государство неоднократно пыталось бороться с порочной практикой, но безуспешно. Благодаря разнообразности подхода Павленко, как утверждало следствие, смог организовать работы в 32 населённых пунктах, заключив 64 договора на строительство на сумму свыше 38 млн рублей. Павленковская корпорация не вводила в заблуждение: она действительно строила дороги и прочие объекты, выполняя работу качественно и в срок, располагала внушительным штатом сотрудников и нанимала рабочих в местах своей деятельности, регулярно выплачивая зарплату. Фантасмагоричность ситуации состояла в том, что официально УВС–2 не существовало. Этот фантом возник благодаря расторопности Николая Павленко и его исключительному умению оборачивать даже критические обстоятельства себе на пользу.
Кому война, кому мать родна
Восхождение будущего председателя концессии началось в первые месяцы Великой Отечественной войны. Павленко находился в западных районах СССР, был призван в армию вскоре после 22 июня 1941 года и, вступив во 2–й стрелковый корпус в качестве помощника инженера, с боями пробивался на восток, сумел избежать плена, но на фронт возвращаться не торопился. Случайная встреча с бывшими сослуживцами стала поворотной в судьбе нашего героя: у одного из знакомцев при себе оказалась печать бывшей артели "Пландорработ", с помощью которой и получили первые подложные документы. В хаосе, панике и неразберихе того периода это был несложный трюк.
Павленко на этом не остановился и вскоре, используя всё тот же инструмент легализации, создал собственное фальшивое воинское подразделение, а следом родился прототип будущей корпорации — "Участок № 2 Управления военных работ". С этой организацией Николай Павленко со товарищи дошёл едва ли не до Берлина. Созидательная деятельность (строительство аэродромов и полевых госпиталей) без проблем уживалась с насильственной — тут и захват оружия, и нападение на отделение милиции, и грабежи, и даже самосуды. Но в условиях военного времени на подобном внимание если и заострялось, то не так часто, как следовало бы. "Счёт" за все деяния предъявили позже.
Капитализм с социалистическим лицом
По окончании войны деятельность ложного учреждения продолжила набирать обороты: строительство велось в Молдавии и на Украине, в Прибалтике и Белоруссии. Павленко ещё активнее устанавливал и развивал патрон–клиентские связи с отечественными бюрократами. В подглавке "“Благодушие” и “утрата бдительности”: феномен сетевого доверия" Олег Хлевнюк подробно анализирует удивительный феномен: несмотря на тоталитарность системы, доверие сохранялось и проявлялось в разных формах и в разных сообществах и группах. В противном случае было бы невозможно решить множество повседневных вопросов, а само существование общества оказалось бы под угрозой. В случае с главой лже–треста безотказно работало корпоративное доверие: раз Николая Павленко признал за своего один, другой, третий важный чиновник, значит и остальные не могли сомневаться в нём. И самозванец этим пользовался успешно, поневоле обнажая недостатки сталинской общественной и экономической системы.
По сути же "корпорация представала обычным капиталистическим предприятием, мимикрировавшим под социалистическое. В своей работе корпорация опиралась на хозяйственную самостоятельность и получение прибыли, использовать которую предпочитала по своему усмотрению. Многочисленные нарушения и преступления были в значительной мере (хотя и не полностью) результатом выхода за жёсткие рамки государственного регулирования экономики, а не преступных намерений членов корпорации". Погорели лже–концессионеры совершенно случайно: одного из рядовых сотрудников обсчитали и он отправился искать правду в Москву. Тут–то и обнаружилось, что такой организации нет и в помине.
Следователи, которые вели дело, пытались навязать обвинение по политическим статьям — создание вооружённой организации в повстанческих целях, антисоветская агитация и пропаганда, но в конце концов от этой версии отказались, сосредоточившись на доказательстве масштабного экономического ущерба, нанесённого государству. Павленко пытался опровергнуть и это обвинение, настаивая, что по ходу расследования не была проведена необходимая судебно–техническая экспертиза. Однако военный трибунал Московского военного округа "не собирался вникать в тонкости экономической теневой деятельности, поскольку сама она полностью противоречила основам советской плановой системы и идеологии. Следствие и суд по делу Павленко и его организации демонстрировали отношение государства к частному предпринимательству, которое в СССР было криминализировано. Теневая хозяйственная активность трактовалась не просто как экономические нарушения, подрывающие плановую централизацию, но как политически мотивированная антигосударственная деятельность. Советское государство отказывалось признавать, что плановая экономика была недостаточно эффективной, а частная инициатива заполняла те ниши, разрывы хозяйственных связей и дефицит, которые были не случайным, а закономерным результатом централизации. Социализм был выше подозрений. Всё, что ему противоречило, могло быть только делом рук врагов".
Павленко и его компаньонов арестовали в ноябре 1952–го. Расследование шло почти 2 года — за это время успел умереть один вождь и появиться новый, смягчился режим, прекратили массу дел, отменили пытки, репрессированные возвращались из лагерей, однако главного фигуранта это не спасло — все ходатайства о помиловании были отклонены, а его самого приговорили к расстрелу. Соучастники отделались тюремными сроками разной продолжительности, конфискацией имущества и поражением в правах.
Олег Хлевнюк с архивными данными в руках последовательно разрушает давно сложившийся миф о якобы безупречно соблюдавшихся правилах и нормах, бытовавших при Сталине. На одном только примере Павленко становится очевидно: в советской плановой экономике существовала масса дыр и прорех, сквозь которые просачивались не то что отдельные люди, а целые организации, формируя параллельную экономическую реальность, позже получившую определение теневой. Герою исследования не удалось дожить до того времени, когда его таланты могли бы оказаться востребованными, и остаётся только гадать, каких результатов он мог бы достичь, оказавшись в легальной правовой и экономической системе.
